Мечта тигра (ЛП) - Хоук Коллин (серия книг .TXT) 📗

Он замешкался на миг и сказал:

— Да, да. Если расскажешь секрет магии, я ее отпущу.

Яйцо оставалось темным.

— Врешь, — сказал я.

— Не тебе сомневаться…

Я покачал головой.

— Нет, я знаю, что ты врешь, потому что камень остался темным. Когда кто-то говорит правду, камень сияет изнутри. Следи за ним, и я покажу, — я склонился и сказал. — Когда я сбегу, не будет такой темной тени, такого укрытия, чтобы я не смог тебя найти, а потом я приведу к тебе смерть.

Я закончил, и камень правды засиял изнутри, и мужчина в тюрбане убрал руки, закричав:

— Он живой!

— Да, — сказал я. — Он живой и сияет, когда говорят правду.

Он сел и покрутил камень, разглядывая его, пока он угасал. Склонив голову, он сказал:

— Это трюк.

— Нет, — сказал я. — Проверь сам. Посмотрим, поймаешь ли ты его на лжи.

Мужчина сел, облизнул губы, глядя то на камень, то на меня с тяжелыми веками.

— Моя мать умерла, когда мне было четыре, — начал он.

Камень засиял, озаряя его лицо дьявольским светом.

— Я люблю верблюдов, — огонь внутри погас. — Я доверяю своему личному стражу, — сказал он, камень оставался тусклым. Он посмотрел на стража рядом со мной, мужчина сглотнул, его руки напряглись.

Тот отвернулся от стража, бормотал разные фразы, сообщая обо всем, от любимого фрукта до имени мыши, что когда-то была его питомцем, до места, где он прятал золото. Правда, ложь, ложь. Он проверил на страже, задавал вопросы, и оказалось, что в его хозяйстве все не так, как он думал. Так было какое-то время, а потом он удовлетворенно сел.

— Ценное сокровище, — сказал мужчина. — С ним мне никто не соврет. Так много возможностей.

Я думал в это время. Он мог использовать камень в разных ситуациях. Было опасно оставлять это у него.

— Почему ты его бросил? — спросил он, отвлекая меня от мыслей.

Я пожал плечами.

— Спасти детей было важнее.

Он посмотрел на темный камень.

Я вздохнул и сказал:

— Я его не увидел.

Яйцо засияло.

— Ах, — он улыбнулся. — Я многое хочу у тебя спросить, но, признаюсь, сперва я хочу проверить этот камень правды. Отведи его в клетку, — сказал он стражу и добавил. — И не думай, что я забуду то, что узнал о твоей верности, — сказал он. — Я был бы на твоем месте осторожен.

Страж нервно поклонился, поднял меня рывком на ноги, сковал на всякий случай, а его хозяин ушел, захлопнув за собой дверь.

— Он тебя убьет, — сказал я, пока он вел меня в клетку.

— Заткнись, — предупредил он.

Мужчина толкнул меня в клетку и ушел из погреба, заперев дверь. Хотя был полдень, мы остались во тьме. Я прижал край рубахи к кровоточащему рту.

Шаги сверху пропали, и я услышал голосок рядом.

— Нож все еще у меня, — прошептал мальчик. — Я открыл им свой замок.

— Молодец, — сказал я. — Сможешь открыть мой?

— Наверное.

— Но осторожно. Когда услышишь их, вернись в свою клетку и закрой дверь.

— Хорошо.

Через миг я услышал, как он приоткрыл свою клетку, вскоре мальчик принялся за мой замок.

— Я не могу, — сказал он. — Вот. Попробуй сам, — он попытался передать мне нож через прутья.

— Тебе придется сделать это самому, — мягко сказал я. — Моя рука ранена.

— Он лишил тебя пальцев? — спросил голос через две клетки. — Он забрал у меня два.

Я глубоко вдохнул, подавляя боль за ребенка, так пострадавшего от бездушного мужчины.

— Нет, — тихо ответил я. — Но я не могу двигать рукой. Мне жаль, что он ранил тебя, — сказал я ему. — Мы выберемся отсюда. Все мы.

Через пару минут мальчик взломал замок. Он перешел к другой клетке. Он открыл несколько замков, приступил к другой стороне, но мы услышали шаги сверху.

— Скорее в свою клетку! — сказал я. — Не забудь закрыть дверь и спрятать нож!

Мальчик успел закрыть дверь, и люк погреба открылся.

