Мечта тигра (ЛП) - Хоук Коллин (серия книг .TXT) 📗

Старшие радостно наполнили кадку для меня из колодца снаружи, когда они помылись. Они считали меня своим генералом, старались услужить. Еда и одежда взбодрили их, и я позволил это и ел, пока они работали.

Когда кадка была полной, я сказал им поспать, как солдаты, что быстро засыпали, когда им выпадал шанс. Они сразу послушались и легли на одеяла рядом с Аной, младшие сжимали руки старших. Наступила ночь, я смотрел на потрескивающий огонь, задумавшись, составляя список того, что нужно взять с собой.

Все дети спали, и я убрал грязные бинты и одежду и погрузился в теплую воду, кривясь, когда она окутала мои порезы и ссадины. Я едва подавил крик, промывая раны. Я отцепил присохшие бинты, открыв раны. Было хуже, чем я думал.

Мои пальцы опухли, и я не мог их согнуть, было больно. Рана на плече пульсировала в такт с биением сердца. Я зачерпнул воду здоровой рукой, промыл ее, как мог, чуть не потеряв сознание при этом. Я задыхался, мир кружился, и я прилег в кадке, борясь с этими ощущениями.

Я приоткрыл глаз, ощупал плечо и увидел тонкие красные вены заражения вокруг раны. Кожа там напоминала бумажные карты Кадама. Желтый гной тек по руке. Раньше рука болела тускло, а теперь будто горела. Я нырнул в воду, здоровой рукой промывая волосы.

Я сел в теплой воде, эмоции прошедших недель переполняли меня. Как я мог так все испортить? Ану похитил и изнасиловал монстр. От меня зависела дюжина детей, и шансы спасти нас были крохотными. Даже если мы найдем убежище, я не знал, как вытащить из нее взрослую Анамику, и вернуться в наше время не выйдет.

Мне нужно было много удачи, но пропасть между мной и завершением задания была размером с космос, и я не мог перепрыгнуть пустоту. Мысли путались, я уснул. Вода выплеснулась из кадки, когда я проснулся и увидел, что огонь догорал, а пальцы сморщились и размякли.

Я выбрался из кадки и вытерся старой рубахой, поднял новую тунику, оставленную мне. Ткань была мягкой и приятной, идеально подошла мне. Я снова задумался, кто нам помогал, и покажется ли он. Я оделся, сел перед догорающим костром, прислонился к стене и держал яйцо феникса, надеясь, что оно даст еще совет или покажет, что делать, во сне.

Мне не снилось, куда нужно идти, или что нужно делать. Мне снился Бодха, город света. Кто-то шел впереди меня, но я не видел лица. Я знал, что это была женщина, потому что увидел ее смех.

— Идем, Сохан, — сказала она. — Деревья исцелят тебя.

Она привела меня в рощу огненных деревьев, одно из них коснулось веткой моей щеки, дотронулось до раны на плече. Я зашипел и отпрянул.

— Нет, — сказала женщина. — Доверяй огню. Он уберет яд из твоего тела, — я замер, ощутил ладонь, что потянула меня в рощу.

Я оказался среди деревьев, они опутали ветвями мое тело, и она пошла прочь.

— Не уходи, — сказал я. — Прошу.

Женщина замерла на миг и вернулась ко мне. Она скользнула ладонями по моей груди, обвила мою шею и прижалась телом. Я крепко держал ее, деревья подняли нас в воздух. Тепло окружало меня, сжигало изнутри. Я закричал от боли, но она гладила мои волосы и шептала, что это скоро закончится.

Я уткнулся лицом в ее шею, вдыхал ее запах — жасмин и розы — плакал в ее плечо, но ее кожа высыхала, пылала так же сильно, как моя. Жар угасал, и деревья медленно опустили нас на землю, но я держал ее. Отпускать было невыносимо. Она осталась, и мы прижимались друг к другу, находя утешение.

Она отодвинулась, коснулась моего исцеленного плеча и улыбнулась, и я хотел узнать, кто она, но она толкнула мое плечо. Я открыл глаза и понял, что уже утро, и мой капитан пытается меня разбудить.

— Я проснулся, — я не дал ему снова тряхнуть меня. Я хотел сказать ему не трогать плечо, но оно не болело.

Я дернул воротник туники и посмотрел на плечо. Оно зажило. Я поднял ладонь, повернул и пошевелил пальцами. Они легко гнулись, и от ран остались только новые шрамы. Камень правды лежал рядом с моим бедром и тепло пульсировал.

