Берега Ахерона (СИ) - Усенский Борис (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗

— Из какой же ты преисподней вылез? — пробормотал Антон Васильевич, — Кто ты, черт возьми?

— Что тебе имя мое, таксиарх неразумный? — ответил гость слегка каркающим голосом, 

— Он поможет в борьбе с Большевизией? — прервал собеседника Антон Васильевич, — Если Врангель в такое поверил, то значит, и сам свихнулся!

Ответом был презрительный смех и не успел он умолкнуть, как нечто сжало горло холодными пальцами. Шутки с покойниками дело неблагодарное, тем более с давно умершими покойниками.

— Сволочь! — хрипел Туркул, — Завтра после заката в харчевне Анастаса!

Хватка ослабла, а затем исчезло ощущение холода. Черная тень превратилась в пустоту, и наступило забытье, сладостное забытье морфиниста.

Глава 5

Дроздов и Морозов уже около трех часов ожидали полковника Колтышева, ушедшего по делам к генералу Скоблину. Дроздов, чтобы убить томительное безделье рассматривал хитроумное пресс-папье в виде чугунного пса так, словно хотел его загипнотизировать.

— Андрей! Помнишь Пальму? Героическая была псина, — грустно вздохнул Дроздов и закурил, — Погибла под Федоровкой, как настоящий боец!

— Чего это тебя на сентименты потянуло? — зевнул Морозов, — Скоро будем в России, поохотимся за большевичками!

— Кто за кем? — буркнул Дроздов, — Они хоть и шакалы, но пару волков-одиночек загонят. Тебе никогда не хотелось повыть на Луну?

— Вот оно как? — хихикнул Морозов, — Дичаем-с! А грызануть кого-нибудь за теплую ляжку не возникало желания?

— Нет, но это мысль! — улыбнулся Дроздов, — Представляешь заголовки троцкистских листовок: «Белая контра отгрызла товарищу Троцкому…! Дроздовские волколаки в пролетарском Севастополе!» Хотя все будет иначе! Шлепнут во дворе Константиновского равеллина и все тут!

— Что за пессимизм, господа? — громко сказал Колтышев, входя в палатку.

Друзья поднялись, козырнули и с интересом посмотрели на главные глаза и уши дроздовцев.

— Присаживайтесь, господа! — устало сказал полковник, — У нас не так много времени.

— Его превосходительство, генерал Туркул, говорил весьма туманно, и хотелось узнать подробности, — начал Дроздов и закурил с молчаливого согласия хозяина палатки.

Начальник разведки кивнул, достал видавшую виды папку и принялся перебирать бумаги не в поисках чего-то нужного, а лишь, чтобы упорядочить мысли.

— Я далеко не кладезь знаний, скорее наоборот, — растерялся Колтышев, — Тем не менее приказ получен и его следует выполнять! Во-первых: вы отправляетесь в Севастополь не через Болгарию, как предполагалось, а через Зонгулдак! Туда попадете с помощью проводника, который будет ждать в харчевне Анастаса завтра вечером. В Зонгулдаке, выполнив миссию, садитесь на греческую шхуну «Святой Никола», которая доставит вас в Балаклаву. Что не ясно?

— Все! — резюмировал Дроздов, — Причем здесь Зонгулдак? Зачем делать такой крюк? Мы собираемся воевать с Турцией? На чьей стороне?

— Приказы не обсуждаются! — оборвал Колтышев, — Из Балаклавы прямо в Севастополь под видом демобилизованных по ранению красноармейцев. В городе остановитесь у бывшего шофера Туркула. Он хотя и большевичок, но в обиду не даст, ибо верен Антону Васильевичу, как пес. И этот песик сейчас при власти. В Крыму свирепствует Чека, идут повальные аресты, расстрелы, пытки. Опасайтесь старой ведьмы Розалии Землячки, ибо Кун и Пятаков, по сравнению, с ней сущие ягнята! Господин Дроздов! Не вздумайте демонстрировать на Большой Морской офицерскую выправку!

