Далекие странники (ЛП) - Сяо Тяньтянь "Прист" (лучшие книги читать онлайн бесплатно .txt, .fb2) 📗

После этих размышлений Чжоу Цзышу взглянул на Юй Цюфэна и с лёгким сердцем произнёс:

— Совершенно верно. Кем, чёрт возьми, ты себя возомнил?

Примечание к части

∾ Цао Вэйнин снова ошибается и путает хризантемы со сливами, цветущими ранней весной. 梅花香自苦寒来 — аромат сливы исходит от лютых морозов. Идиома со значением, близким к «без боли нет результата».

∾ Железный веер Юй Цюфэна — отсылка к железному вееру принцессы из «Путешествия на Запад». Параллель с женским персонажем явно саркастическая.

∾ «Нет большей добродетели, чем признать свои недостатки и исправить их» (知错能改，善莫大焉) — цитата из Цзо Жуаня, произнесённая придворным чиновником Ши Цзи после наказания цзиньского князя Лина за массовые убийства.

∾ 程武门 — «ворота военного правления». Планирование городов в соответствии с установленными принципами, включающими космологию и то, что сегодня известно как фэн-шуй, является древней традицией. Самые ранние записи о планах с крепостными воротами датируются третьим веком до нашей эры. Архетипический город представляет собой площадь, окруженную городскими стенами, с воротами на каждой стороне.

Том 2. Глава 37. Балаган

Примечание к части

Хотелось бы выразить большую благодарность всем, кто идёт по этой истории вместе с нами, читает, оставляет комментарии и благодарит! Нам безумно приятно, и мы рады стараться для вас, потому что видим — наш труд интересен не только нам, но и вам тоже! В самое сердце! ❤️

За последнее десятилетие, которое Чжоу Цзышу прожил то ли человеком, то ли тенью, его сердце ожесточилось, научившись не поддаваться панике и сомнениям. В пятнадцать лет на плечи Чжоу Цзышу пала ответственность за поместье «Времена года», в восемнадцать случайная встреча с наследным принцем Хэлянь И пробудила в нём юношеское рвение, в двадцать три он основал Тяньчуан. Он достиг всего, чего мог достигнуть. Даже если имя Чжоу Цзышу не упомянуто в летописях, горы и реки были свидетелями его заслуг.

Закончив обмен любезностями с Юй Цюфэном, Чжоу Цзышу окинул толпу колким ледяным взглядом и приподнял уголки губ в улыбке, больше напоминавшей оскал.

Хуан Даожэнь внутренне заколебался, и его охватило внезапное желание отступить. Но покосившись на чопорного Юй Цюфэна, Жёлтый Даос решил ещё немного постоять на своём, чтобы не выглядеть трусом.

В глубине души Хуан Даожэнь всегда считал Юй Цюфэна, как и его погибшего отпрыска, бесполезными декорациями. Никакой сути — одна видимость! В отношениях с другими крупными школами эти смазливые бездельники могли полагаться лишь на былую славу своего приходящего в упадок поместья. Адепты Цаншань и Хуашань издавна поддерживали братские отношения, поэтому Хуан Даожэнь помогал бездарным отцу и сыну — исключительно по доброте душевной. Жёлтому Даосу нравилось выставлять себя благородным человеком, ценящим дружеские узы, он даже немного жалел Юй Цюфэна. И уж конечно никак не мог сбежать с поля боя на глазах у изнеженного приятеля.

Обведя воинственным взглядом толпу сторонников, Хуан Даожэнь мысленно успокоил себя: «Нас много. Даже если каждый наступит на этого проходимца по разу, от него мокрого места не останется!».

— Нечего любезничать с кем попало! Поймаем его, допросим, тогда и поговорим! — гаркнул Жёлтый Даос, храбрясь на публику. 

Его крик взорвался петардой прямо над ухом Юй Цюфэна. Тот поморщился от резкого звука, чинно кивнул и рассеянно обмахнулся веером с изображением великолепного пейзажа.

Юй Цюфэна, в свою очередь, удручала необходимость выступать одним фронтом с таким грубияном, как Хуан Даожэнь. Жёлтый Даос и внешне был неказист, и вёл себя, как неотёсанный босяк. По мнению утончённого главы ордена Хуашань, даже мясник, рубящий свинину на рынке, обладал большим изяществом, чем Хуан Даожэнь. Вдобавок, скудоумный глава ордена Цаншань считал себя пупом земли и из кожи вон лез, лишь бы попасть в центр внимания. Например, вопил так, что в деревне за десять ли отсюда горшки падали с полок. 

