Цифромагия. Книга 2. Охота (СИ) - Смородин Кирилл (читать полную версию книги txt) 📗
И еще в убежище оставалась Алена. Одна против ведьминых врагов.
Именно эта мысль и заставила Климова открыть панель управления. Кнопка логаута по традиции находилась в верхнем правом углу…
«Сейчас все выяснится», — сердце застучало, голову словно сжало металлическим обручем. Невольно подумалось, что череп вот-вот затрещит.
Однако Матвей не успел выйти из игры, поскольку получил сообщение от неизвестного пользователя:
«Все кончено. Портал не нужен. Возвращайся так».
Квест четвертый: Что дальше?.. — 3
Матвей открыл глаза и увидел, как крышка вирт-капсулы поднимается с чуть слышным гудением. Двигалась она невероятно медленно — а вот сердце у Климова колотилось как безумное. В груди было холодно, на языке ощущался соленый привкус, мозг словно пронзили стальными спицами, и теперь те раскалялись.
Дождавшись, когда крышка остановится, Матвей приподнялся и увидел Алену. Девушка сидела рядом, в офисном кресле, смотрела на Климова и грустно улыбалась.
Тому понадобилось несколько секунд, чтобы осознать: любимая жива, невредима и вроде бы даже не напугана. Поняв это, Матвей начал понемногу успокаиваться.
— Привет, Мэт, с возвращением, — тихо сказала Алена.
— П-привет, — растерянно ответил Матвей и обнаружил, что в горле пересохло. Сглотнул и сделал глубокий вдох. Сердцебиение утихомиривалось, страх сходил на нет, но вот голова… Однако с этим он разберется позже. Сейчас надо выяснить, что произошло и что будет дальше.
— На мой взгляд, ты очень неглупый парень и уже обо всем догадался.
Услышав за спиной мужской голос, Климов вздрогнул и обернулся.
Говорившим был мужчина лет сорока. Светловолосый, с изможденным скуластым лицом, одетый в бежевый костюм-тройку, он сидел на ведьмином диване, ссутулившись и уперев локти в колени. Встретившись с Матвеем взглядом, он поднялся, подошел к вирт-капсуле.
— Брутус сейчас немного занят, поэтому я сам помогу тебе, — с этими словами мужчина вытянул из вены на руке Климова иглу, по которой в его тело поступали растворы из склянок, висевших на стойке рядом с капсулой. Затем указательным пальцем прикоснулся к едва начавшей кровоточить ранке, и та мгновенно затянулась. — Вот так. Теперь можешь вылезти, и мы поговорим.
В словах незнакомца не было угрозы, однако Матвей все равно ощутил тревогу. Тем не менее, он выбрался из капсулы, подошел к Алене, взял за руку.
— Предлагаю вам сесть сюда, — мужчина указал на диван. — Мне предстоит многое рассказать и объяснить. И даже попросить прощения… — добавил он после небольшой паузы.
Озадаченный Матвей помог Алене встать, поддерживая под руку, дошел с ней до дивана. Как только оба сели, он почувствовал, как девушка прижалась к нему.
— Итак, — незнакомец встал около капсулы, задумчиво уставился в пол. — Как ты понимаешь, Матвей, Кларисса — это имя носила та, кого ты привык называть ведьмой — не смогла выкарабкаться. Мы пытались спасти ее, однако в то время, когда ты бился с боссом Рукоглавом, а затем собирал добычу в лаборатории, она уже была в агонии.
«Кларисса…» — имя ведьмы эхом прозвучало в мозгу Климова, вызвав смутное ощущение, что где-то тот уже слышал его. Однако попытка вспомнить лишь усилила головную боль, и Матвей оставил это. Тем более что незнакомец продолжал:
— К сожалению, создатель джунктров, колдун Логни, не стоит на месте и постоянно совершенствует свои детища, — при этом мужчина смотрел в никуда, и в голубых глазах Климов отчетливо видел тоску. — Когти той твари, что нанесла Клариссе удар, действительно несли в себе проклятие. Очень сильное, справиться с ним здесь, не имея под рукой необходимых зелий, оборудования, без помощи опытных чародеев-целителей было попросту невозможно. Поэтому в гибели ведьмы нет ничьей вины — кроме, разумеется, Логни и его чудовищ, — последние слова незнакомец произнес с нотками ненависти.
«Ведьмы больше нет, — мысленно произнес Матвей. Наверное, таким образом он хотел поскорее принять эту весть, осознать, что странная женщина с металлической ногой и проблесками безумия во взгляде темных глаз, причинившая ему немало боли, ушла навсегда. — Но мы с Аленой все еще тут. Что теперь будет с нами? Где Мирон? И кто вообще этот человек?»
