Мятеж (СИ) - Крэйн Эри (читаем полную версию книг бесплатно txt) 📗
Когда лучник в сопровождении Оники ступил на платформу, та плавно заскользила вверх, будто бы давно с нетерпением ожидала гостей. Теперь, подняв головы вверх, маги могли видеть круг светло-голубого неба, которым заканчивался полный света колодец.
Платформа достигла входа в туннель и продолжила свой полет, начав медленно вращаться.
Круг неба над головами магов расширялся, по мере того как они поднимались, пока не разошелся бескрайним куполом. Несмотря на высоту, на округлой площадке было безветренно и свежо. Виденные магами на подлете к Гнезду шпили башни, с близи превратились в десять фигур Основателей, нависших над дворцом. Их лица были обращены в центр круга, в пустое пространство высоко над площадкой. Изваяния опустили руки и соединили перед собой так, что ладони образовали пьедесталы, в девяти из которых ждали децемвиры.
Старик сошел с платформы, оставив Люфира и Онику одних, и занял свое место в ладонях такого же длиннобородого гиганта-старца, высеченного из светло-серого камня.
— Вы можете обратиться к Децемвирату, — ровно и громко сказал один из Десяти, мужчина лет сорока, с чисто выбритым широким лицом и волнистыми бурыми волосами, словно облепившие камень водоросли. Он носил простые холщовые штаны и безрукавку из той же ткани, позволявшую оценить крепкие мускулы скрещенных на груди рук. Децемвир стоял в ладонях каменной женщины, со строгим головным убором, обнимавшим лицо, и ровными длинными волосами, спускающимися ниже груди.
— Да, мне не терпится узнать, какому дурацкому прошению я обязан ранним подъемом, — ядовито бросил децемвир, место которого было прямо напротив уже знакомого Люфиру старца. Говорившим оказался невысокий парнишка, четырнадцати лет отроду, одетый в ночную рубаху и штаны. Наряд был ему велик, и рубаха постоянно соскальзывала с худощавого плеча. Единственный из децемвиров, кто пришел в неподобающем виде, он сидел на краю ладоней Основателя — девушки, обладавшей при жизни живым лицом и неугомонным нравом.
Оника отметила, что многие из присутствующих неодобрительно качали головами и насмешливо поджимали губы, хорошо знакомые с особенностями поведения самого младшего из них. Девушка задала себе вопрос, что такой ребенок делает в Децемвирате, и, желая отыскать ответ, внимательно следила за парнишкой.
— Прояви больше почтения, МешерИ, перед тобой стоит наследник одного из Основателей Гнезда, — урезонил мальчишку потомок Смотрящего и продолжил торжественным голосом. — Дорогие друзья, спустя столькие годы, Гнездо дождалось возвращения крови Заклинателя Духов!
По границе площадки пронесся ветер, в пении которого Оника различила перешептывания децемвиров.
— Что, оба сразу что ли? — презрительно спросил Мешери, не испытавший прилива братских чувств или простого уважения, которого рассчитывал добиться старец в ответ на свои слова.
— Юноша, Мешери, — терпеливо пояснил мужчина, первым обратившийся к гостям. — Я вижу его отражение в Море Теней.
— Распрекрасно! — с иронией сказал Мешери и откинулся на спину, всем видом показывая, что не собирается принимать дальнейшего участия в беседе.
— Он терпеть не может рано вставать, — Оника обернулась, чтобы увидеть обладательницу певучего голоса, молодую женщину тридцати лет, одетую в яркое легкое платье до колен, украшенное легкомысленными рюшами. Основателем, в ладонях которого стояла децемвир, был широкоплечий мужчина грузной комплекции с длинными толстыми усами и огромным носом, непропорциональным даже для такого широкого лица.
Заметив, что гостья обратила на нее внимание, женщина радостно улыбнулась и приветливо помахала рукой. Оника ответила дружелюбной улыбкой, но под все возрастающим чувством внутреннего дискомфорта поспешила отвернуться.
— Долгие столетия мы были лишены общества потомка Заклинателя, и каждый из нас рад приветствовать тебя в доме предков, — слово взял долговязый старик, лицо которого было погребено под белыми водопадами: полупрозрачные волосы, включая бороду и брови, доставали до колен децемвира.