Юй Цюфэн смотрел на Чжоу Цзышу с застывшей улыбкой, делая вид, что не знаком с Хуан Даожэнем. Когда бы ни ослабление школы Хуашань, ни сложности с поиском союзников, разве стал бы он якшаться с вульгарным главой Цаншань? Если этот жёлтый дурак готов взять на себя ответственность, Юй Цюфэн милостиво уступит ему дорогу! Поскольку боевые умения дерзкого незнакомца могли неприятно удивить, а ученик Древнего Монаха ещё не обозначил свою позицию, Юй Цюфэн счел за благо прощупать почву руками Хуан Даожэня.

И вот тут случилась досадная заминка. Издав боевой клич, Хуан Даожэнь решил, что сделал достаточно, и дальше Юй Цюфэн справится без него — поведёт всех в бой, чтобы смести с дороги врагов. Жёлтый Даос не спешил мараться лично и с удовольствием понаблюдал бы за расправой со стороны. Но Юй Цюфэн продолжал молча обмахиваться веером, ожидая, что именно Хуан Даожэнь возглавит атаку. Ничего не понимающая толпа застыла в недоумении, никто и не подумал двинуться с места.

В заполненном десятками людей узком переулке воцарилась мертвая тишина.

За всю жизнь Вэнь Кэсин не видел более нелепого зрелища. Смеяться, когда весело, плакать, когда грустно, или хулиганить просто потому, что напало вдохновение — Вэнь Кэсин всегда решал сам, чего ему больше хочется. Приличия и уместность не имели значения. Вот и сейчас Вэнь Кэсину вздумалось освистать[264] Хуан Даожэня с его бесплатным цирком, потому что хохот накатил сам собой.

— Вы что, в ролях запутались?! — потешался Вэнь Кэсин. — Как можно объявлять спектакль, не вызубрив реплики? Пошли вон со сцены, шуты гороховые! Кыш-кыш, чаевых не будет! 

Оценив начало представления, Е Байи бросил короткое:

— Позорище, — и пошёл прочь, не оглянувшись на Лю Цяньцяо. Вскоре его белоснежная фигура растаяла вдали как облако. 

Ситуация и в самом деле походила на балаган, чем дальше, тем больше. У Чжоу Цзышу не было желания развлекать толпу. Он хотел уже скромно удалиться, но тут Жёлтый Даос, наконец, решился атаковать.

— А ну стой, мерзавец! — завопил Хуан Даожэнь, погнавшись за Чжоу Цзышу. — От меня не уйдёшь!

Его противник спокойно продолжил путь, только выпрямил спину, внезапно став выше Хуан Даожэня.

— Катись отсюда! — бросил Чжоу Цзышу, даже не оглянувшись.

Взмахом длинных рукавов он отправил два мощных вихря энергии. С невероятной точностью один поразил плечо нападавшего, другой — колено. Хуан Даожэнь, как послушный сын, беспрекословно откатился в сторону.

Вэнь Кэсин сложился пополам и упёрся рукой в стену, задыхаясь от смеха. Он с радостью обнаружил, что Чжоу Сюй не только хорош собой, но и обладает особым чувством юмора! Это было ужас как занимательно. Но тут комедия чуть не обернулась для Вэнь Кэсина трагедией. Пока всеобщее внимание было приковано к Чжоу Цзышу, Юй Цюфэн надумал взять реванш. Его длинный меч со свистом вылетел из ножен и без предупреждения устремился к шее Вэнь Кэсина. 

Всё это время Юй Цюфэн только притворялся, будто ему есть дело до Чжоу Цзышу, а сам украдкой наблюдал за Вэнь Кэсином. Глава ордена Хуашань не простил бы человека, который заставил его принародно упасть лицом в грязь, даже если бы господин Вэнь давно обратился в пепел. Юй Цюфэн просто не чувствовал бы себя мужчиной, если бы не попытался отомстить за оскорбление! На самом деле глава Юй напрасно так сокрушался. Даже до позорного падения ни один дурак в этом мире не считал его за достойного человека, и месть обидчику тут не помогла бы.

Вэнь Кэсин рефлекторно оттолкнулся ладонью от стены и резко прогнулся назад, спасаясь от бешеного шквала ударов — каждый яростнее предыдущего. Он был весьма озадачен таким напором. В день, когда они с боем забирали Чжан Чэнлина из поместья Гао, Вэнь Кэсин был так пьян, что себя не помнил. Конфуз, приключившийся с Юй Цюфэном, попросту выпал из его памяти. Но даже если бы Вэнь Кэсин не забыл, как стегнул кнутом главу ордена Хуашань и заставил его пропахать носом землю, ничего бы не изменилось. Вэнь Кэсин прекрасно видел, что Юй Цюфэн не нежная девица, которой надо беречь лицо и блюсти достоинство. Ну упал? И что с того?