Дом родной - Щепетнов Евгений (читать книги без .TXT) 📗
Я с сомнением посмотрел на узловатые, могучие кисти рук домового и утверждающе кивнул – мол, верю!
Впрочем, я ему и так верил почти во всем. Охрим оказался существом очень обстоятельным, и можно даже сказать – порядочным. Пока ты заботишься о доме, пока ты ничего ему не делаешь плохого, не пытаешься поджечь или разобрать по бревнышку – ты друг и брат, и Охрим для тебя сделает все, что может. Но стоит стать его врагом…
Бесы рассказывали, как он поступил с двумя грабителями, которые влезли к старому колдуну в его отсутствие и потом попытались сжечь дом. Дом они все равно бы сжечь не смогли, ибо он пропитан заклинанием, уберегающим от пожара, но домового все равно рассердили до полного обезумливания. Одного супостата Охрим сжег в печи – и вроде бы как живьем, второго помял и спрятал в зиндане, где его и нашел вернувшийся вовремя колдун.
Впрочем, ворюгу это возвращение совсем даже не обрадовало – ибо колдун на таких преступниках проверял свои новоизобретенные снадобья, действие которых не мог предсказать ни один в мире волшебник. Новое снадобье с новым заклинанием могло вырастить волосы на черепе, а могло сделать так, чтобы человек покрылся язвами величиной с кулак и умереть в муках, оставив после себя только запись в лабораторном журнале.
Могло устранить насморк, а могло вызвать из Нави демона, который вырвет политому снадобьем человеку все до одного его внутренности. Опасное это дело – испытывать новые заклинания!
Кстати – надо будет мне найти этот лабораторный журнал, и в ближайшее время как следует его изучить. Думаю, мне эти записи очень даже пригодятся. Пока что я пользуюсь только чистой выжимкой из этих записей – колдовской книгой, в которой записаны рецепты всех заклинаний, которые были известны старому колдуну и его предшественникам.
Решив проблему со стиркой, я очень-преочень обрадовался, и насвистывая марш авиаторов («Все выше, и выше, и выше! Стремим мы полет наших птиц!»), отправился на кухню, чтобы заняться своим слегка запоздавшим завтраком. Сегодня мне предстоял длинный и тяжелый день, и такая же длинная и тяжелая ночь – ночью я поеду выкапывать корень мандрагоры.
Ну а днем… днем у меня программа превеликая! Сперва – съездить в райцентр и закупиться там подарками для русалок. Ну и кроме подарков кое-что прикупить в аптеке и хозмаге. Потом – съездить в Ольховку, к этим вредным людям, которые никак не могут найти согласия со своими соседями, и то бьют им совковой лопатой по вместилищу разума, или пишут жалобу в районный отдел милиции, требуя привлечь к ответственности распоясавшегося дебошира. Так-то чисто человечески мне пофиг, даже если они поубивают друг друга – раз такие идиоты – но ведь пилюлей потом навесят и мне! Мое начальство! Ты ведь не объяснишь начальству, что не мог сутками напролет стоять рядом с домами этих придурков и вырывать у них лопаты всякий раз, как те соберутся выйти на смертельный поединок?! У меня и кроме них дел хватает! Челубеи с Пересветами, мать их за ногу.
Но как только в результате соседских разборок образуются тяжкие телесные повреждения, или даже труп – иди сюда участковый, давай-ка вазелин! Как – нет? С собой надо всегда иметь, начальству что ли на него тратиться?! И становись поудобнее, а то начальству тебя карать неудобно! Заявление получал? Что значит, не успел? Надо было успевать! Работу не провел, и вот результат. Значит, получи выговор, а то и задержку очередного звания.
А оно мне надо? Вообще-то мне вот-вот капитанские звездочки на плечи упадут! Или – должны упасть. Срок давно уже вышел, пора! И мне никакие выговоры совсем даже не в жилу.
Кто-то может сказать – на кой черт колдуну капитанские погоны? Что они дадут? Немного денег прибавят, да и все! Но живет во мне армейская жилка, люблю я получать звания. Все-таки целый капитан – это не какой-то там жалкий старлей. Вбито это в меня с самых что ни на есть курсантских времен.
– Охрим, я китель повредил… заштопать не сумеешь?
– Сумею, хозяин! Так заштопаю – и места не найдешь, где зашито было! Не беспокойся, делай свои дела! Все сделаю! Охрим все может! Охрим молодец!
