Я, инквизитор. Башни до неба (ЛП) - Пекара Яцек (электронные книги без регистрации TXT) 📗
– Как ты и просил, – ответил я, и, хотя я и назвал это просьбой, никто из нас не сомневался, что речь шла о приказе.
– Прекрасно.
Он принял от меня завёрнутую в холст книгу и свиток с отчётом. Махнул рукой, и тогда из тени вышел широкоплечий мужчина. Признаюсь, что для меня он появился как призрак, поскольку, разговаривая с Тофлером, я и не слышал его, и не видел, а ведь я не жалуюсь на слабое зрение или слух.
– Отнеси это ко мне и присмотри, – приказал Тофлер, и мужчина молча взял у него книгу и отчёт. Так же без слов и без единого лишнего жеста он покинул эркер. – Всегда следует иметь под рукой хорошо вышколенного слугу, – теперь инквизитор из Хеза обращался уже ко мне.
– Надеюсь, что и я когда-нибудь смогу себе позволить такой комфорт, – ответил я.
Я прекрасно понимал, что этот тихий мужчина нечто большее, чем просто слуга. Гораздо больше, чем на обычного подручного, он был похож на человека для специальных услуг. Например, таких, которые пригодятся, когда вам нужно кого-то заставить говорить, молчать или слушать, а господин инквизитор не хочет пачкать руки.
– Ну, хорошо. – Тофлер потёр руки. – Ты не хочешь переодеться, прежде чем мы посетим «Яблоко Гесперид»?
– Я должен переодеться, чтобы пойти в бордель? – Спросил я с недоверием. – Кроме того, прошу прощения, чего ты хочешь от моего костюма? Я инквизитор, а не дворянчик с княжеского двора.
– Ну, тогда идём. – Он встал из-за стола, не пытаясь больше со мной спорить. Когда мы вышли на улицу, Тофлер посмотрел на вывеску, висящую на трактире. Она изображала огромную рыбу, возможно, сома, если я сумел правильно расшифровать намерения художника, намалевавшего этот знак. А таверна называлась «Под Вилами». Странно, не правда ли? Я размышлял над этим и раньше, но как-то забыл спросить хозяина, какой замысел соединил название с вывеской, поскольку мне это казалось совершенно непонятным.
– Раз уж ты так хорошо ориентируешься в здешней жизни, может, ты знаешь, почему трактир «Под Вилами» украшает сом на вывеске? – Спросил я, будучи ехидно уверен, что Тофлер не знает ответа.
– Несколько десятков лет назад Христиания пережила большое наводнение. Когда вода ушла, в грязи нашли огромного сома. Горожане закололи его вилами, – пояснил он спокойно.
Признаюсь, я был посрамлён. Тофлер провёл в таверне всего несколько мгновений, а уже уговорил на интимные откровенности жену трактирщика и разгадал загадку, связанную с названием трактира. Что ж, интересный это был человек...
Когда я шёл за ним, одновременно я пытался трезвым взглядом оценить свой внешний вид и одежду. Я и правда не был закутан в бархат и не звенел от золотых пряжек, серебряных булавок, алмазных брошек и изящных колец, но был одет чисто и опрятно. Не считал себя вправе выглядеть лучше, чем среднего достатка, солидный, но скромных нравов горожанин. Во-первых, учитывая тот факт, что в такой одежде я удобнее и лучше всего себя чувствовал, во-вторых, потому, что мы, инквизиторы, должны скорее сливаться с толпой, чем из неё выделяться. По крайней мере, если не носили официального чёрного костюма с изображением серебряного сломанного креста. Но это ведь бывало не часто. Но я мог, однако, без труда согласиться, что Тоффлер смотрелся рядом со мной словно попугай рядом с вороном. Он так разоделся, подумал я язвительно, будто он шёл в этот дом работать, а не развлекаться.
– Названия гостиниц, трактиров и таверн могут многое рассказать о настоящем и прошлом города, в котором мы находимся, – добавил мой спутник.
Мы вышли на переполненную и оживлённую улицу, и я изо всех сил проталкивался, чтобы идти с Тофлером плечом к плечу, а не за его спиной, потому что тогда я чувствовал бы себя почти так, будто я был его слугой, а не спутником.
– Ты уверен, Максимилиан, что нам нужно посетить это заведение? Может, просто посидим где-нибудь за чашей вина?