— Спасибо, — тихо сказал я ему, опустив сверху здоровую ладонь.

Я сказал мальчику проверить, чтобы все дети поели, чтобы верблюдов напоили.

Он занялся заданием, а я взял манго и кусок лепешки и пошел к Анамике. Она сидела у стены, ее руки обвивали колени. Я воспринял это хорошим знаком.

Я сел рядом с ней и протянул еду.

— Ты голодна, — сказал я. Она с опаской посмотрела на меня. Я постарался говорить успокаивающе. — Ты знала, — я ножом резал манго на дольки, — что на дереве, откуда этот плод, растет сразу четыре вида манго? Удивительно. Расскажу Сунилу об этом, когда мы его увидим. Может, стоит принести ему веточку.

— Су… Сунилу? — ее голос был хриплым, словно она сорвала его криками. Я старался не скривиться.

Я бросил кусочек в рот и кивнул.

— Вкусно, — сказал я. — Конечно, я пока попробовал только один. Другие могут быть не такими вкусными, как выглядят. Попробуй, — я протянул кусочек, и она робко взяла его.

Не желая пугать ее, я сосредоточился на нарезке другого кусочка, я съел его и обрадовался, увидев, что она грызет свой кусочек, сок стекал по пальцам.

— Я уже наелся, — я встал. — Вот нож, ешь, сколько хочешь, пока остальные собирают плоды нам в путь.

Я отдал ей манго и нож. Ее зеленые глаза расширились, когда я вложил нож ей в ладонь, и она смотрела на него, как на змею, а потом сжала челюсти и рукоять. Она кивнула и впилась в манго без ножа.

Я отвернулся, съел кусок лепешки, пока дети мылись и готовились уходить. Юноша пришел снаружи.

— Мы нашли мешки, — сказал он, сжимая их в руках. — Они были на крыльце.

— Хорошо, — я улыбнулся. — Заполните их фруктами, хлебом и мясом. Берите все.

Он кивнул и приступил к работе.

Девочка добавила:

— У колодца были пустые фляги. Мы наполнили их водой.

— Чудесно. Сообщите, когда все будет готово.

Дети собрались за десять минут. Они уложили мешки на спины верблюдов, устроились сами, старшие усадили младших между собой. Когда Анамика вышла из дома, медленно шагая к нам, я замер у своего верблюда.

— Выбери себе, — я старался звучать так, словно мне все равно, где она поедет.

Я бы предпочел, чтобы она осталась со мной, но не хотел заставлять. Она пошла к последнему верблюду, но там сидело пятеро детей, крепко прижимаясь друг к другу. Тогда она пришла ко мне.

— Можно ехать с тобой? — спросила она.

— Хмм, — я задумчиво потер челюсть. — Наверное. Ты занимаешь много места? Не хочу упасть по пути.

Ее слабая улыбка ощущалась как победа.

— Не много, — сказала она.

— Тогда попробуем, — я протянул руку, и она замерла, посмотрела на мое лицо, а потом опустила ладошку на мою руку. Мы устроились, я щелкнул языком, и верблюд неловко пошел, тихо возмутившись.

Мы двигались, в полдень остановились отдохнуть и поесть, ночевали под звездами. На следующий день мы двигались быстрее, нашли ровное место у ручья. Мы доели мясо и хлеб, но пополнили фляги, а фруктов хватало еще и на завтрак.

Камень правды показал, что мы на верном пути, что будем в безопасности к полудню завтра. Утром мы готовились уходить, и я ощутил покалывание на шее. Верблюды нервничали, озирались. Я долго смотрел на кусты, я потом вдохнул.

Я не видел за кустами, но знал — там тигр. Голодный, раз решил напасть на нас. Тигры обычно не охотились на людей. Они убивали людей, когда были ранены и не могли охотиться нормально.

— Дети, — тихо сказал я, — встаньте за мной. Ана? Мне нужен тот нож.

Я вытянул руку за спиной, рукоять ножа задела мою ладонь. Я сжал ее, шагнул вперед, поднял нож перед собой. Глядя на кусты, зная, что тигр не любит взгляд, я громко сказал:

— Тут для тебя ничего нет, хищный друг. Лучше уходи.

Кусты зашуршали, я услышал низкий рык. Большая лапа опустилась на траву, за ней другая, появилось полосатое лицо, желтые глаза смотрели на меня. Он пригнулся, покачивая хвостом, следя за мной. Тигр был большим, и я задумался, был ли я таким большим в своем тигрином облике. Тигр воспринимал все иначе, и я не смотрел на свое отражение, кроме пруда с водой.