Кость Войны - Корнилов Антон (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
Берт, держа в правой руке левую, располосованную тремя глубокими порезами, быстро шел впереди. За ним следом, прихрамывая, поспевал Самуэль. Бледен он был, и кровь, стекавшая по его бедру, хлюпала в сапоге, но Самуэль не жаловался и не хныкал. Молча он шел за Бертом и, наверное, думал лишь о том, как бы не отстать и не потеряться в этом странном и страшном месте. Коридоры постоянно переплетались, расходясь множеством проходов, то ныряя вниз, то взлетая вверх, но Ловец, кажется, не опасался заблудиться. Он выбирал те ходы, что вели вверх, – он стремился подняться на крышу Башни. Ноги людей вязли по щиколотку в непонятной субстанции, покрывающей пол. Что это была за субстанция? Она не имела ни запаха, ни даже определенного цвета… Она тянулась по стенам липкими нитями, она капала с потолка… Впрочем, проводить исследования ни Берт, ни Самуэль не намеревались. Они спешили. Эта невероятная Башня вся трясется от постоянных толчков – может быть, она вот-вот рухнет? И разве можно назвать эту громадину башней? Вблизи она совсем не похожа на строение, созданное для того, чтобы укрывать человека от непогоды и врагов. Она вообще ни на что не похожа. Ни одной комнаты не встретилось им на пути – Крылатая Башня изнутри представляла собой лишь изрытую норами содрогающуюся вязкую массу.
– Куда, черт возьми, подевался Рикер? – сквозь зубы проговорил на ходу Ловец. – «Если его имя на самом деле Рикер», – мысленно добавил он.
Самуэль не ответил.
– Здорово досталось? – не оборачиваясь осведомился Берт.
– Не очень, – тонко выпел Самуэль. – Просто больно. Я боли очень боюсь… А ловко вы, хозяин, этих двоих раскидали. Двумя ударами – я даже сообразить ничего не успел, а они уже лежали…
– Просто повезло, – задышав тяжелее, – ход круто пошел на подъем, – сказал Берт. – Вот с третьим нам пришлось повозиться… Если бы ты не ослепил его плачем русалки…
– Чего уж там… – отозвался Самуэль, и разговор на этом завершился.
Проход, становясь все уже, вдруг закрутился винтом – и через несколько десятков шагов впереди забрезжил свет – не тот наполняющий коридоры, неясный и мутный, словно болотный туманец, а тяжелый и резкий – багровый свет близкого пожарища.
Холодный воздух, смешанный с горьким дымом, ударил в ноздри. Берт отпустил раненую руку и вытащил меч. Ясно было, что очень скоро они выйдут на вершину Крылатой Башни.
– Хозяин… – вдруг проскулил Самуэль, останавливаясь. – Всего пара-тройка шагов осталась. Вот за тем поворотом… Я чувствую! И я боюсь, хозяин.
Помедлив, Ловец сглотнул. И ответил:
– Я тоже.
Поверхность крыши волнообразно колыхалась, словно закипающее болото, покрытое плотным слоем дерна. Неожиданно близкое небо светилось яростным красно-черным светом – небосвод будто впитал в себя не только огненное зарево, но и испарения пролитой крови. Тьма здесь, наверху, изменилась. Тьма была раскалена.
– Вот он… – прошептал Самуэль из-за спины Берта.
Возрожденный стоял на самом краю, лицом к пропасти, откуда тянулись далекие стоны; вытянув руки вперед, он пошевеливал пальцами. Меж длинных рогов жуткого шлема пробегали трескучие синие молнии. У Берта волосы зашевелились на голове, когда ему вдруг показалось, что от кончиков ногтей Возрожденного вниз, в пропасть, сползают незримые нити, оплетающие оставшихся в живых людей, и это чудовище движениями пальцев подтягивает нити вверх, заставляя мучиться обреченных. Это ощущение было настолько явственным, что Ловца пронзила мгновенная уверенность – под своим шлемом Возрожденный хищно улыбается. Он выиграл бой. Пусть половина его войска разбежалась в страхе – что с того? Он наберет себе новое. Большая часть Императорской гвардии уничтожена – кто спасет теперь Императора?
Марту он заметил не сразу. Одетая в простое белое платье, неподвижная и безмолвная, она сидела поодаль от страшной рогатой фигуры, опустив руки на колени. Ветер трепал рыжие волосы, волны, бегущие по поверхности Башни, поднимали и опускали Марту, будто корабль, лишенный управления. Глаза Марты были открыты, но Берт мог поклясться – она не видела ничего.
