Зимние волки полуночи - Смирнова Елена Станиславовна (лучшие книги txt) 📗
Три фигуры напряженно замерли по разные стороны невидимой, но все же опустившейся между ними грани. Молчание, нарушаемое лишь звуком изредка срывающихся капель, затягивалось.
Он чего-то ждал. Я чего-то ждала. Он хотел свободы, а я хотела его освободить. Как глупо и грустно одновременно. У нас одна цель, но мы идем к ней окольными тропами, забывая об истинном пути, который мог бы быть намного короче.
Внезапно я осмелела. Один раз мне удалось это сделать. Что ж, не уверена, что это снова сработает, но, как говорится, попытка не пытка. Резким взмахом руки я отстранила Лентарна. Была не была…
— Роллон, — я тихо позвала его, глядя в сине-зеленые глаза, один взгляд которых раньше заставлял замирать сердце. Но сейчас… сейчас в этих глазах не было ничего человеческого, как не было его и в том страшном звере, стоящем передо мной. — Роллон… это же я.
Бежать мне было все равно некуда, и я стояла, даже не двигаясь с места.
Тварь, цветом чешуи переливающаяся в зеленый, зашипела, показав длинные клыки. Когти царапали гранит как дерево, оставляя в нем глубокие борозды. Мне стало неуютно. А еще очень захотелось жить.
Я встала таким образом, что могла, в случае чего, закрыть собой лежащего в глубокой коме мужчину, и снова взглянула в глаза. Эти глаза… этот взгляд… но он ведь совсем себя не контролирует и может броситься даже на человеческую ипостась Роллона. То есть сам на себя…
Зверь уже не шипел, предостерегающе зарычав. Хвост ударил по граниту, оставив на полу глубокую трещину. Еще один рык… он рычал, почти крича… но не от ярости…
Внезапно осмелев, я протянула руку, беспомощно оглядываясь на Роллона. На его лбу выступили бисеринки пота, а лицо исказила странная гримаса — словно он внутренне боролся сам с собой. Роллон, пожалуйста, объясни мне все. Но, кажется, я начала понимать.
— Это… это ведь твоя боль?.. и твой страх, да?.. — растеряв все остатки страха, я заговорила первое, что пришло в голову, понимая, что все равно говорю истину. Удержать. Любой ценой. Я должна это сделать. — Роллон, я не знаю, чего ты так боишься и что, какие события оставили у тебя в сознании такую печать боли, что ты сам кричишь от этого. Но, понимаешь, от этого никому ведь не будет лучше. Даже тебе. И если ты не вернешься, ты не решишь всех своих проблем. Роллон… вернись, пожалуйста. Я знаю, ты не понимаешь, что я сейчас говорю, и, скорее всего, когда вернешься, забудешь все, но я просто прошу попытаться понять. Роллон… ты всем нужен. Да, я знаю, что ты уже устал быть нужным всем, устал мчаться кому-то на помощь по первому зову, устал чувствовать себя героем. Роллон, не вынуждай меня, потому что я сама никогда не смогу простить себе этого, даже если и буду знать, что защищалась. Роллон!
Я зря резко выкрикнула последнее слово, потому что тварь внезапно сорвалась с места и умчалась в неизвестном направлении.
— Роллон! — я была уже в отчаянии, кидаясь к бездвижному телу. Встряхнула мужчину за плечи, надеясь хотя бы так вернуть его. — Роллон, очнись! Вернись, пожалуйста! Прошу!
— Ты так ничем ему не поможешь, — услышала я знакомый голос эльфа, стоящего рядом, и о котором я успешно позабыла. — Это не просто потеря сознания.
— Я знаю! Но у меня уже нет сил на то, чтобы бегать за ним по городу. Роллон!
Совершенно измотанная, лишенная уже практически всех сил, я просто уронила голову Роллону на грудь и разрыдалась. Разрыдалась, как глупая, сентиментальная девчонка, которой не была никогда. Но у меня больше не было сил, их не осталось даже на терпение.
На макушку упали первые капли начинающегося дождя, но я их не заметила через плач. Как не заметила и того, что чья-то рука слабо провела по моим волосам, словно подбадривая. Что? Рука?.. Рука!!! Про слезы я мгновенно забыла, поднимая голову и снова сталкиваясь взглядом с все теми же сине-зелеными глазами. Но теперь в них не было уже ничего звериного…
Я не знаю, удобно ли ему было лежать на мокром холодном камне, но я просто крепко-крепко обняла его, слабо улыбнувшись.
