Равиен, дорога обратно (СИ) - Смирнова Ирина "cobras" (читаем книги TXT) 📗
— Я знаю, откуда они берутся! — возмутилась я, вылезая на берег и отряхиваясь. Интересно, шерсть намокла, но густой подшерсток не пустил воду внутрь и неприятной влажности не чувствуется. — За каким крокодилом они туда попали, если у тебя нет постоянной пары?! — я воинственно поставила уши торчком и мотнула хвостом туда-сюда. Ой… хвостом машут кошки, лисы так не делают… У меня путаница обликов? Плохо! Или я просто слишком волнуюсь?
— Куда «туда»? — пока я тут про детей выспрашивала, Тай поймал рыбину, принес, положил ее на камни и сел рядом со мной.
— Туда, откуда они родились! — не уступала я, но запах… был очень вкусным, поневоле принюхалась и облизнулась. Это все, блин, лиса! И смотрит на ту рыбу умильными глазами тоже лиса, а вовсе не я. Я тут возмущаюсь вообще-то. И не хочу, как она, делать хитрые моськи и выпрашивать у самца первую добычу!!! Уф! Кошкой, что ли, обернуться? Нет, так я никогда не слажу с этой наглой мордой! И вообще!.. О чем это я ругалась?
— А, так это… Сильные самки выбирают самцов, и те дерутся между собой. Победителю — приз. Если вождь одобрит, можно и щенка сделать. Меня два раза одобрили, вот и щенки… Но воспитывают их взрослые самцы. Родня самок или тот, кого она выберет.
— А… — я озадаченно потрясла ушами и даже почесала одно из них. Пауза была нужна, чтобы переварить новость. — Но так неправильно! Лисы создают… Лонгвесты тоже лисы, так что должны создавать пару и растить детей вместе. Так делают все оборотни, не зависимо от зверя. Тогда дети растут сильными, умелыми и спокойными. А у вас почему так… криво?
— Потому что самок мало, — Тай произнес это со спокойным безразличием в голосе, словно говорил о чем-то привычном и незыблемом. — Самки потом могут выбрать себе пару, если захотят. Только детей рождать будут от сильнейших, а растить и жить вместе — с постоянным самцом.
— Самки слабые… это из-за того, что случилось, когда маги нарушили порядок вещей, — злиться расхотелось, стало грустно, и даже рыба уже не пахла так завлекательно. — Сильная самка ищет партнера сама, она зовет и может даже посмотреть, как претенденты доказывают силу в поединке… Но выбирает не только самца для зачатия, а еще и того, кто будет с ней всегда, будет… Чтобы детей вместе растить, чтобы он был хорошим отцом и мужем, понимаешь? И она не выбирает… — я искоса посмотрела на Тайя, — того, кому все равно, какая под ним самка. Понимаешь? Пара, она… друг для друга, — и не удержалась, ну не смогла! — А не для всяких встречных белок!
— А причем тут белки? — непонимающе уставился на меня Тай.
— Вот именно! — я вскочила и прыгнула в воду, поднимая тучу брызг. — Белки тут ни при чем! И человеческие самки ни при чем! Мой… муж не будет трахать всех встречных самок, он будет только мой!
Тай как-то странно фыркнул и, уйдя на середину озера, занялся ловлей рыбы. Он ее ловил, кажется, просто выдергивая из воды, как будто там поднос на дне и рыба ждет готовая, потом относил ее на берег и снова ловил.
А у меня не получилось! Во-первых, я не видела чертову рыбу и только какое-то время спустя сообразила, что ее надо не столько видеть, сколько чувствовать движение воды. Но по кошачьей привычке мне ужасно не нравилось мочить морду, и что-то словно за уши удерживало меня ровно на то мгновение, за которое мерзкая водоплавающая зараза успевала вильнуть хвостом и смыться.
— Не получается! — возмутилась я наконец.
— Значит, сядь на берегу и свяжись с «только своим» магом, — рыкнул Тай. — Вдруг он уже решил, что тебя вороны унесли. Хочешь, можешь рядом постоять и посмотреть. Учить буду потом, когда наловлю рыбы на обед и ужин. Лучше с собой притащить и найти еще одно озеро, чем жрать сухофрукты.
Я молча выбралась из воды, хорошенько отряхнулась и устроилась на берегу. Сидела и смотрела на лиса, который, кажется, вообще забыл обо всем, кроме рыбы. И обо мне в первую очередь.