— Бла-бла-бла, любовь и почет, — не сдержался Мешери, продолжавший лежать на ладонях статуи, — может, вы оставите свои расшаркивания до неизбежного теперь праздничного вечера, и таки дадите сказать «великому наследнику», чего он явился, спустя столько-то лет?
Люфир, как и Оника, ожидал, что заговорят другие децемвиры, не стерпев подобного поведения от мальчишки, но вокруг царила абсолютная тишина: все ждали, что скажет лучник.
— Мое имя Люфир, и стоять здесь для меня большая честь. Я пришел сюда не как потомок одного из Основателей — мне не была известна история моей семьи, — но как маг-отступник, видевший в лицо деспотизм Церкви. Одна из причин, по которой я здесь, — это просьба к Воздушным Кочевникам оказать поддержку восстанию укротителей стихий, что готовится на материке. Все маги Огнедола вынуждены терпеть лишения и притеснения, не в силах собраться воедино и прекратить тиранию Церкви и Всевидящей Матери. Силы мятежных магов не велики и помощь собратьев — укротителей воздуха — сможет дать нам преимущество.
Люфир замолк, в напряженном молчании ожидая ответа.
— Нет нужды тратить время на обсуждения, — заговорил мужчина все тем же ровным голосом. — По праву рождения твое место среди нас и твой голос имеет силу, но для решения, согласно которому мы подвергнем безопасность Гнезда и жизни наших магов риску, необходима единогласное согласие, которого мы не можем дать. Отказ прямому потомку одного из Основателей — тяжелый шаг, но Децемвират обязан оберегать Гнездо и живущих в нем, и преумножать их благополучие. А участие в чужой войне перечит этому предназначению. Но ты можешь остаться здесь, где жили твои предки, и больше никогда не знать тревог старой жизни.
Децемвир замолчал и Люфир сдержанно кивнул, соглашаясь с принятым решением и понимая, что спорить глупо, да и не зачем.
— Ты сказал, что это одна из причин, — скрипуче заговорил старик, продолжая прятаться за волосами. — В чем суть остальных?
Оника переглянулась с Люфиром и сделала шаг вперед, словно выходя из-за непроницаемой для глаз децемвиров завесы. Взгляды членов Децемвирата с нескрываемым удивлением обратились к девушке, о присутствии которой все, казалось, и вовсе позабыли.
— Высокочтимый Децемвират, я проделала долгий путь, с целью просить магов Небесных Кочевников принять меня в ученики. У магов материка нет численного преимущества, и для победы восстания необходимы особые навыки. Ходит молва, что среди укротителей, живущих над Восточным океаном, есть мастера, способные становится прозрачнее самого воздуха. Я надеялась, что мне посчастливится обучиться подобному умению.
Децемвиры переглянулись, удивленные высказанным желанием.
— Умение, о котором ты говоришь, принадлежит к тщательно оберегаемым техникам Гнезда, и для удовлетворения твоей просьбы необходимо ходатайство одного из Десяти. И хоть твой спутник — законный наследник Основателя, пока он не станет полноправным членом Децемвирата, его слово не обладает достаточной весомостью, — сухо выложил старик, приподняв брови, чтобы разглядеть просителя.
— Я поручусь за девочку, — неожиданнее всего слова старца, встретившего гостей на площади у фонтана, прозвучали для самой Оники. — Как преемник силы Смотрящего, я с уверенностью могу сказать, что эта юная дева оправдает оказанное ей доверие. Кроме того, я буду настаивать на том, чтобы ее обучение было поручено лучшему боевому магу Гнезда, обладающему необходимыми умениями.
За время беседы в воздухе часто зависала неловкая тишина, но на этот раз молчание, заполнившее пространство между статуями десяти Основателей, приобрело особую драматичность. Небо в один миг отодвинулось и похолодело, а ветер испугано спрятался за спины изваяний.
Продолжавший лежать до этой минуты Мешери медленно сел, и леденящим душу взглядом уперся сначала в Онику, а затем в замолвившего за нее слово старца. Застывший мир пришел в движение в одно мгновение, когда мальчишка оказался на ногах, подхваченный стремительным порывом ветра. Звонкий голос Мешери плетью вспорол воздух, оставив кровоточащие раны, из которых пульсирующими потоками изливались порывы ветра.
