Отбор - Касс Кира (книги TXT) 📗

— Но я почему до сих пор здесь? — шепотом выдавила я из себя.

Я приготовилась, что ответ причинит мне боль. В глубине души я была уверена, что нахожусь здесь только потому, что не в его правилах нарушать данное слово.

— Америка, полагаю, я достаточно ясно выразился, — спокойно сказал Максон. Он со вздохом взял меня за подбородок и приподнял его. Когда я наконец посмотрела ему в глаза, он признался: — Была бы возможность, уже отправил бы всех по домам. Я знаю, как к тебе отношусь. Может, с моей стороны опрометчиво так считать, но уверен, что был бы с тобою счастлив.

Я вспыхнула. К глазам подступили слезы, но я сморгнула их. В его взгляде было такое обожание, что я просто не могла позволить себе пропустить это.

— Бывают моменты, когда мне кажется, что мы с тобой разрушили все преграды до последней, а иной раз думаю, что ты остаешься здесь лишь потому, что тебе так удобно. Знал бы наверняка, что ты здесь ради меня… — Он умолк и покачал головой, как будто недоговоренным осталось то, чего он не мог себе позволить желать. — Не ошибусь, если скажу, что ты до сих пор не уверена во мне?

Мне не хотелось причинять ему боль, но я должна быть честной.

— Нет.

— Тогда мне необходимо подстраховаться. Вдруг ты решишь уехать, и я буду вынужден отпустить тебя. Но мне по-прежнему нужно найти жену. Я пытаюсь принять наилучшее решение в рамках возможного, но, пожалуйста, поверь, что ты мне небезразлична. Очень.

Я не могла больше сдерживать слезы. Подумала про Аспена и про то, что я сделала, и мне стало стыдно.

— Максон, — шмыгнула я носом. — Ты… ты простишь меня…

Закончить признание мне не дали. Он подошел еще ближе и утер мои слезы.

— Простить? За что? За нашу глупую маленькую ссору? Я уже о ней забыл. За то, что твои чувства растут медленнее моих? Я готов ждать. — Он пожал плечами. — Не думаю, что ты можешь сделать что-то такое, чего я не смогу простить. Стоит напомнить тебе об ударе в пах?

Я рассмеялась сквозь слезы. Максон тоже фыркнул, потом внезапно посерьезнел.

— Что случилось? — встревожилась я.

Он покачал головой:

— В этот раз они были так молниеносны.

Максон был явно неприятно изумлен возможностями повстанцев. До меня вдруг дошло, чем я рисковала, пытаясь спасти служанок.

— Признаюсь, это беспокоит все больше и больше. Что южане, что северяне — и те и другие стали действовать с исключительной решимостью. Похоже, они не остановятся, пока не получат то, чего хотят, а мы ни малейшего понятия не имеем, что это. — Вид у него был задумчивый и печальный. — Такое чувство, будто это лишь вопрос времени, когда они причинят вред кому-то важному для меня. — Принц взглянул мне в глаза. — Знаешь, у тебя еще есть выбор. Если страшно, так и скажи. — Он помолчал, обдумывая что-то. — Или если ты считаешь, что не сможешь полюбить меня, с твоей стороны милосерднее сказать об этом сейчас. Я отпущу тебя, пока мы еще можем расстаться друзьями.

Я обняла его и положила голову ему на грудь. Мой порыв, похоже, обрадовал и удивил Максона одновременно. Мгновение помедлив, он крепко прижал меня к себе.

— Максон, я не до конца понимаю, кто мы друг другу, но определенно больше чем просто друзья.

Он шумно вздохнул. Сквозь пиджак я слышала, как бешено колотится его сердце. Его ладони бережно обхватили мое лицо. Я заглянула ему в глаза и ощутила, как крепнет между нами чувство, названия которому до сих пор не знала.

А еще в глазах Максона читался невысказанный вопрос. Принц не хотел больше ждать, и я была этому рада. Кивнула еле заметно, и он, преодолев разделявшее нас небольшое расстояние, поцеловал меня с удивительной нежностью.

Мои губы дрогнули в улыбке под его губами.

ГЛАВА 25

Я почувствовала, как кто-то тронул меня за локоть. Было темно и то ли очень поздно, то ли очень рано. На долю секунды показалось, что на нас снова напали повстанцы. Но я быстро поняла, что ошиблась, потому что меня позвали.