Вопросы возникали в голове один за другим, создавая хаос, усиливая страх.
Светловолосый человек некоторое время молчал, потом посмотрел на Матвея и грустно улыбнулся.
— Я не имею доступа к твоему разуму, однако прекрасно вижу в твоих глазах один из главных вопросов. Тебя интересует, кто я такой. Позволь дать тебе подсказку, уверен, ты догадаешься сразу, хоть и будешь немало удивлен.
Незнакомец подобрался. Лицо его приобрело угрюмое выражение, рот скривился. А спустя мгновение мужчина злобно зыркнул на Матвея и выплюнул:
— Подымай задницу, хозяйка ждет!
Климов словно окаменел. Конечно, внешний вид и голос у произнесшего до боли знакомую фразу были совершенно иными, однако та темная сила, та злость, с которыми он говорил, остались прежними.
— Вы… Мирон? — спросил Матвей, спустя несколько секунд, в течение которых он растерянно глядел на светловолосого.
Тот грустно улыбнулся.
— На самом деле, мое настоящее имя звучит несколько иначе — и непривычно для жителя Земли. Меня зовут Миерруан Корд. Я прибыл сюда из того же мира, что и Кларисса, и большую часть своей жизни отдал служению инквизиции. При этом мы с Клариссой знаем друг друга с детства. Можно даже сказать, что мы были друзьями.
Климов не знал, что сказать. Переглянулся с Аленой и увидел, что та озадачена не меньше.
— Однако в юности наши пути разошлись. Я родился и вырос в семье инквизиторов и, поскольку обладал магическим даром, попросту не мог не пойти по стопам отца. Кларисса же выбрала другую дорогу. С точки зрения инквизитора — совершенно неправильную. Однако по моему личному мнению она спасла себе жизнь. И где-то в глубине души я даже рад, что Клариссе встретились те, кто смог ей помочь. Как бы там ни было, долгие годы мы ничего не слышали друг о друге. Однако в один прекрасный день Кларисса напомнила мне о своем существовании и попросила встретиться. К сожалению, встреча эта закончилась не так, как мы хотели. В этом не было моей вины, однако Кларисса так не считала. Ей пришлось немало перенести, я был свидетелем ее мук, а потом случилось так, что я стал пленником Клариссы. Ее рассудок к тому времени пошатнулся, и она превратила меня в Мирона — злобное существо, способное превращаться в собаку и призванное служить… «хозяйке», — последнее слово Миерруан произнес с хорошо различимой горечью. Матвею очень хотелось верить, что это не игра, однако он по-прежнему был очень напряжен и напуган — случившимся с ведьмой и неизвестностью. — Я был жесток и груб с тобой, — инквизитор посмотрел на Климова. — Прости. Это прозвучит как оправдание, однако я был во власти заклинаний, которые вызывали во мне неконтролируемые приступы злости. Я унижал тебя, обзывал, бил — и при этом всей душой противился этому, — он покачал головой, сглотнул. — Так Кларисса мстила мне за то, через что ей пришлось пройти, — как она считала, по моей вине. Однако перед тем, как уйти, она простила меня. И вернула в прежний облик. Мне очень хочется верить, что Кларисса сделала это не только для того, чтобы я продолжил ее дело.
«Вот мы и подошли к главному, — Матвей напрягся. — К тому, что будет дальше».
— Кларисса говорила тебе, что от успеха ее плана зависит судьба этого мира. Она ничуть не лукавила и не преувеличивала. То, что она делала, действительно очень важно, и ее работу необходимо продолжить.
— Значит, теперь задания мне будете выдавать вы? — спросил Матвей, чувствуя, как вновь учащается сердцебиение и нарастает головная боль. Он едва сдерживался, чтобы не сморщиться.
Миерруан покачал головой.
— К сожалению, все гораздо сложнее. Одному мне не справиться, а значит я вынужден буду обратиться к своим, к инквизиции. Признаюсь, это будет очень непросто. Меня ищут, вполне возможно, что считают беглецом и изменником, поэтому мне предстоит достаточно малоприятных встреч и процедур. Мой разум вывернут наизнанку, возможно даже, что будут пытать. Но и без этого трудностей хватит с лихвой. Слишком уж многое предстоит объяснить, слишком многих я должен убедить в правоте и правдивости своих слов, — последнее Миерруан произнес очень тихо, задумчиво и с тоской. Несколько секунд он сидел, погруженный в раздумья, потом тряхнул головой и посмотрел на Матвея и Алену. — А вас, дорогие мои, на некоторое время придется спрятать.