Бешеная ненависть разодрала грудь Ловца.
В несколько прыжков он достиг края крыши и с размаху вонзил меч в середину спины Возрожденного.
Рогатый дрогнул и развернулся – так резко, что рукоять меча вылетела из рук Берта. Секунду они стояли лицом к лицу: Ловец и Возрожденный, носивший некогда человеческое имя – Сет. В черных глазницах древнего черепа блеснули красные огни, и Берт непроизвольно отшатнулся. Он почувствовал, как мозг его обволакивает нечто холодное и скользкое – словно змея вползает в голову. И не стало сил отвести глаза – тогда Берт просто закрыл их. И отступил еще на шаг. Возрожденный передернул плечами, сведя лопатки так, будто хотел спугнуть усевшееся на спину кусачее насекомое. Меч, покинув его тело, полетел в пропасть, сверкая клинком.
– Самуэль… – прохрипел Ловец.
Ладонь его правой руки почувствовала твердые грани рукояти. Он прыгнул в сторону, взмахнув мечом Самуэля – Возрожденный только чуть повернул к нему громадную голову.
Берт бросился на врага. Не разум и не страх управляли им – лишь животная ярость к этому существу. Игнорируя колющие выпады, он рубил – чтобы за меньшее время успеть нанести как можно больше повреждений.
Возрожденный шатался под его ударами. Шатался, но не падал. Красные брызги вперемешку с кусками плоти и лоскутами черной одежды разлетались от него в разные стороны. Меч в очередной раз вскинулся над ним и с силой опустился на Кость Войны – прямо между изогнутых рогов. Металл взвизгнул по белой кости – и клинок распался надвое.
Берт упал на колени. Правая рука гудела, наполненная болью, словно тяжелый молот опустился на сжатую кисть, – пальцы онемели, и онемение поднималось все выше по кисти к локтевому сгибу. Боль толчками отдавала в мозг.
Берт попытался подняться и не смог.
Тогда Возрожденный засмеялся.
Этот смех расколол черно-красное небо. Молнией сверкнула извилистая трещина, оттуда, словно кровавые струи, хлынули лучи небывалого багрового света.
Не прекращая смеяться, Возрожденный поднял осколок меча и шагнул к Берту. Ловец с огромным трудом встал на одно колено, но, неудачно опершись на онемевшую руку, снова упал.
Возрожденный шел к нему. Пятна крови оставались на жирной лоснящейся шкуре Башни, но двигался Возрожденный так, словно нисколько не был ранен. Он занес острый стальной осколок над головой Ловца…
…И внезапно отшатнулся, выронив осколок, погрузив длинные пальцы в черные глазницы шлема-черепа. Смех его смолк, оборвавшись мычащим стоном. А из глазниц брызнули мутные слезы.
– Так вот! – истерически тонко выкрикнул Самуэль и отбросил прочь кожаную грушу, откуда только что выбрызнул остатки плача русалки. – Вставайте, хозяин! Вставайте скорее!
Возрожденный кричал, истекая слезами, топчась на месте… То хватаясь за шлем, то слепо шаря вокруг себя руками. Берт понял, что нельзя медлить ни единого мгновения. Он поднялся на ноги, шатаясь, прошел несколько шагов и упал, подмяв под себя долговязую фигуру.
Кость Войны глухо ударилась о поверхность Башни. Постанывая от боли и слабости, Берт свалился с Возрожденного, отчаянно размахивавшего руками, и ухватился за рога чудовищного шлема.
Возрожденный душераздирающе завизжал. Звук его голоса, словно обретший материальность, сотнями игл полоснул лицо Берта – и Ловец даже не удивился, когда почувствовал, как из ушных отверстий плеснули на щеки струйки крови. Крылатая Башня изогнулась, точно в судороге. Вскрикнул Самуэль, сбитый с ног и отброшенный на несколько шагов. Берт, ничего не слыша, кроме гулкого шума в собственной голове, уперся коленями в плечи Возрожденного и потянул Кость на себя.
Шлем чуть подался. Берт рванул с той силой, на которую только был способен. Потом рванул еще раз и снова – понимая, что давно вышел за пределы своих возможностей, – рвал и рвал проклятую Кость, не тратя ни сил, ни дыхания даже на то, чтобы хрипеть от натуги. До тех пор, пока сквозь ватный шум до его сознания не добрался дурнотно-хрустящий отзвук.
