Королевский пират - Фейст (Фэйст) Рэймонд Элиас (прочитать книгу .txt) 📗
Платье, которое выбрал для себя Николас, прежде вне всякого сомнения принадлежало его отцу, принцу Аруте. Костюм этот состоял из высоких черных сапог для верховой езды, черных рейтуз и белой сорочки с мягким воротником и широкими рукавами. Поверх сорочки принц набросил длинный черный кожаный жилет, который в случае надобности мог бы служить ему некоторой защитой от сабельных ударов. Этот наряд очень нравился принцу и был ему к лицу, но чтобы хоть немного походить на пирата, ему непременно следовало украсить себя чем-нибудь ярким, бросающимся в глаза. И Николас стянул талию широким красным кушаком. На черной кожаной перевязи, закрепленной на его правом плече, висела сабля в ножнах. Будь на то его воля, он выбрал бы иное, более привычное оружие, но Амос этому решительно воспротивился. Он заверил Николаса, что едва ли не всей Мидкемии известно, как блестяще владеют рапирой — оружием весьма редким в Западных землях Королевства — принц Арута и его сыновья, и что отправься принц в плавание с рапирой у пояса, он выдал бы этим с головой не только себя, но и всех остальных.
Николас собрал свои длинные волосы в пучок и стянул их на затылке красным шнуром. Растительность теперь уже густо покрывала нижнюю часть его юного лица, и от этого принц казался немного старше своих лет.
На палубу вышел Маркус. При виде него Гарри звонко рассмеялся. Наряд герцогского сына оказался почти точным подобием того, в какой облачился Николас, с той лишь разницей, что кушак у Маркуса был синим, волосы он оставил распущенными, а голову покрыл синей шляпой из валяной шерсти с короткими полями. Оружием ему служила абордажная сабля в черных кожаных ножнах.
— Вы только поглядите на себя! — веселился Гарри. — Ну точь-в-точь две горошины из одного стручка! Вот если бы вы… — Но свирепые взгляды, коими наградили его за эти неосторожные слова оба кузена, заставили Гарри замолчать.
— Как твой отец? — спросил Николас.
— Он очень мало со мной говорил, — вздохнул Маркус. — Пожелал мне удачи и доброго пути и тотчас же заснул. — Он нервно сжал поручень борта. — Я всю ночь ни на шаг не отходил от его ложа, но к утру, когда мне пришлось его покинуть, он так и не проснулся.
— Он очень силен и крепок для своих лет. Маркус уныло кивнул и о чем-то задумался. Через несколько мгновений, словно придя к важному решению, он вскинул голову и пристально, в упор взглянул на Николаса.
— Послушай, я хочу раз и навсегда с тобой объясниться. Знай, что я тебе не доверяю. И мне думается, что ты при первой же опасности струсишь и сбежишь. Для участия в том, что мы задумали, у тебя недостанет смелости и сил.
Кровь бросилась в лицо Николаса, но, когда он заговорил, голос его звучал ровно и бесстрастно:
— Я вовсе не ищу твоего доверия, кузен Маркус, и мне безразлично, что ты обо мне думаешь. Но не забывай однако, что ты обязан мне подчиняться. Большего я не вправе от тебя требовать. — Он резко повернулся и зашагал прочь.
— Присяги на верность королевскому дому я не нарушу! — крикнул ему вслед взбешенный Маркус. — Но берегись меня, если ты посмеешь причинить обиду моей сестре или Эбигейл!
Гарри поспешно нагнал своего господина и с тревогой заглянул в его пылавшее гневом лицо.
— Надо с этим заканчивать, Ники.
— С чем? — недовольно буркнул принц.
— Да с этим вашим глупым соперничеством, с чем же еще? Неужто же ты не понимаешь, сейчас совсем не время петушиться и задирать друг друга!
Николас посторонился, давая дорогу двоим матросам, которые тянули толстую веревку, чтобы переместить рею. Амос выкрикивал им команды с капитанского мостика.
— Если Маркус ко мне не переменится, если он будет продолжать меня ненавидеть, то я ничего не смогу с этим поделать.
Гарри покачал головой:
— Ты тоже не всегда бываешь к нему справедлив. Маркус ведь вовсе не такой уж злобный и вздорный тип, каким тебе кажется. Порой он очень напоминает мне твоего отца. — При этом замечании Николас сердито сощурился. Гарри поспешил добавить:
— Я ведь что имею в виду: отец твой — человек суровый и строгий, но при этом справедливый. Ведь так? — Принц нехотя кивнул. — И Маркус, поверь мне, очень в этом на него похож. Беда в том, что, когда дело идет о тебе, его чувство справедливости дает сбой.
