Странствия Властимира - Романова Галина Львовна (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗

Кощей встал перед ним и подождал, пока пропадет рябь на чувствительной поверхности. На стекле появилось его отражение, а за спиной — светлый пролом стены.

Кощей коснулся одного из знаков на раме зеркала, и чистая поверхность вновь подернулась рябью. Голубоватая дымка скрыла от Кощея его отражение. Взгляд старца вонзился в глубину, посылая мысленный приказ. На дымке появились завихрения, словно на воде от ветра. Кощей отпустил знак на раме и, не отводя глаз от дымки, занялся остальными — одних он чуть касался, поглаживая, на другие надавливал силой. Дымка потемнела, потом рассеялась, и появилось новое изображение.

Это был взгляд на горы с высоты птичьего полета — зеркало поймало какую-то птицу, что парила сейчас над облаками, и передавало все, что видела та. Далеко внизу мелькнули горы, узкие скалистые ущелья, острые уступы и синие змеи рек. Сквозь туман смутно замечались островки лесов. По земле ползли серые тени облаков и крошечное пятнышко от самой птицы.

Острые птичьи глаза различали впереди среди тумана и туч какие-то тени. Птица нырнула под кроны деревьев, и Кощей понял, что не ошибся. Это были они.

Он разглядел пятерых людей, разместившихся на спинах трех лошадей — белой, темно-серой и светло-золотистой. Кони легко и сильно отталкивались от валунов, перелетая через расщелины и одолевая скалы, словно на ногах у них были крылья. Одного взгляда на этих животных было достаточно, чтобы понять — волотка права. Только дэвсы могли дать таких коней, и лишь они знали, где живет ссыльный колдун. Внешний вид троих всадников подтверждал его догадки — это были славяне. Четвертый путник был закованным в доспехи рыцарем, а пятый — смуглокожим южанином.

Отступя на шаг, Кощей вскинул руки и перехватил посох двумя руками. Слегка покачиваясь из стороны в сторону, он нараспев заговорил призыв к туманам и облакам в сердце гор.

— Я заклинаю вас, туманы с облаками! Летите вниз, с вершины горы в долину. Закройте все подходы и дороги, чтоб даже зверю не пройти по скалам!

Горящие глаза Кощея не отрывались от изображения на зеркале. Он заметил, как оно замутилось. Повинуясь чарам, из низин и с вершин ползли туманы, затрудняя всадникам дорогу.

Завершив ворожбу, Кощей бессильно уронил руки и, не сводя глаз с туманов, еще раз коснулся знаков на раме. Движение в зеркале тотчас прекратилось — замер ветер, согнув деревья, остановились клубы туманов, застыли в прыжках-полетах лошади незваных гостей.

Кощей коснулся тонкими холеными пальцами маленького амулета в виде раковины, висевшего у него на груди. От этого дрогнули стены, словно их толкнули, а чуть позднее три десятка воинов, одетых в одинаковые черные одежды, ворвались в комнату и разом преклонили колени. Кощей обернулся на их шаги.

— Что угодно повелителю? — негромко молвил тот, что стоял первым.

Кощей смерил его пристальным взглядом. Когда-то этот витязь явился сюда, одолев все преграды, и хотел добыть у Кошея золотой волос для спасения тяжело больной сестры. Но, предупрежденный обманщицей-сестрой, Кощей зачаровал воина, сделав его своим слугой. Все остальные попали к нему в разное время точно так же — многие волхвы, маги и чародеи расправлялись со своими личными врагами подобным образом. Одно время даже в чертогах Сварога несли охрану заколдованные витязи. Кощей указал на застывшее изображение:

— Вы видите этих людей?

— Да, о повелитель, — за всех ответил витязь.

— Запомните их хорошенько, особенно этих троих. Трое славян должны быть доставлены мне живыми. Их спутников можете убить, если они будут мешать. И поспешите, иначе они найдут вас первыми!

— Солнце не успеет снова встать над землей, а они уже будут у тебя! — воскликнул витязь, вскакивая на ноги.

Кощей махнул рукой, отпуская воинов. С гиканьем и свистом они бросились вон. Топот их ног и крики еще не успели отзвучать эхом под сводами башни, а внизу уже зашелестели крылья седлаемых коней. Словно стая черных птиц, взмыли они в воздух, к самой вершине башни, отсалютовали Кощею и полетели прочь из долины в залитые туманом горы.