— Вот и ужин, — сказал мужчина, наполняя миски вонючим рагу и толкая в руки детей. У третьей клетки он стукнул рукой по прутьям, и дверь приоткрылась. — Идиот! — сказал он стражу-помощнику. — Если хозяин узнает, что ты оставил клетку открытой, он сломает тебе ноги и бросит гнить в пустыне! — он с отвращением запер дверь и посмотрел на следующую. — И эта? Невероятно! Проверь все.

У моей клетки они с подозрением посмотрели на меня, но я лежал лицом к ним, прижимал рубаху ко рту и стонал. Они поискали, но ничего не нашли. Дальше они проверили все клетки, и раз открыто было лишь несколько, страж обвинил товарища, а не заподозрил нас.

Мы получили по миске рагу и чашке воды, и они открыли дверь Аны и вытащили ее.

— Хозяин хочет тебя видеть, — сказал мужчина. Они стояли подальше от меня, хотя я все еще лежал у стены. Видимо, слышали, как я убил другого стража.

Как только они ушли и закрыли дверь, мой друг начал взламывать замок.

— Скорее, — сказал я. — Мне нужно помочь ей.

Он открыл свою клетку и взялся за мою. Как только моя была открыта, я забрал у него нож и пошел к двери погреба. Даже с оружием ее не вышло бы отпереть. Я проклинал то, что Ана была в руках мужчины с тюрбаном, и я ничего не мог поделать.

Юноша дернул меня за рубаху и спросил, не стоит ли открыть другие клетки. Я покачал головой и объяснил, ведь он не видел меня.

— Не этой ночью. Придется выждать момент. Мне нужно придумать план, что сработает.

Мы вернулись в клетки, и я отдал ему свое рагу, но воду выпил сам. Я сидел всю ночь без сна, сжав голову руками, представляя ужасы, через которые проходила моя Ана. Это была моя вина. Если бы я искал лучше… Если бы не оставил дверь дома открытой… Если бы не убегал от сложностей… Я снова и снова терзал себя.

Каждый день я следил за ее клеткой, смотрел на ее дрожащее тело, на то, как она смотрела вдаль. Каждую ночь мне приходилось смотреть, как ее уводят из клетки наверх развлекать мужчину в тюрбане. Мужчина пришел за Аной лично лишь раз. Он смотрел на меня, делая это, зная, что нарушает обещание. Я свете факела я видел, что с ним что-то не так.

Его кожа обвисла. Он похудел, вены на ладонях казались темными, почти черными под кожей. Белки глаз были налиты кровью, его пальцы дрожали, он говорил людям торопиться. Я вспомнил предупреждение феникса. Он говорил, что сердце феникса в камне правды уничтожит того, кто камнем ранит других. Может, мужчина в тюрбане мстил тем, кто врал.

Пятой ночью подвернулся шанс. Мы слушали щелчок замка, когда Ану увели наверх, но его не было. Моя кожа пылала, я знал, что кровь заражена. Мои раны не обрабатывали, и они гноились. Но я все еще намеревался спасти Ану, даже если умру при этом.

Мой юный друг открыл свою клетку и мою своим ножом, принялся открывать другие клетки. Они не были в оковах, и дети двигались тихо. Пока мы сидели тут, они описали мне дом. Один даже знал о скрытом проходе, что вел из спальни хозяина на случай атаки. Мы собирались пойти в комнату хозяина, убить его и стражей по пути и сбежать по этому проходу.

Я тихо поднял люк и махнул детям идти первыми. Они умели прятаться. Им нужно было прятаться, пока я разбирался со стражей, а потом следовать за мной как можно тише. Когда пропал последний ребенок, я выбрался и пошел в спальню хозяина.

Я перерезал глотку одному стражу, поймал его тело. Я опустил его и пошел дальше. Оглянувшись, я увидел, как дети убирают его тело в шкаф и вытирают кровь. Я убрал почти без проблем еще двоих. Их тела тоже быстро спрятали. И мы оказались в коридоре перед комнатой хозяина. Обходного пути не было, придется напасть прямо.

Я не успел, смелый мальчик, которого я звал капитаном, выбежал в коридор и встал там, чтобы стражи его увидели. Они окликнули его и бросились за ним. Я убрал одного, вонзил нож в спину другого, когда он попытался оттащить мальчика в погреб. Дети бросили тела в погреб и заперли его. Ничто теперь не мешало нам войти.

Я дернул ручку, но было заперто. Я тихо сунул нож меж двух дверей и поднял засов. Комнату озарял слабый огонь, и большая кровать стояла в центре. На столике на подушке лежал сияющий камень правды. Я указал своему помощнику на него, и он кивнул. Он забрал камен и передал одной из девочек за ним, а сам нашел рубашку в груде вещей и сделал из нее мешок.