Ключи ушедшего бога - Фирсанова Юлия Алексеевна (бесплатные книги полный формат txt) 📗
Небольшой коридор выводил за нагромождение камней в ущелье, ловко скрывающих вход. Я присела на один плоский камень и, вытащив гребешок, принялась переплетать растрепавшиеся до состояния мочалки волосы. Руки двигались сами, ловко разбирая пряди, я осматривала окрестности.
По дну ущелья, метрах в трех от валунов входа, мчался резвый поток. Не ручеек, уже речушка, перейти вброд и перескочить с разбегу не получится. Чай, не кенгуру! Взбираться наверх по камням на высоту трехэтажного дома как-то тоже не хотелось. М-да, если это награда за карму, то какая-то очень похожая на наказание. Всей награды — летняя пора попаданства. От холода не загнусь в сугробе. Плюс пара мужиков рядом, которые не рвутся незваную вселенку придушить и с расспросами про другой мир не лезут. Чего лезть-то? К срочным вопрос не относится. А если историю Фальмира вспомнить, все здешние — потомки тех, кто когда-то откуда-то пришел или был приведен богами. О множественности миров тут знают, хотя вроде как последние века про гостей снаружи ничего не слышно. Но это Ким не слышала, она вообще нелюбопытной девчонкой была…
А вот про «не придушить» — уже занятнее. Почему не рвутся? Вдруг я не обычная бедолага-гостья, а могущественный злобный дух, занявший бесхозное тело? Или щитовики — это… агностики? А может, даже демонопоклонники? Правда, Кимея ничего такого припомнить не могла. Вроде братья Первоотцу молились, при мне его символы выписывали. Что ж, если мужики по демонам, то их ждет большое разочарование. На суккуба я точно не тяну, особенно в этой заморенной тушке. И вообще, бухгалтер обычно имеет клиенту только мозг!
Я доплела косу, вернула гребешок в сумочку, а шпильки — в прическу, закрепляя косу корзиночкой сзади. Мысли перескочили на другое. Интересно, где коляска навернулась с обрыва? Там бы тоже пошарить неплохо. Жаль, обломков не видно. Старый безумец неслабым магом оказался, если смог нас всех до пещеры доволочь и следов не оставить.
Шаги сзади прервали размышления и созерцание воды. Увы, последнее никак не способствовало решению проблемы с переправой. Кирт и Керт выбрались наружу с неплохой добычей. Монеты из кошелька принцессы они честно разделили на троих. Я взяла только три серебряных кругляша на всякий случай и спрятала в махонькую сумочку на поясе, с гребешками и заколками. (Кошелек Кимея постоянно при себе не таскала, лишь когда собиралась в лавку или на торг, деньги брала.) Остальные монетки вернула Кирту — трепачу, но более домовитому, чем брат.
Хотя насчет кровных уз… Они пусть и похожи внешне, как близнецы, но приходятся друг другу не родными, а двоюродными. В «Сером щите» из парней специально пару одинаковых с лица и фигуры лепили в интересах заказчиков, преследуя две цели разом: услаждение взора клиента и приведение в замешательство потенциальных врагов.
— У вас целее денежки будут, — обосновала я передачу монет и вопросительно посмотрела на парней. Кажется, собратья по несчастью от меня чего-то ждали.
— Лирта Ким… или Кат… — запнулся и окончательно запутался с именами Кирт, принимаясь ожесточенно чесать шею сзади.
Да уж, «кат». Палачом меня еще не называли, неприятные ассоциации возникают, если вспомнить о проклятом даре Заступающей Последнюю Дорогу. Нет, зваться Кат категорически не желаю!
— Пусть будет не вашим и не нашим — Кит, лирты, — вздохнула я, смешивая имя ушедшей девушки и свое собственное, словно ставила его порогом новой жизни. Жили-были бухгалтер — раз и горничная — два, а потом пришла за ними Смерть, чуток пошутил ушедший бог — и получилась диковинная зверушка под номером три.
Щитовики кивнули (на Фальмире кивки больше походили на наклон головы вбок), сочтя знакомство состоявшимся.
— Плюс давайте без особо вежливых расшаркиваний. Память Ким при мне, я вас отлично помню, будто и впрямь дружила, — вздохнула я, потерев лоб и остро жалея об отсутствии возможности поскрести мозги, закипающие от усваиваемой информации. — Чего хотели-то?