— Мер?

Я лежала к двери спиной и не сразу обернулась, собираясь с духом, прежде чем взглянуть Аспену в лицо. Пришло время кое-что прояснить в наших отношениях. Оставалось лишь надеяться, что мое сердце позволит мне произнести это вслух.

Я перевернулась на другой бок. В темноте блеснули глаза Аспена, и я поняла, что сделать это будет нелегко. Потом заметила, что он оставил дверь в комнату приоткрытой.

— Аспен, ты с ума сошел? — прошептала я. — Закрой дверь.

— Нет, я все продумал. Если кто-нибудь пройдет мимо, я смогу сказать, что услышал какой-то шум и зашел к тебе в комнату проверить, все ли в порядке. Это ведь моя обязанность. Никто ничего не заподозрит.

Идея была простая и блестящая.

— Ладно, — кивнула я.

Я включила ночник, чтобы у случайных свидетелей не возникло никаких сомнений, что нам нечего скрывать. Часы показывали начало четвертого.

Аспен, судя по всему, был чрезвычайно собой доволен. Его улыбка, та самая, которой он приветствовал меня в нашем домике на дереве, стала еще шире.

— Ты ее сохранила, — сказал он.

— Что?

Аспен кивнул на прикроватную тумбочку, где стояла склянка с одинокой монеткой.

— Ну да, — пожала плечами я. — У меня рука не поднялась ее выкинуть.

Его глаза зажглись новой надеждой. Он оглянулся на дверь. Потом наклонился поцеловать меня.

— Нет, — негромко произнесла я, отстраняясь. — Не нужно.

В его взгляде недоумение боролось с грустью, и я боялась: все, что бы я ни сказала, лишь усугубит ситуацию.

— Я что-то не так сделал?

— Нет, — твердо ответила я. — Ты чудо. Я была рада снова увидеть тебя и узнать, что ты все еще меня любишь. Это все изменило.

— Хорошо, — улыбнулся он. — Потому что действительно люблю и намерен сделать так, чтобы у тебя никогда в жизни не было причин в этом сомневаться.

Я внутренне сжалась.

— Аспен, какие бы ни были у нас отношения, мы не можем продолжать их во дворце.

— В каком смысле? — спросил он, переступая с ноги на ногу.

— Я участница Отбора. Я здесь ради Максона и не могу встречаться с тобой, или как еще можно назвать наши отношения, пока продолжается Отбор.

Пальцы теребили угол одеяла.

Он на миг задумался.

— Значит, ты обманывала? Когда сказала, что не переставала любить меня?

— Нет. Ты все еще в моем сердце. Из-за тебя все продвигается так медленно. Я нравлюсь Максону, но не могу позволить себе испытывать к нему какие-то сильные чувства из-за тебя.

— Ну, прекрасно, — саркастически заметил он. — Приятно узнать, что ты с чистой совестью стала бы встречаться с ним, не будь меня поблизости.

За этой вспышкой гнева скрывалась сердечная боль, но я не виновата в том, что все так обернулась.

— Аспен, — произнесла я негромко, и он взглянул на меня. — Когда ты порвал со мной, я была просто уничтожена.

— Мер, я же объяснил…

— Дай мне договорить. — (Он засопел, но все же умолк.) — Ты лишил меня надежды, и я оказалась здесь лишь потому, что ты настоял, чтобы я подала заявку. — (Он покачал головой, задетый неприятной правдой.) — Все это время я пыталась прийти в себя, а Максону я по-настоящему небезразлична. Ты очень много для меня значил, и сам это знаешь. Но теперь, когда я стала частью всего этого, глупо добровольно лишать себя возможности увидеть, чем все закончится.

— Значит, ты выбираешь его, а не меня? — спросил он несчастным голосом.

— Нет, я не выбираю ни его, ни тебя. Я выбираю себя.

В этом заключалась вся правда. Я пока не знала, чего хочу, и не могла свернуть ни на самый легкий путь, ни на тот, который казался правильным кому-то еще. Нужно время, чтобы решить, что будет лучше для меня самой.

Аспен некоторое время обдумывал мои слова. Они явно не доставили ему радости. Но в конце концов он улыбнулся:

— Ты ведь знаешь, я не сдамся без борьбы.

В его голосе прозвучал вызов, и я невольно ответила улыбкой. Аспен действительно был не из тех, кто так просто признает поражение.