— Так мне-то ты что предлагаешь?
— Не знаю, право, но мне думается, что он станет вести себя иначе, если ты как-нибудь постараешься его уверить, что не питаешь к нему вражды. Ведь вы с ним взялись бороться против общего врага, который находится где-то там.
— И он указал на запад пальцем.
Николас вспомнил последний разговор с Мартином о страшных и таинственных событиях минувшего, и по коже его пробежал озноб.
— Пожалуй, ты прав, — поежившись, пробормотал он. — Мне надо будет придумать, как к нему подступиться.
— Вот и хорошо! — просиял Гарри. — Знаешь, пойду-ка я теперь же с ним поговорю, попытаюсь и его убедить в том, что перед лицом опасности все мы должны стоять друг за друга горой. Иначе. ведь нам не миновать беды!
— Когда и где ты успел понабраться мудрости, Гарри Ладлэнд? — усмехнулся Николас.
— В Крайди, — без тени улыбки ответил сквайр. — Когда жизнь перестала казаться сплошной забавой и праздником.
Николас понимающе кивнул:
— Мне надобно поговорить с Амосом о вещах весьма важных. Скажи и Маркусу, чтоб через несколько минут пришел к нашему капитану в каюту, хорошо?
— Будет исполнено, ваше высочество, — улыбнулся Гарри и бегом бросился к Маркусу, который оставался стоять на прежнем месте.
Николас взобрался на мостик и встал рядом с Амосом:
— Нам надо поговорить.
Амос искоса взглянул на его озабоченное, посуровевшее лицо с бровями, сведенными к переносице.
— Наедине?
— Да, — кивнул принц. — И лучше будет, если мы пройдем в твою каюту.
Амос поманил к себе первого помощника и передал ему командование кораблем.
— Не сходите с этого курса, Родес. А если что — я буду в своей каюте.
— Есть, капитан! — молодцевато крикнул Родес и кивнул годовой, обвязанной желтой косынкой.
Амос и Николас спустились по трапу вниз и направились к капитанской каюте. В коридоре Николас заглянул в приоткрытую дверь просторной каюты, которую занимали Накор, Гуда, Калис и Энтони. Все четверо, утомленные ночными сборами в дорогу, дремали теперь на своих койках.
Амос отпер дверь своей каюты, пропустил Николаса вперед, вошел следом за ним и с тревогой спросил:
— Что случилось, Ники?
— После все расскажу. Сперва давай дождемся Маркуса.
Несколько минут прошло в Молчании. Наконец послышался негромкий стук, и Николас распахнул дверь.
— В чем дело? — подозрительно спросил Маркус, входя в каюту.
— Сядь, — велел ему принц.
Маркус с недоумением взглянул на Траска. Тот кивнул и сам уселся в просторное кресло у стола. Маркус и Николас заняли места по обе стороны от него.
— Мне известно теперь многое о Сетаноне, — начал Николас.
— Еще бы! — подхватил Траск. — Ведь я ж тебе не раз о нем рассказывал. Но с чего это ты вдруг о нем вспомнил?
— Дядя Мартин рассказал мне все, что знает сам.
Амос понимающе кивнул:
— Тогда другое дело. Ведь твои дядья и принц Арута все эти годы хранили в большой тайне то, что ведомо о Сетаноне только им одним и о чем не знают даже участники самой битвы. Я никогда не пытался их об этом расспрашивать. Ежели они полагают, что им надлежит держать все в секрете, значит, так тому и быть… — Он умолк и вопросительно взглянул на принца.
— Милорд Мартин когда-нибудь говорил с тобой о тех событиях? — повелительно обратился Николас к Маркусу.
— Немного, — насупившись, отвечал тот. — Я знаю от него о Большом Бунте моррелов, о самой битве, о помощи кешианцев и цурани.
Николас глубоко вздохнул:
— Существует некая тайна, связанная с Сетаноном и известная лишь королю и его братьям. Но не так давно о ней поведали моему брату Боуррику как наследнику престола, а также и Эрланду. Он ведь рано или поздно станет принцем Крондора. Теперь о ней знаю также и я.
