Первый король Шаннары - Брукс Терри (чтение книг TXT) 📗
«Кто бы он ни был», — добавил про себя Кинсон. Несмотря на то что друид с охотой рассказал им, куда они идут, он не пожелал открыть, с кем предстоит встретиться.
Почти две недели ушло у них на это путешествие. Коглин дал Бреману формулу смеси металлов для сплава, из которого следует выковать магический меч против Чародея-Владыки. Старик так и остался непреклонным скептиком и, когда они уходили, напутствовал их с уверенностью, что больше никогда не увидит. Они приняли его прощальные слова с усталым смирением и, покинув Каменный Очаг, пошли через Темный Предел назад в Сторлок. Эта часть пути заняла почти неделю. По возвращении в Сторлок они раздобыли лошадей и на равнины выехали уже верхом. В это время чуть южнее них прошла армия Северной Земли, преследуя дворфов в Вольфстааге. И потому Бреман повел своих спутников по направлению к Рунным горам и только потом на юг, вдоль берега Радужного озера. Он считал, что на таком расстоянии к западу от Анара меньше вероятность напороться на прислужников Чародея. Они переправились через Серебряную реку и, пройдя по границе Мглистой Топи, вышли к Кургану Битвы. Двигались медленно и осторожно, поскольку эти болотистые места слыли опасными сами по себе, не говоря уж о тварях, служивших Броне, и не имело никакого смысла рисковать понапрасну
Так что трое путешественников поскакали на юг по дороге, зажатой между бесплодными просторами Кургана Битвы с его сиренами, призраками и темной чащей Черных Дубов, кишащей бесчисленными волчьими стаями. Днем они ехали, а ночью по очереди дежурили. Путники, скорее, ощущали присутствие, чем видели, тех существ, встречи с которыми им хотелось избежать, существ одновременно и здешних, и нездешних, созданных из земли, воды и воздуха. Они ощущали на себе их взгляды и не раз чувствовали, как те подходили совсем близко. И все же никто не посягал на них, не пытался их преследовать, так что, благополучно избежав опасности приграничных земель, они продолжили свой путь.
Теперь к концу тринадцатого дня очередного этапа своего путешествия, стоя над Дехтерой, они взирали на огненный водоворот этого промышленного кошмара.
— Я уже ненавижу этот город, — мрачно произнес Кинсон, стряхивая пыль с одежды.
Их окружала сухая бесплодная земля. Ни деревца, ни тени, только густая высокая трава да рыхлые песчаные наносы. Если здесь и бывали дожди, то, похоже, крайне редко.
— Не хотела бы я жить в таком месте, — согласилась с ним Марет. — И не могу себе представить человека, который бы захотел.
Бреман ничего не сказал. Он стоял, глядя на Дехтеру, но его взгляд был устремлен куда-то дальше. Вдруг глаза друида закрылись. Переглянувшись, Кинсон и Марет решили не мешать ему и подождать. Впереди среди сгущающейся тьмы раскаленными добела пятнами светились пасти плавильных печей. Красные сполохи заката отжили свое, солнце уже успело скрыться за горизонт, от него осталась лишь бледная полоска света на западе, едва заметная сквозь облака. Над равнинами воцарилась тишина, и в этом безмолвии до них донесся звон металла.
— Мы здесь, — неожиданно заговорил Бреман, снова открыв глаза, — потому что в Дехтере живут самые искусные кузнецы Четырех Земель, если не считать троллей. Южане не привыкли иметь дело с друидами, но от них мы скорее получим помощь и содействие, чем от троллей. Все, что нам надо, — найти нужного человека. Это твоя задача, Кинсон. Ты можешь свободно ходить по городу, не привлекая внимания.
— Верно, — согласился Кинсон, одновременно беспокоясь, справится ли он. — Кого мне искать?
— Ты сам это должен решить.
— Я?! — Кинсон остолбенел. — Неужели мы проделали такой путь, чтобы искать человека, которого даже не знаем?