– Дорогой Мордимер, раз уж нас так любезно пригласили, грешно было бы этим не воспользоваться, – с улыбкой ответил Тофлер.
Он заметил, что я скривился, и изучающе уставился на меня.
– Разве ты не пользовался такого рода развлечениями? А может, ты предпочитаешь мужское общество тем радостям, которые можно получить от прекрасных дам?
– Максимилиан, ты делаешь слишком смелые выводы. Кроме того, если я не ошибаюсь, наша вера велит преследовать содомитов.
– Вера. – Он пожал плечами. – Скорее, право. Но пусть этим занимаются светские суды, оставляя нам право выбора, с кем мы хотим разделить ложе.
Как видно, Максимилиан Тофлер был человеком довольно лёгких нравов, но для меня, признаюсь, это не имело большого значения. Я уже встречал разных инквизиторов: как бабников и пьяниц, так и людей истинно благочестивых и скромных. Я видел таких, которые допрашивали и пытали с каменным лицом, и таких, которые проливали искренние слезы над болью каждого грешника, а приказав его пытать, причитали почти как сам допрашиваемый. Нас было слишком много, чтобы мы выглядели или вели себя как сделанные под одну колодку. И очень хорошо, ибо однообразность – эстетика дураков.
– Тем не менее, ответ звучит: нет, – ответил я. – Я не поклонник мужских прелестей. Я иногда посещаю бордели. Если человек хочет плюнуть, он пользуется плевательницей, если он хочет дать волю похоти, он пользуется проституткой.
Тофлер от души рассмеялся.
– Мой дорогой молодой товарищ, позволь мне, как твоему покорному слуге и просто другу, объяснить тебе один секрет, хотя мне и удивительно, что никто до сих пор тебя с ним не ознакомил.
– Милости прошу. – Меня не особо интересовали откровения инквизитора из Хеза, но отказываться не приходилось.
Я заметил странную вещь. Тофлер шёл по улице, словно не замечая других людей, а они, несмотря на это, каким-то удивительным образом всё же освобождали ему дорогу, так что ему не приходилось ни толкаться, ни замедлять шаг. Я тем временем упорно боролся за место рядом с ним, так как движение толпы то и дело пыталось столкнуть меня с пути, которым шёл. Поэтому мои локти и плечи всё время были заняты работой, да и сам я уже получил достаточно тычков.
– Так вот, если ты приходишь в публичный дом, бордель, дом удовольствий, лупанарий, как угодно назови этот заведение, ты должен относиться к работающим там дамам с соответствующим уважением, – начал Тофлер, который, казалось, не замечал, какие усилия я прикладываю, чтобы за ним угнаться. – Если ты будешь относиться к ним презрительно или равнодушно, словно к дырке в матрасе, они отомстят тебе тем же: презрением или безразличием. Однако когда ты увидишь в них женщин, которым стоит сказать приятное слово, сделать маленький подарок, спросить, что они любят, пошутить, сделать комплимент, то часто окажется, что перед тобой не усталая проститутка, а женщина, которая на нежность ответит нежностью и проявит искреннюю заинтересованность в том, чтобы доставить тебе удовольствие.
– Я вижу, передо мной знаток, – вскипел я. – Ведь это всего лишь шлюхи, Максимилиан. Как можно к ним относиться, словно они обычные женщины?
– Кажется, я знаю, почему ты не любишь посещать дома наслаждений. – Он на минуту задумался. – Пусть так, но давай сделаем по-моему. Мы пойдём в «Яблоко Гесперид», а ты постарайся вести себя так, как будто там работающие девушки не шлюхи, а твои любовницы. Надеюсь, что ты быстро заметишь разницу между тем, что они предлагали тебе до сих пор, и тем, что ты получишь сегодня.
– Что ж... – Я не очень хорошо представлял, что ответить, так что просто развёл руками. – Ты убедил меня, Максимилиан. Не знаю, для чего нужен этот эксперимент, но, как человек с открытым умом и широкими взглядами, я согласен на твоё предложение.
Это должно было прозвучать с достоинством, может, даже немного возвышенно, но эффект от моих слов был испорчен чьей-то неловкостью. Ибо когда я заканчивал фразу, кто-то подставил мне подножку, и я растянулся бы во весь рост, если бы не поддержка Тофлера. Он протянул руку таким быстрым движением, что я не заметил, когда он уже держал меня под локоть. Ну вот, а я думал, что он вообще не обращает на меня внимания...