Липкий холодный туман, выползший из всех щелей, закрыл лес и скалы. В пяти шагах ничего не стало видно — пропадали даже огромные валуны и обломки скал. Всадники пробовали подняться на крыльях своих коней выше тумана, но оказалось, что в вышине туман сливается с облаками, а выше тех только чистое небо, куда трудно попасть и настоящим птицам.

Пришлось спуститься на землю и идти шагом. Лететь дальше было слишком опасно — в любую минуту из влажных облаков могла вынырнуть скала, и неосторожный всадник погиб бы, разбившись о камни. Туман не располагал к веселью, но мрачнее всех был Буян — он сразу распознал необычную природу тумана и догадался, что его наслала волотка или сам Кощей.

Чем дальше они шли, тем гуще становились клубы. Проведи рукой — и влажная дымка заколышется, как речная волна. На ночлег остановились рано — едва потемнело.

Буян выбрал среди деревьев место поровнее и к трем стволам привязал трех лошадей, поставив их головами в разные стороны. На четвертой стороне он разложил костер высотой почти в человеческий рост и велел остальным отойти подалее. Встав в центре этого живого кольца, он тихо заговорил что-то. Было видно, как шевелятся его губы. Раз или два Мечислав догадался — гусляр поминал имя Стрибога и его восьми сыновей — буйных ветров.

Откуда ни возьмись, налетел порыв ветра, вздул костер выше головы Буяна, Посыпались в разные стороны искры, а лошади забились, пытаясь оборвать поводья и взлететь. Их копыта мелькали опасно близко от головы гусляра, но тот замер в центре кольца, вскинув руки к небу и что-то шепча Потом новгородец выдернул из околыша шапки перо и бросил его в огонь. Перышко вспыхнуло еще одной искрой, и с вышины послышался далекий крик незнакомой птицы.

Гаральд сплюнул и перекрестился.

— Чернокнижник проклятый, — прошептал он дрожащими губами.

— Он просит ветра разогнать туман к завтрему, — объяснил Мечислав.-Мать Стрибогова, Стратим-птица [36], крикнула — знать, слова его услышали!

К ужасу рыцаря, юноша заговорил с ласковой улыбкой, явно помогая Буяну:

Батюшка Догодушка, обеспечь погодушку — чтоб небо ясное, чтобы солнце красное, чтоб тепла от солнышка хоть чуть-чуть, на донышке… Батюшка Догодушко, приневоль погодушкой!

На эти слова Властимир кивнул одобрительно, будто Мечислав понял его мысли, а Гаральд опять в суеверном ужасе перекрестился.

Дождавшись, пока костер прогорит, Буян отвязал потных испуганных лошадей и подозвал друзей, предлагая наконец отдохнуть.

Но приключения на этом не кончились. Отужинав, четверо из пяти путников кинули жребий о том, кому сторожить первому. Не принимавший в этом участия Властимир отрешенно сидел у костра, слушая его потрескивание.

Нежданная преграда в виде тумана казалась да и была попыткой врагов помешать ему вернуть утраченные глаза. Тот, кто сделал это, наверняка очень силен и сладить с ним будет непросто. Когда он еще согласится открыть тайну своих гор, указать на источник живой воды, да и захочет ли? В его власти потребовать такую плату, какой им пятерым в жизни не успеть уплатить до самой смерти. А там, дома…

— Тише! — вдруг вскинулся он.

Все разом замолкли. В глубине леса глухо и недовольно ворочался потревоженный ворожбой ветер, скрипели ветви деревьев, фыркали лошади. И вдруг… послышался далекий женский крик…

— Спасите! Чудовище! — донеслось из чащи, и какое-то огромное тело неожиданно близко вломилось в кусты, ломая и топча их. Жеребцы рванулись с привязи, визжа и колотя копытами по воздуху. Порыв ветра донес явственный запах зверя.

— Господи, благослови! — первым вскрикнул Гаральд и, подняв меч над головой, ринулся в чащу.

Ночная тьма поглотила его.

— Назад, скаженный! — успел крикнуть Буян, прежде чем все поняли, что рыцарь их уже не слышит.