Конан и алтарь победы - Арчер Грегори (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
— И большинство из них гибнет в ловушках, которые расставил ваш Талисман,— без улыбки добавил Конан.
Джезар покачал головой.
— Чем ближе Призванный к Гиль-Дорад, тем безопаснее его дорога. Талисман помогает ему беспрепятственно добраться до потаенного острова… Однако рано или поздно все тайное становится явным, и среди народов Земли уже поползли слухи о стране Гиль-Дорад, якобы рае для человека, где не надо работать, где можно только развлекаться, ни о чем не заботясь и ни о чем не думая. И на поиски этой-де благословенной страны ринулись толпы людей, разочарованных своей жизнью, уставших от каждодневной суеты, от необходимости добывать своим трудом хлеб насущный… Но Гиль-Дорад не в состоянии вместить всех тех, кто ищет счастья и спокойствия лишь в существовании подобно скоту, которого кормит и о котором заботится трудолюбивый хозяин. И на пути таких людей Глаз Бога возводит непреодолимые стены — тем прочнее, чем ближе настырный паломник подбирается к нашей стране.
Конан вдруг резко остановился, ладонь его легла на рукоять меча.
— Ты хочешь сказать, владыка, что мы тоже принадлежим к людишкам этого сорта? И что твой Талисман убил Омигуса и Ки-шон только за то, что мы решили добраться до этого проклятого острова?
Джезар повернулся и посмотрел прямо в глаза киммерийцу.
— Талисман никого не убивает, варвар,— произнес он очень серьезно.— Он всего лишь оберегает наш дом от вторжения незваных гостей… Но, если хочешь, я буду с тобой откровенен: в чем-то ты прав. И для меня в высшей степени странно, как вам удалось преодолеть Кезанкийские горы, не говоря уж о том, как вы вообще сумели достичь Гиль-Дорад… Конечно, дух принцессы Ливии дал вам основные ориентиры и подсказал, каким образом избежать ловушек, но этого мало… Вот скажи: если б ты, не желая никого видеть, окружил свое собственное жилище высокой стеной, глубоким рвом и посадил у дверей свирепого пса, а какой-то излишне любопытный пройдоха все же вознамерился забраться к тебе, и его растерзала твоя собака,— скажи, кого бы ты винил в происшедшем?
Конан задумчиво посмотрел на Храм, в котором таилась столь непонятная, столь нечеловеческая мощь. Пальцы бессильно соскользнули с рукояти меча.
— Прости мою несдержанность, владыка… Но с таким трудом добраться до этих мест и узнать, что ты здесь лишний…
— Я не говорил, что вы лишние,— примирительно возразил Джезар.— Сильные телом и духом люди не бывают лишними. Поэтому прости и ты меня за мои излишне резкие слова. Ведь я могу и ошибаться: раз ты тут, значит, Глаз Бога пропустил тебя. Почему — я не знаю. Нам не ведомы его помыслы.
— Я вдруг подумала,— неожиданно подала голос все это время молчавшая Луара,— что Талисман пытался задержать только одного из нас. Не забывайте, ведь помимо Конана и Ки-шон с нами прибыл еще один человек.
Владыка удивленно воззрился на нее.
— Ловар,— наконец сказал он тихо.— Маг Черного Круга… Конечно! Но, думаю, моя очаровательная гостья, особых неприятностей он нам не доставит. Служителям Темных сил иногда удается проникнуть на остров, однако Глаз Бога умеет защитить себя. Кроме того, у дверей Храма всегда находится вооруженная охрана. Я, разумеется, незамедлительно начну розыск колдуна. Спрятаться ему негде, способности его ослаблены воздействием Талисмана, и к утру он наверняка будет схвачен. Так что, полагаю, беспокоиться на его счет не стоит.
