Дифференцировать тьму - Сафонова Евгения (онлайн книга без TXT) 📗
Я вернула фигуру на доску. Мельком взглянула на расположение войск, снова оценивая расстановку сил, автоматически просчитывая варианты хода Лода и своих ответов. Спохватившись, что это не совсем честно, отвела взгляд.
Где же ты?..
Взгляд упал на зеркальце, так и лежавшее на подушке.
Как там было в сказке про мою тёзку? «Зеркало, зеркало, молви скорей…»
Вернувшись на постель, я взяла его в руку. На ощупь серебро оказалось неожиданно тёплым, будто долго лежало на полуденном солнце, видимо, сработало оповещение, что к пленникам заявился кто-то из носителей кольца. Я откинула крышку, жалея, что сразу не сунула зеркало в карман, и коснулась пальцем безупречно чистого стекла.
Недоумённо посмотрела на картинку комнаты, где в разных углах молча сидели Криста, Дэн и Восхт. Втроём.
А потом тронула зеркальную поверхность ещё раз — и увидела Лода за тем же столом, за каким мы впервые играли в шахматы.
Рядом с Навинией.
— …формулу вы считаете лучшей? — Перед принцессой лежала книга, и девушка рассеянно водила тонким пальчиком по обложке, вырисовывая невидимые узоры. — Почему же?
— Она наиболее сбалансированная. Тот вариант, что предлагаете вы, быстрее, но значительно уступает в мощности, — услужливо пояснил колдун. — Я пробовал разные, но остановился именно на этом.
Вид в зеркале открывался как раз со стены, ближайшей к столу, так что я прекрасно видела обоих.
— Что ж, кто я такая, чтобы спорить… судя по тому, что я видела в Тьядри, в щитовых чарах вы лучший.
Она скользила кончиком пальца по кожаной обложке, неторопливо и ласково, поглаживая её легчайшим из обещаний — а Лод неотрывно следил за её рукой.
Я видела заигрывания с леденцами, бананами и мороженым. Я видела, как покусывают, поглаживают или вертят в пальцах ручки, карандаши, сигареты и прочие продолговатые предметы. И всё это заставляло меня думать, что со времён дедушки Фрейда в психологии соблазнения не произошло никаких изменений. Фаллические символы были, есть и будут главной её составляющей.
Но Навиния поглаживала книжку. Всего-навсего книжку. Квадратный объект, в котором эротики для меня всегда было не больше, чем в табуретке, — даже когда содержание всяческим образом пыталось воззвать к моим низменным чувствам.
Я и в страшном сне не могла представить, что прикосновения к обложке могут выглядеть настолько непристойно.
— Что ещё вы хотели бы от меня… узнать? — проговорила принцесса.
Провокационность паузы оценила даже я.
— Не слишком ли я вас утруждаю? — Лод говорил не более дружелюбно, чем обычно, но я помнила, что за его дружелюбием могли прятаться любые эмоции. — Пока я задал вам куда больше вопросов, чем вы мне.
— О, что вы! Вы ведь и вовсе не обязаны отвечать ни на один из моих вопросов. Я полностью в вашей власти, — она легко коснулась его ладони, самыми кончиками пальцев, — и вы могли бы приказать мне сделать всё, что угодно… но вы так добры ко мне. Ко всем нам. Я никогда этого не забуду.
Лод смотрел на неё.
И я бы многое отдала, чтобы узнать, что сейчас скрывается за маской плюшевого мишки.
— В преддверии будущего мира я предпочитаю наладить отношения с Повелительницей людей, а не портить их. — Его улыбка была спокойной и непринуждённой. — В таком случае… покажете, как вы чертите основу для ловушек отсроченного действия?
— Конечно!
Навиния поднялась с кресла стремительно и изящно. Сделала шаг.
Коротко ойкнула, запнувшись о край длинной юбки, всплеснула руками, стремясь удержаться…
Когда принцесса приземлилась прямо на колени Лода, цепляясь за его плечи, он удержал её за талию. Явно скорее машинально, чем осознанно.
А я отстранённо подумала, что тут она уже малость переигрывает.
Ведь даже я в жизни не поверю, что падение было случайным.
