Остров Серых Волков (ЛП) - Нейткотт Трейси (книга регистрации .TXT) 📗

Анна кивает.

— В этом мире есть две вещи, о которых моя прабабушка говорит, что торопиться нельзя: испражнения и горе.

Чарли смеется.

Эллиот прищуривается.

— А почему ты думаешь, что я горюю?

— О, Эллиот, — говорит Анна. — Это у тебя на лбу написано.

Она права, хотя я думаю, что дело не только в этом. Как будто он добавил к этому целый мир неприятностей. Как будто он пережил такое событие, которое разрубает твою жизнь надвое. До и после этого.

Он прочищает горло.

— Вы нашли сокровище.

— Скорее всего. Мы дошли до того, что стали гадать, а потом ты пришел в себя. — Я кладу сумку себе на колени. Мои пальцы играют с застежкой-молнией. Я перевожу взгляд с Чарли на Анну и Эллиота и чувствую такую неизмеримую любовь к моему близнецу, которая знала, что конец этого поиска будет ужасным местом, куда можно добраться без друзей.

Я открыла рюкзак.

Свет от моего фонаря отражается там, отражаясь от серебра и золота, подмигивая в куче драгоценных камней.

Никто ничего не говорит. Я рассматриваю старинную статуэтку, пока Анна сжимает в пальцах драгоценный камень, а Чарли взвешивает на ладони золотые монеты.

— Есть еще кое-что, — говорит Эллиот.

— С этим проклятым островом всегда есть что-то еще.

— Не ругайся, Чарли. — Эллиот сглатывает. Когда он поворачивается ко мне, в его глазах появляется что-то вроде вины. — Ты дала обещание своей сестре, и я знаю, как это важно для тебя. Мы сохраним это сокровище, Рубс, если ты действительно этого хочешь.

— У нас есть сокровище.

— Подожди. Я должен это вытащить. — Пальцы Эллиота сжимают ткань сумки. — Мы можем оставить здесь все, но я надеюсь, что нам не придется этого делать. Мы должны оставить все это позади.

— Это никогда не было связано с сохранением сокровищ, — говорю я. — Мы спрячем книгу. Пусть его найдет кто-нибудь другой.

— Тогда все это было бессмысленно, — говорит Чарли. — Гейб умер ни за что.

Анна пристально смотрит на кожаный браслет на его запястье.

— В ту первую ночь у костра я сказала, что ты можешь победить судьбу. Ты помнишь?

— Конечно, я помню. Тогда я немного влюбился в тебя.

— Потому что именно это ты и хотел услышать. Что ты не собираешься умирать. Но я ошибалась насчет судьбы, — говорит она. — Ты видел его смерть в течение десяти лет, Чарли. Гейб всегда будет умирать здесь.

Я кладу голову на плечо Чарли. Возьми его руку в свою.

— Даже без сокровищ это было не просто так. Не со мной.

— Нет. — Глаза Эллиота сосредоточены на вырезанном квадрате, вырезанном в Звездном Камне, но мысли его витают где-то далеко. — Нет, все это не было бессмысленно.

Он роется в сокровищах, как будто ищет что-то особенное. Он достает какой-то предмет и, не показывая его остальным, засовывает себе в карман. Он ныряет за добавкой.

— Это напоминает мне о тебе. — Эллиот бросает Чарли маленькую статуэтку Будды. Она ослепительно золотая. Тот вид золота, который получается при ежедневной полировке, а не при старении в потайной пещере.

— Конечно, дай этому азиатскому парню Будду, — говорит Чарли, выхватывая его в воздухе.

— Ты ведь знаешь, что я католик?

— Тогда я возьму свои слова обратно.

— Нет. — Чарли щурится на лицо статуи. — Его улыбка очень похожа на мою.

Эллиот смеется.

— Не говори.

Он снова лезет в рюкзак и шуршит его содержимым. Это звучит так, словно сотни стеклянных шариков катятся друг по другу. Эллиот разжимает кулак, показывая маленькую камею. Он протягивает ее Анне.

— Это трехслойный агат, — говорит он, и никто из нас не спрашивает, откуда он это знает. — Один камень, но фигура лошади вырезана в белом среднем слое. Ты можешь видеть светло-коричневый слой ниже. А здесь, видишь? Его грива и хвост вырезаны из верхнего слоя.

— Когда-то у меня была лошадь. — Палец Анны пробегает по всей длине камеи.

Эллиот кивает.