— Полагаю, ты знаешь, о чем говоришь,— в тон ему ответил Конан и тяжко вздохнул.— Голова пухнет от всего этого — Глаз Бога, страна Призванных… И все же… Извини, владыка, но я не понимаю: зачем? Почему вы лишаете мир умнейших людей? Чего ради запираете их на этом острове?
Джезар положил руку на плечо киммерийца.
— Мы никого не неволим, Конан. Всякий может покинуть Гиль-Дорад, когда ему вздумается. И приходят сюда тоже по доброй воле. Многие, не только Призванные, но и родившиеся здесь, часто покидают остров, путешествуют по свету… а потом всегда возвращаются. Ибо они чужие в этом мире. Они переросли его, и обыкновенные люди не понимают их. Не понимают — и потому боятся. Боятся — и потому ненавидят. Им нет места нигде на Земле. Однако Гиль-Дорад — это не приют для отверженных мудрецов. Это копилка, это сокровищница. Но не золото хранится тут. Ведь богатство человечества определяется не грудой драгоценностей…
Владыка нахмурился, и некоторое время они шли молча.
— Я уже говорил, что Кильтаб с помощью Глаза Бога сумел заглянуть в будущее,— продолжал Джезар.— Я тоже видел это будущее — Талисман показал его мне.
Грядут великие перемены, Конан. Хоть в это трудно поверить, но через шестьсот лет исчезнут Аквилония и Немедия, Замора и Офир, Коф и Шем. Миром будут править орды безжалостных дикарей из Пиктских пустошей. Грядут кровопролитные битвы, жестокость которых ты и представить не можешь. Будут возведены и уничтожены в войнах новые города, будут возноситься к вершинам славы и рушиться в бездну забвения целые империи… Но войны — это еще не самое страшное. Ибо потом…
Его голос дрогнул, взгляд затуманился.
— Наш мир еще очень молод, Конан. Лик его изменяется, и спустя еще тысячу лет он станет совсем другим. Ванахейм и Асгард затопит океан, исчезнет в пучине и твоя родина, Киммерия, лишь вершины гор останутся над поверхностью вод. Родятся новые материки, появятся новые моря и океаны, пустыни превратятся в горные цепи… И в грядущих поколениях не останется памяти о живущих ныне, о нас. Все, чем мы жили, чего достигли, исчезнет без следа. Новое человечество придет нам на смену, великое и прекрасное, однако… однако оно так и не узнает, что и до него на Земле жили люди — рождались и умирали, сражались и любили, мечтали и ненавидели.
Вот для чего была создана Гиль-Дорад. Сохранить, сберечь, пронести сквозь тысячелетия все то, чего достиг наш мир, чтобы потомки могли восторгаться произведениями нашего искусства, чтобы не открывали заново те законы Мироздания, которые уже открыли мы, чтобы не повторяли наших ошибок.
Владыка Джезар остановился и с грустной улыбкой посмотрел на притихших гостей. Внезапно он показался Конану очень, очень старым.
— Мы взвалили на себя огромную ношу, друзья. И не вправе отступать.
Конан и Луара долго стояли рядом у окна спальни, глядя в ночь, распростершую над волшебным островом свои прохладные крылья.
Они молчали, ибо говорить было не о чем. Киммериец чувствовал усталость, по сравнению с которой весь переход от Шадизара до Гиль-Дорад казался легкой увеселительной прогулкой. То, что он узнал за этот день, ставило с ног на голову все его представление о мире. Раньше он просто Жил, жил, как тысячи других людей,— ел, спал, дрался. А теперь он оказался вовлечен в великое, величайшее дело в истории цивилизации…
— Знаешь, Конан,— едва слышно прошептала Луара, будто прочитав его мысли,— мне все равно, останемся мы в Гиль-Дорад или нет, погибнет мир или спасется… Для меня главное, что рядом ты.
«Что ж,— подумал киммериец,— она женщина. И по-женски она права».
И он ласково обнял ее за талию.
Они долго глядели в ночь.
