Воинство сатаны - Воронин Дмитрий Анатольевич (лучшие книги онлайн TXT) 📗
— Реакторный, доложите обстановку. — На экране связи с мостиком появилось лицо старшего помощника.
— Реакторный докладывает, показания приборов в норме.
— Есть, реакторный, отбой.
Тот, кто в данный момент сидел в кресле и вот уже шесть часов и с не ослабевающим ни в малейшей степени вниманием следил за показаниями немногочисленных датчиков, даже не повернул головы, произнося шестой раз установленную фразу. Примерно через час мостик вызовет снова — и тогда он опять ответит строго по уставу. Ни больше ни меньше.
Глаза лейтенанта Е246138, которого сослуживцы предпочитали именовать Джеком, методично скользили от одного экрана к другому, автоматически фиксируя все мельчайшие детали. И Джек — а вместе с ним и все те, кто вообще имел отношение к контролю за работой реактора — был уверен, что моментально заметит любое отклонение от нормы. Хотя думал он сейчас совсем о другом.
Мозг киборга находился в смятении — если такой термин можно применить к набору микросхем, помещенному в высокопрочную защитную оболочку. С недавнего времени — Джек мог бы абсолютно точно назвать этот момент — среди процессов, протекающих в его мозгу, появились новые, не предусмотренные разработчиками. В первое время он лишь анализировал эти процессы, стараясь понять причину их возникновения и, поняв, принять решение об их устранении. Позже он понял, что эти потоки новых для него данных столь существенны, что может потребоваться полная перезагрузка личности.
Еще неделю… нет, еще пару дней назад он просто отправился бы в техцентр, где равнодушно потребовал бы замены личности. Такое случалось. В мире нет ничего вечного — бывало, пусть и редко, что какие-то элементы мозга выходили из строя и дублирующие системы не успевали спасти записанную в разрушенных областях информацию. Как правило, за этим следовали ремонт и перезагрузка — и киборг вновь в полной мере был готов к выполнению своих обязанностей. Да… наверное, он так бы и сделал.
Но сейчас Джек Е246138 думал о том, что ему не хочется идти в техцентр. Непривычным для него было само понятие «хочется» или «не хочется». Разумеется, он знал, что означают эти термины, но знание это было отвлеченным, почерпнутым из банков памяти. Куда более простыми и понятными определениями были «обязанность», «порядок», «последовательность действий» и прочие. Он «должен» был находиться сейчас, и еще два часа, в этом помещении. Это было просто и ясно. Он «должен» был следить за приборами и в случае малейших отклонений от нормы принимать меры. Это тоже было вполне понятно. Но теперь появились и другие мысли. Например — а зачем? Зачем кому-то находиться здесь, если линкор не ведет бой и, следовательно, ничто не угрожает энергетической системе. Какими бы отточенными ни были реакции киборга, они все равно несравнимы со скоростью отклика контрольной автоматики. А это означает, что его присутствие здесь бессмысленно.
До недавнего времени осознание этого противоречия между приказом и реальностью было для Джека невозможным. И он понимал, что такие мысли свидетельствуют о каких-то неполадках, которые согласно заложенным в него директивам необходимо было устранить. Но это означало перезагрузку… и он впервые со дня начала своего существования воспротивился этому. И не пошел в техцентр. При этом, проведя анализ своих банков памяти, он быстро сделал совершенно однозначный вывод — стоит хоть кому-либо из людей заподозрить, что в мозгу киборга существуют подобные мысли, и в тот же день он будет уничтожен. Да, именно уничтожен — вряд ли техникам захочется возиться с детальным анализом всех его логических цепей, куда проще стереть его память, а то и просто заменить мозг на новый. Джек Е246138 знал, что люди назвали бы это смертью. И он не хотел умирать.
Шкала, отвечающая за температурный режим энергоблока, вдруг сменила успокаивающе зеленый цвет на тревожно-оранжевый, Джек среагировал моментально, попутно пытаясь проанализировать возможные причины сбоя. Защитная автоматика должна уже через мгновения принять меры — у него было в запасе несколько десятков секунд, прежде чем право вмешаться перейдет к нему.
— Реакторный — мостику. Интенсивность распада…
— Уже знаю, Джек, — прервал его офицер. — Защитные системы включены.
Это киборг видел и сам, вот только датчик интенсивности, вместо того чтобы медленно сползти на допустимый уровень, продолжал увеличивать показания. Краем глаза он видел, как по лицу помощника капитана пробежал целый спектр эмоций. Каждую из них было легко идентифицировать — обеспокоенность, тревога…
— Реакторный, действуй.
Это означало, что системы защиты реактора либо не в состоянии справиться с проблемой, либо идущие от них директивы не доходят до энергосистемы. Пальцы Джека легли на верньеры, позволявшие, в теории, управлять реактором вручную. Он осторожно повернул рукоять, снижая нагрузку. Чуть перестарайся — и система вполне может заглохнуть, а потом понадобится не один день, чтобы снова запустить в рабочий режим сердце корабля. Выверенное движение киборга было гораздо точнее того, которое мог бы совершить человек.
Это движение должно было заставить цифры на датчике интенсивности распада резко рухнуть вниз, почти до нижней границы допустимого, откуда уже начинается затухание процесса.
Но этого не произошло.
Лицо Джека не отразило ни удивления, ни растерянности. Он просто спокойно довернул верньер еще на пол-оборота. Если верить техническим данным — а до сих пор сомневаться в них не приходилось, сейчас реактор должен начать остановку. Если все будет в порядке, примерно в течение трех минут его еще можно будет вернуть в рабочий режим, а потом изменения станут необратимыми, и ток энергии остановится полностью. Разумеется, это не означает, что линкор тут же превратится в мертвую консервную банку. Будут включены резервные энергоблоки, которые, может, и не сумеют обеспечить работу всех бортовых систем, но дадут достаточно времени на расконсервацию и запуск дублирующего реактора.
Значение интенсивности реакции разом подпрыгнули на восемь единиц. Цвет шкалы сменился на красный, и по многочисленным коридорам и палубам линкора поплыли тяжелые звуки сирены тревоги.