— Езда на ней сделала тебя счастливой.

— Так оно и было, — говорит Анна. — Но моя тетя считала, что все время, которое я провожу с Вайолет, я веду себя странно. Я пыталась сказать ей, что буду странной без Вайолет, но никто не доверяет этой странной девушке. Поэтому она его продала.

— Вайолет была мальчиком?

— Да, Чарли. Когда я была маленькой, я не знала, что нужно заглядывать под него.

Чарли качает головой, но делает это с улыбкой.

— Похоже, ты уже встала, Руби. — Он заглядывает в сумку, пока Эллиот роется в ней. — А как парень с сумкой, полной сокровищ, может сказать: «Я хочу целоваться с тобой»?

— Я собираюсь сбросить тебя в яму, — говорит Эллиот.

Чарли все смеется и смеется, пока Эллиот не достает из сумки бриллиант размером с виноградину.

— Чувак, это говорит: «Я хочу целоваться с тобой всю оставшуюся жизнь.»

— Чарли, — говорит Эллиот сквозь стиснутые зубы, — не возражаешь заткнуться?

Анна поджимает губы.

— Чарльз Ким, ты еще раз пошутишь, и я потащу тебя через пещеру. Тогда никто из нас не услышит, что он говорит.

Чарли изображает, как он сжимает губы.

— Может быть, вы сделаете вид, что ничего этого не слышали? — У Эллиота покраснели уши. И щеки тоже. — Я не делаю тебе предложения, так что ты знаешь.

— Я подавлена.

Он роняет бриллиант мне в руку.

— Это напоминает мне о тебе, вот и все.

— Блестящая?

Эллиот смеется.

— Гм, нет. Я вроде как думаю, что это была Сейди, да?

— Правда. Я больше похожа на рубин.

Чарли наклоняется к Анне.

— Я подумал, что мне придется пошутить над рубином, если один из них этого не сделает.

— Вот тебе и заткнулся, — откашливается Эллиот. — Дело вот в чем: у вас есть эти атомы углерода, и они находятся под чрезвычайно высокими температурами и всем этим давлением. И из-за этого они образуют связи. И вы не заботитесь о деталях, но конечный продукт — это действительно твердый материал. Я не говорю, что ты блестящая, Руби. Я хочу сказать, что ты была под довольно серьезным давлением, когда умерла твоя сестра, и это сделало тебя крепче гвоздей.

Я сжимаю ладонь с подарком, так сильно, что острие впивается в мою ладонь.

— Когда-нибудь, — говорю я, опускаясь перед ним на колени, — я хотела бы увидеть себя такой, как ты.

А потом я его целую.

— Так мило.

— Они просто очаровательны.

— Я говорю серьезно, Чарли.

— Знаешь, о чем я говорю серьезно? Пора убираться с этого острова.

Я отстраняюсь от Эллиота. Смотрю на трещину в потолке. В полуночной пещере, где есть только кусочек луны, время словно подбросило нам миллион лишних минут. Как будто он ждет, чтобы мы почувствовали себя в безопасности, прежде чем снова ускориться. Но Чарли прав. Утро уже близко, и нам нужен план действий.

— Завтра утром, — говорю я, — мы пойдем по туннелю обратно в поющую пещеру. Эти камни были сложены в кучу. Держу пари, что мы сможем взобраться на скалу выше.

— Ты ведь помнишь тот обвал, верно?

— Нет, Эллиот. Должно быть, я все это проспала, — вздыхаю я. — Послушай, сейчас это наш единственный выход. Но если вход в пещеру заблокирован или выход на скалу обвалился, то мы попробуем другой путь.

Чарли кивает.

— А потом мы покинем Остров Серых Волков.

ГЛАВА 49: РУБИ

Уходить легче, чем приходить.

Наверное, такова жизнь. Потребовалось шестнадцать часов труда, чтобы привести Сейди в этот мир, брыкающуюся, кричащую и красную, и шесть минут, чтобы вытащить ее, бледную и сломленную, но полную покоя.

— Мне кажется несправедливым, что мы так легко отделались, — голос Чарли низкий и хриплый.

Мы смотрим на грохочущий океан. Он несется в пещеру внизу, и даже отсюда, стоя в поющей пещере, я слышу его песню. Мелодия — вот что утешало меня, когда мы взбирались по влажным, похожим на ступеньки скалам вверх по склону острова. Это снова успокаивает меня, когда слезы текут по моим щекам, и я думаю о мальчике, которого мы оставляем позади.