– Охрим хвастун! Охрим болтун! – вынырнули из пустоты два беса, выглядевшие сегодня как два завзятых аристократа – во фраках, белых рубашках и галстуках-бабочках – гоготнули, и снова растворились в пространстве. Охрим в сердцах сплюнул и помотав головой гулко забухтел:
– Дураки! Два дурака! Нажрались жизненной энергии, и радуются! Видал, как вырядились? Это они вчера сериал со мной смотрели – там в таких фраках аристократы танцевали с дамами. Вот и эти две обезьянки нарядились как в кино! Тьфу одно, в общем!
– Охрим – не выдержал я – Послушай, а с чего у тебя речь так изменилась? Ведь раньше ты говорил простонародно, старомодно… И вообще – откуда ты знаешь про фраки, про аристократию? Из телевизора, что ли?
– А откуда же еще, хозяин? – и Охрим довольно вздохнул – Из него, родимого! Он учит, он развлекает! Вот ведь какое славное изобретение! Я бы его изобретателя просто расцеловал! Ну какой же он молодец!
Ярко представив, как Охрим целует изобретателя телевизора, я покопался в вещах, глупо улыбаясь возникшей перед глазами картинке жаркого соития домового и телеизобретателя, нашел чистую форменную рубаху, штаны, оделся, и отправился к зеркалу на кухню, чтобы оценить мужественность и великолепие своего внешнего вида. Великолепия не наблюдалось, а мужественность таки-перла с моего красивого подбородка и впалых аристократических щек. Решив, что с трехдневной щетиной я хоть и еще больше похож на киноактера (забыл его имя), но начальству все-таки не понравлюсь, ибо оно предпочитают бесовские выбритые подбородки, а не любимую прщурами бороду – взялся за бритвенный станок и за считанные минуты уничтожил густую темную поросль, сразу став моложе лет на пять и красивее – просто-таки в разы. Гибель красоткам! Берегись! Идет герой-любовник… тьфу, да как же его фамилия-то? Актера этого? Танька как-то говорила! Я этих голливудских чертей никогда не мог запомнить!
Ладно… тьфу на него. В общем – похож я на киноактера, да и все тут! И сейчас поеду «в люди» – время-то уже к обеду, а я все тут болтаюсь. Дела надо делать.
Завел машину – оказалось, я ее вчера (или сегодня?) даже не запер. Впрочем, и немудрено – я ведь ночью едва дотащился, когда этого борова брал в его доме. Раненый ведь был, крови много потерял.
Кстати – сегодня я уже свеж, как огурчик с грядки! А ведь гад мне плечо располосовал до самой кости – даже вспоминать страшно и противно. Когда ты видишь белые кости, проглядывающие из раны, и понимаешь, что это твои кости, когда из твоего плеча толчками фонтанирует кровь… это не доставляет совсем никакого удовольствия. С полной ответственностью заверяю.
В общем, ночью мне было не до машины. Бросил ее как есть – заглушил, выдернул ключи, оставил у забора и закончив дела с негодяем ушел спать. Деревня, тут все проще. По машинам не лазят. Да и дом этот мало что стоит возле леса, на отшибе от остальных домов, так еще и пользуется плохой репутацией – все-таки дом колдуна, это все знают! Люди сюда стараются не ходить.
Предыдущий участковый, который пожил в этом доме год – спился и едва не спятил. Местные говорили, что видели, как он однажды стоял на крыльце, палил из табельного «макарова» по воронам и кричал им вслед: «Шпионите, суки черные?!».
И где только патронов столько взял, чтобы доложить их в комплект при сдаче в оружейку. Ведь за каждый патрон нужно отчитываться! Куда девался, в кого стрелял?
В моем пистолете, к примеру, патроны уже потемнели от времени – им наверное лет больше, чем мне самому. И честно сказать, я даже не знаю – сработают ли они, если придется пострелять.
Впрочем – надеюсь, что такого не случится. У моих предшественников ведь не случилось? Потому и патроны такие старые, не меняются. В тире почему не заменили? Так в тире участковый хорошо если бывает хотя бы два раза в год, а то и того реже, а там свои патроны выдают, для стрельб. Штатные, те, что потом хранятся в специальной коробочке с ячейками – сдаются в оружейку как драгоценность бесценная.