— Ты все-таки справился… — дождь зарядил сильнее.
Роллон осторожно отстранил меня, поднимаясь. Лицо его было как никогда серьезно. Он обвел местность вокруг взглядом, исполненным решимости. Вытянул вперед обе руки, и по ним забегали, переплетаясь, лучи противоположных цветов. Я не знала, что он хочет делать, но не стала мешать, прекрасно понимая — Роллон знает, что делает. Всегда.
— Я отпускаю свою боль, — тихо проговорил он, и внезапно прямо перед ним возник тот зверь, которого я упустила буквально несколько минут назад. Только сейчас грозный полудракон уже не выглядел таким материальным. Он словно таял на глазах, становясь прозрачным. Через массивное туловище уже просвечивала мостовая. Роллон напряг кисти, продолжая. Его голос звучал немного глухо, а может быть, мне это просто казалось. — Я отпускаю свой страх, — с этими словами зверь стал почти невидимым, вокруг него засеребрилось памятное марево. Зимний волк глубоко вдохнул перед тем, как произнести заключающую фразу: — Я принимаю себя.
После произнесения этой фразы зверь исчез, целиком растворившись. На несколько секунд Роллона объяло сияние, а затем все стихло. Он слегка улыбнулся умиротворенной и спокойной улыбкой.
— Спасибо, — сказал он, глядя на меня.
— За что? — я пожала плечами. — Все-таки это моя работа.
— Работа? Спасать всех, кого ни попадя?
— Нет, это скорее, твоя привилегия, — подумав, решила я. — Моя работа — не допускать того, чтобы по Ателлену шастали всякие твари вроде зеленых полудраконов.
— Роллон, — как всегда, без приглашения влез в разговор Лентарн. — Я надеюсь, ты понимаешь, что нельзя допустить того, чтобы это повторилось вновь. В следующий раз ты можешь себя не пересилить.
— Я надеюсь, что следующего раза не будет, — помрачнев, сказал Роллон. — Лентарн, я думаю, ты знаешь, что нужно делать.
Эльф коротко кивнул, исчезая, а я повернулась к Зимнему волку.
— Что ты хочешь делать?
— Лентарн по моей просьбе должен изготовить талисман, который будет меня сдерживать. Точнее, сдерживать мою вторую силу.
— А сам не можешь? — ехидно прищурилась я, с удовольствием замечая легкое беспокойство во взгляде мужчины, мазнувшем по кровавым пятнам на светлой ткани рубашки.
— Могу, но это займет в несколько раз больше времени, — в принципе, он мог этого и не говорить. Как маг, я прекрасно знала, что колдовать по отношению к себе сложнее, чем над кем-то. Да и спросила-то, в сущности, просто так. Внезапно я кое-что вспомнила. Как всегда не вовремя, конечно, и как всегда, срочно.
— Слушай, а как у тебя дела с книгой? — поинтересовалась я, с интересом наблюдая за реакцией.
— Какой книгой? — удивленно переспросил Роллон. Н-да, такого поворота событий я точно не ожидала. Я чуть приподняла брови, и свершилось чудо. — А, ты про «Сагу»? Продвигается.
— Когда ты только успеваешь? — хмыкнула я, срывая листок и разминая его в пальцах.
— Да вот, пишу помаленьку, в промежутках между спасанием прекрасных девиц, — усмехнулся мужчина.
— А если бы ты меня не спасал, то так бы до сих пор и бегал в зеленом обличье, но за комплимент спасибо. Кстати, а где ты живешь? — вдруг спохватилась я, вспомнив, что до сих пор меня слегка озадачивало.
— Здесь, в городе, у меня есть небольшой дом, так что обитаю я не с нищими в подворотнях.
— Надеюсь, дом остался еще не с тех времен, когда ты был официально жив.
— Нет, конечно, — Роллон передернул плечами, представив сие жуткое зрелище. Хотя, к примеру, дома остроухих паразитов, поддерживаемые магией проживающих в них хозяев, могли стоят веками. Причем максимальный ремонт, который делали в своих домах эльфы, заключался в нанесении на колонны новой резьбы, взамен стершейся от времени.
Я широко зевнула, с наслаждением подумав о том, как сейчас приду и лягу спать. Однако зевок резко прекратился, когда я вспомнила о кое-чем еще.
— Тут, кажется, меня кто-то на поиски Священного города с собой звал… — завела я, искоса взглянув на Роллона.