— Кровь мы с одежды и сами замоем, а вот подлатать… У Тимаса нитки с иглой нашлись. Справишься?
— Кто ж его знает? — честно призналась я. Швеей на всю компанию мне горбатиться совсем не улыбалось. Как-то я все больше головой, чем руками, работать привыкла. С другой стороны, щитовики меня не заставляли трупы обыскивать. Там бы я точно не пригодилась. Бу-э-э! Поэтому честно постаралась объяснить причины замешательства: — В своем прежнем теле с иглой обращалась редко, но если мышечная память Ким сохранилась, а она вроде знала, с какого конца иглу держат, можно попробовать.
— Давай, у нас всяко хуже выйдет, — попросил Кирт и неожиданно резко поднял планку требований: — Сделай знак Первоматери.
— Эй-эй, запросы-то поумерьте! — пришлось сразу уйти в отказ. — Вышивать быстро ни я, ни Ким совершенно точно не способны.
— Не иглой, рукой, — поправил брата Керт.
— Так? — Я вытянула указательный палец и естественным для тела жестом изобразила в воздухе не то трезубец, не то вилку, символизирующую трехлепестковый цветок — символ богини.
Лепесточки привычно для Ким и совершенно дико для меня-Кати, не привыкшей к божественным спецэффектам, проблеснули по контуру нежно-розовым. С задержкой пришло и запоздалое понимание: знак Великой матери, именуемой также Первоматерью, светился только у женщин, то есть у всех, так сказать, лиц женского пола. У девочек он беленький, у девушек — розовый, у женщин — лиловый, у старых и бесплодных — фиолетовый. Такая вот цветовая градация. Что интересно, Первоотец, он же Всеотец, в отличие от Великой матери, свой знак — меч-щит (это его недавно парни над трупами рисовали) — подсветкой при каждом применении обеспечить не сподобился. Верным приверженцам он, если верить жрецам и молве, даровал в качестве изъявления милости прилив сил. Но ведь и моды на проверку мужской девственности я ни водной книжке не встречала. Везде дискриминация!
Мужики после розового проблеска облегченно выдохнули. Часть сдерживаемого напряжения из тел ушла, так же как и шаловливые пальчики подальше от пояса с оружием убежали. Это как? Меня все-таки в чем-то подозревали и испытывали? Ну и ладно, доверяй, но проверяй — принцип хороший, выдержавший испытание временем и, как показывает практика, мирами.
Снова устроившись на нагретых за день, поэтому теплых и сухих камнях, подальше от воды, я принялась проверять координирование швейного навыка Ким с задаваемой новой хозяйкой программой действий. Волосы переплести смогла, значит, и с иглой, по идее, должна совладать.
Кирт и Керт, как обещали, занялись стиркой окровавленных вещей. Студеная горная речка для такого подходила идеально, если бы не риск навернуться на мокрых камнях и заработать простуду от низкотемпературных ванн. Однако парочка бывших телохранителей принцессы в себя пришла быстро и теперь скакала ловко, как парочка горных козлов, ничуть не смущаясь ледяной воды и крутизны камней.
Мне повезло — Ким поломало в полете с обрыва удачно, если к подобному вообще применимо слово «удачно». Кровь компаньонов по несчастью ее не замарала, а своя обильно натекла лишь с головы и вся оказалась на плаще. Его телохранители тоже отыскали в груде тел и теперь замывали наравне со своими вещами. Я же, разложив перед собой маленький походный набор кучера из пары игл и одной катушки с нитками трех цветов (белый, серый, черный), медитировала над композицией. Швейный школьный опыт на уровне «четыре в дневник, три в уме» заставил обратиться к моторной памяти Кимеи. У той с иголками в пансионе была полная гармония.
Одним глазом на текущую воду, вторым — на влажную рубашку с полуоторванным рукавом, вдох-выдох. Тук-тук-тук! Ручки, давайте подключайтесь, вас ждет работа, а ты, не в меру умная голова, не мешай! Пальцы потянулись к серой нити, отмотали, продели, ап! Дальше я, как жертва ОРЗ, которой дали средство от запора, замерла и боялась кашлянуть: худенькие пальчики Ким заработали ловчее швейной машинки. Минутка-другая — и рукав снова стал частью рубахи без малейшего намека на заявление о миграции.