— Буду хромать, как подстреленный за Власть Советов заяц! Вот помню…

— Не юродствуйте! — прервал Колтышев начинавшийся поток соленых окопных шуточек, — В первую же ночь новолуния пойдете на кладбище. Возле могилы Дроздовского и Туцевича встретитесь с человеком лет сорока. Пароль: «Дрозды улетели на юг!» Отзыв: «Еще не осень!»

— Осиновые колья брать или выдадут серебряные пули? — съязвил Морозов, но был прерван.

— Запомните пароль и отзыв! — назидательно заметил полковник, — Господин Дроздов знает место встречи, а наш агент только ориентиры! Никаких имен! Проверить: готовность горных баз, запасы оружия и продовольствия, связь с подпольем. Если встреча на кладбище не состоится, то обратитесь к отцу Викентию, игумну Херсонесского монастыря. Пароль и отзыв те же! Связь через шкипера шхуны «Святой Никола», которая приходит в Балаклаву десятого и двадцатого числа каждого месяца. Теперь прошу задавать вопросы!

— В чем, все-таки, смысл крюка через Зонгулдак? — устало поинтересовался Морозов, — Как это связано с боеприпасами, продовольствием, игумном монастыря и Севастопольским подпольем?

— Точно не знаю, но речь шла о какой-то реликвии, — развел руками Колтышев, — Темное это дело, но говорят верное, в борьбе с краснопузыми. Все? Получите у моего заместителя документы, деньги и адреса запасных явок. Свободны!

Колтышев остался один, хлебнул остывшего чая и хитро усмехнулся. Святая наивность! «Белое» движение захлебнулось, вымерзло в Галлиполи, а тем кто остался «не до жиру, быть бы живу». С этим согласился не только Скоблин, но и многие другие, разве что Врангель, Кутепов и Туркул мечтали о былом блеске Первопрестольной.

— Михаил! Мишка, черт бы тебя побрал! — требовательно позвал полковник, — Сгною в карауле!

В палатку просунулась наглая рыжая физиономия, выражавшая то самое незримое превосходство, которое присуще всем, кто близок к командирской кормушке. Михаил напоминал огромного вальяжного кота, живущего рядом с хозяином по привычке.

— Чего кричите-то, Ваше Высокобродь? — проворчал бывший лавочник, — Я Николай Николаевич, тут ужин сообразил! С утра маковой росинки во рту не было! На одном зелье и живете, прости Господи!

Колтышев в ответ усмехнулся и закурил. Они прекрасно понимали друг друга, и даже известная вольность в отношениях не выходила за рамки приличия.

— Ужин это хорошо! — ответил Колтышев, — Перекусим, а потом сходишь в ближайшую деревню и в местной гостинице найдешь поручика Селезнева и передашь ему записочку. Он тебе передаст бутыль виноградной водки, для отвода глаз. Будет, кто спрашивать, скажи, за провизией послали. Сам знаешь!

— Не впервой! А пока ужин! Твою мать! Подгорело! — всполошился денщик и выбежал из палатки.

— Михаил! — раздраженно крикнул полковник.

Брань прекратилась, а через минуту другую появился денщик, раскрасневшийся, с бланшем под левым глазом, но довольный собой. Михаил поставил перед начальством полную миску ухи, тарелку с ломтиками мяса и пол кружки водки.

— Опять конина? — улыбнулся Николай Николаевич, — Или собачатинка? То-то ни одной шавки в округе не видно!

— Обижаете! — наигранно испугался служивый, — Лучшая в этой дыре говядина!

— И где ты ее украл? — удивился полковник, — Должен я знать, как оправдываться перед Туркулом?

— Помилуйте! Вот Вам крест святой истинный, что достал у грека торговца! Мы тут с Ванькой, малость, рыбки наловили, продали и купили мяса, хлеба…

— Мерзавец! То-то я смотрю, что пяти динамитных шашек не хватает! — возмутился полковник и, едва сдерживая улыбку, пригрозил пальцем, — Смотри у меня!

— Так для благого дела! — погладил брюшко денщик.

— Иди ужинать! Ступай, ступай! — махнул рукой Колтышев и приступил к трапезе, одновременно размышляя о том, что мясо вполне стоит пропавшего динамита.

— Они кушают! Нельзя, Ваше бродь! — послышалось недовольное шипение Михаила, — Какие дела? Не пущу!