Он на что-то обиделся? Нет, вряд ли… про «только моего» мага вспомнил… Он не понимает. Значит, надо попробовать объяснить.
— Ромка спит. Натянул плащ на голову и дрыхнет, — я невольно улыбнулась, потянувшись по связи и почувствовав сладкий сон магеныша. Это хорошо, значит, у меня есть время… на что? Объяснить? Зачем? Просто чувствую, что так надо.
— Знаешь… в моем мире оборотни могут иметь общих детей с людьми.
— Кр-р-р-руто! — фыркнул Тай, тряся в воздухе крупной рыбиной, активно извивающейся и отбивающейся.
Я решила игнорировать его невнимание, может, что-то в голове все же отложится?
— Но в таком союзе всегда человечек рождается, поэтому мало кто решается, только по большой любви. В человечке есть кровь оборотня, но она спит.
— Людь? Человечек — это людь? Не оборотень? — Тай наконец победил рыбину и смотрел на меня уже с интересом.
— Да, обычно людь, — я кивнула. Опять не заметила, как обернулась. — Но иногда у двоих обычных людей рождается ребенок, в котором смешиваются две спящих половинки, от мамы и от папы. Вот он будет оборотень.
— Ты — вот такая? Из половинок? — Тай плюхнулся рядом, тоже уже человеком.
— Да, такая. Нечистая кровь, — я глянула на него с легким вызовом, но он только недоуменно моргнул. — Я жила с родителями, как обычная девочка, хотя и знала внутри себя, что я кошка. Понимаешь, такие дети начинают оборачиваться, только когда повзрослеют. Поэтому моя человеческая часть всегда сильнее звериной. Ведь сначала я училась быть человеком.
Тай, склонив голову на бок, посматривал на меня с сочувствием:
— Наверное, не очень просто снова стать щенком, когда ты уже доказал, что взрослый людь?
— Не знаю, — я тяжело вздохнула. — Мне было двенадцать, когда я потеряла родителей и меня отдали в приют для сирот, откуда меня забрала миарми, — заметив незаданный вопрос в глазах, я пояснила: — Мой учитель-опекун от оборотней, — и продолжила свою историю: — Из-за… боли и всего остального я стала оборачиваться раньше, чем положено. Потому что кошкой было не так… плохо, как никому не нужным ребенком… Кошке тоже никто не нужен, она гуляет сама по себе, и ей хорошо, — тут я лукавила, конечно. Но кошке, и правда, было легче.
— Энтакату живут стаями.
— Я не энтакату, — разжав стиснутые кулаки, с удивлением обнаружила капли крови. Так сжимала, что порезалась о мелкие острые камешки, которые машинально сгребла с берега. — Но у нас тоже живут… стаями… и миарми забрала меня туда. Вот только в стае никому не нравилась моя нечистая кровь. — Я поморщилась от воспоминаний. — Пришлось драться, много, пока травить перестали.
— Что значит нечистая кровь?
— То и значит, что я родилась у людей, среди людей, и, по мнению некоторых… была не настоящий оборотень. Бракованная. Поэтому никто не хотел быть моей парой… все хотели просто трахнуть и поразвлечься, — я снова начала злиться, мама-кошка, снова! Столько времени прошло, а все равно…
— Несколько раз толпой нападали, им всем казалось, что я должна быть рада, что до меня снизошли. И тогда мне пришлось убивать. «Своих», — последнее слово я просто выплюнула, как какую-то мерзкую жабу, которую схватила в пасть нечаянно.
— Сочувствую. Я впервые убил совсем недавно, — Тай сосредоточенно кивнул. — Мне не понравилось.
— Мне тоже, — я криво ухмыльнулась. — Стало окончательно ясно, что мне нет места в мире оборотней… в моем мире. Никто не хотел от меня детей, никто не собирался жить со мной и защищать меня. Все хотели только… трахнуть и побежать дальше по своим делам. Как… — я проглотила окончание фразы «как ты».
— Ты поэтому с Багдасаром… Потому что он тебя женой хочет взять? — выражение лица у лиса при этом было какое-то каменное.
— Кто хочет?! Ворон?! — Я пораженно заморгала. — Да он об этом даже не заикался, и вообще! И… и… — я неизвестно чего засмущалась и опустила голову, поглядывая на Тая искоса. — Ты только не говори никому, ладно? — на всякий случай попросила, чувствуя себя при этом ужасно глупо. — Я его хочу… укусить.
— Я тоже, — рассмеялся Тай. — А ты зачем?