— Ох, простите…
Она вскинула голову, и их лица оказались совсем близко. Его — которое наконец покинула улыбка, и её — смущённое, с блестящими глазами цвета зелёного моря, с соблазнительно и беспомощно приоткрытыми губами, яркими и припухлыми.
Секунды растекались тягучей карамелью…
— Осторожнее, — мягко произнёс Лод. Всего одно короткое слово.
Не отворачиваясь, выдохнув его почти в те самые губы, что молча молили о поцелуе.
Потом он аккуратно ссадил девушку обратно на кресло, Навиния улыбнулась, виновато и чарующе, а я захлопнула зеркальце. Резко, с громким щелчком. Выпустила из рук, позволив упасть обратно на подушку.
Потому что этой короткой сцены мне хватило с головой.
Нет, я никогда не поверю в светлое чувство к своему тюремщику, которым принцесса внезапно воспылала. Эти сказки она могла приберегать для кого-нибудь другого. Но, судя по рассказам Морти, это было для Навинии привычным методом: добиваться желаемого с помощью тех, кого она купила на страсть к своей венценосной персоне.
А сейчас она желала только одного — свободы.
Я зажмурилась.
Лод… понимает это? Должен понимать! И почему тогда подыгрывает ей? Нет, ничего предосудительного в его действиях нет; но и тени того холода, которым он дистанцировался от меня, — тоже. Если б он хотел, чтобы принцесса прекратила свои инсинуации, то уже заставил бы её сделать это. Так или иначе. А чтобы вызнать у неё магические премудрости, достаточно ошейника.
Но тогда…
Я зарыла пальцы в волосы, царапая ногтями кожу, вычисляя степени девятки.
Потом, открыв глаза, потянулась за томом «Ловушек».
В конце концов, это совершенно не моё дело, как он ведёт себя с той или иной девицей. И чего от неё хочет. Пусть хоть со всеми дроу во дворце переспит — беспокоиться должна Морти, а не я.
Да. Эта мысль была простой и правильной.
Если б она ещё хоть немного умерила ледяную лаву, клокотавшую где-то между рёбер, — я бы поняла, что действительно в неё верю.
Когда Лод наконец вернулся в лабораторию, я сидела там же.
И конечно, он заметил, что при его появлении я снова не подняла головы.
— В чём я провинился на этот раз? — насмешливо спросил колдун, приблизившись.
Я оторвалась от книги, исподлобья взглянув на него. И промолчала.
Какое право я имею говорить ему о том, почему снова на него злюсь? Как могу сказать об этом, не выдав своих чувств?..
— Снезжана, ты больше не моя пленница. — Лод, посерьёзнев, опустился на колени перед постелью, на одеяло, которое я так и не убрала. — Не бойся. Скажи мне.
Я снова опустила глаза. На страницу, испещрённую чернильными значками. Провела по ней ладонью, словно стирая пыль, вспоминая ухищрения Навинии.
Это просто святотатство — использовать для подобных действий книги.
Не меньшее, чем направлять эти действия на Лода.
— Просто… я тут задумалась, что именно ты считаешь тем лучшим, что Навиния может тебе дать, — всё-таки высказала я, тихо и размеренно. — И если это не занятия магией… или занятия не магией… боюсь, принцесса Мортиара не одобрит подобного.
Я не смотрела на него, но его пристальный взгляд скользнул холодком по моим щекам.
— Значит, ты считаешь, что я готов предать того, кого люблю?
Он спросил это без обиды, без злости. Просто спросил.
И это не был риторический вопрос. Это был вопрос, на который он хотел получить ответ.
— Я ведь тебя почти не знаю. Как я могу судить, на что ты способен?
— Но ты знаешь меня. Как я знаю тебя. Иначе ты бы до сих пор ходила в ошейнике, а Кристы уже не было бы в живых.
Я подняла голову, всё же встретившись с ним взглядом.
Что ж, он прав. Я знаю его. Вернее, хочу думать, что знаю. Потому и откровенность, на которую он меня провоцирует, не пугает. Обычно люди, даже ожидая от тебя честного ответа, хотят, чтобы ты сказал то, что они желают услышать. Приправил честность толикой лести, мягкости, аккуратности. Отредактировал формулировку с учётом их пожеланий. А о некоторых вещах они и вовсе не спрашивают: ни о твоих отрицательных чертах, ни о своих, ни о том, что ты думаешь по этому поводу.