Бреман снисходительно улыбнулся:
— Успокойся, Кинсон. Поверь, мы пришли сюда вовсе не слепо, не просто так. Человек, которого мы ищем, находится здесь. Как я сказал, самые лучшие кузнецы Четырех Земель живут в Дехтере. Мы должны выбрать одного из них, и выбрать с умом. Для этого нужно кое-что разузнать. Тут как раз и пригодятся твои навыки следопыта.
— А что именно я должен искать в этом человеке? — настаивал Кинсон, которого раздражала неопределенность.
— То же, что и в любом другом, плюс умение, знания и гордость за свое ремесло. Это должен быть кузнец из кузнецов. — Бреман опустил худощавую руку на плечо своего рослого товарища. — Если ты это хотел узнать.
Кинсон криво усмехнулся. Стоявшая с другой стороны Марет слабо улыбнулась.
— И что мне делать, когда я найду этого кузнеца из кузнецов?
— Вернешься сюда за мной. Мы пойдем к нему вместе, чтобы уговорить его сделать то, что нам нужно.
Кинсон снова посмотрел на город, на лабиринт темных зданий в обрамлении огней, на калейдоскоп черных теней и пурпурного сияния. Трудовой день сменился трудовой ночью, печи не затухали, работа не прекращалась. Над городом повисла влажная духота, наполненная жаром и запахом пота.
— Кузнец, который знает, как смешивать руду, чтобы получать твердые сплавы, как закалять металл, чтобы добиться высочайшей прочности. — Кинсон покачал головой. — Не говоря уж о том, что этот кузнец должен согласиться помочь друиду выковать магическое оружие.
Рука Бремана стиснула плечо друга.
— Убеждения кузнеца не должны тебя слишком заботить. Лучше обрати внимание на другие качества. Найди мастера, который нам нужен, остальное предоставь мне.
Кинсон кивнул. Он посмотрел на Марет, в огромные темные глаза, глядевшие прямо на него:
— А вы?
— Мы с Марет подождем здесь, пока ты не вернешься. Одному тебе будет проще. Ты сможешь свободнее передвигаться, не будучи обременен нашим присутствием. — Бреман убрал руку с плеча жителя приграничья. — Будь осторожен, Кинсон. Эти люди — твои соплеменники, но это совсем не значит, что они твои друзья.
Кинсон снял мешок, проверил оружие и аккуратно накинул на плечи плащ.
— Я знаю.
Следопыт стиснул старику руку и задержал ее в своей. Птичьи косточки. Они стали еще более хрупкими. Он быстро разжал руку.
Потом, так внезапно, что сам потом не мог объяснить, почему он это сделал, Кинсон наклонился к Марет и легонько поцеловал ее в щеку, затем повернулся и пошел вниз по склону покрытого ночным мраком холма в сторону города.
На дорогу Кинсон потратил больше часа. Он неспешно и размеренно шагал по равнине, ведущей в город. У него не было причин спешить. Кроме того, излишняя торопливость могла привлечь внимание. Житель приграничья двигался из темноты к свету. Он чувствовал, как теплее становится воздух по мере того, как он приближается к домам, все отчетливее слышал удары молота и лязганье щипцов. До него доносились голоса, нестройный хор которых говорил о том, что в городе помимо печей и складов есть питейные заведения, таверны, постоялые дворы и бордели. Смех заглушал ворчание и ругань, шум и крики, и эта смесь труда и развлечений казалась странной и нелепой. Похоже, все стороны жизни в городе были свалены в одну кучу. Без разбора.
Кинсону вспомнилась Марет и тот спокойный изучающий взгляд, которым она смотрела на него, словно каким-то непонятным способом пыталась оценить, на что он способен. Странно, но этот взгляд его не раздражал, напротив, придавал уверенность. Приятно было сознавать, что девушка хочет узнать его получше. Прежде он не испытывал ничего подобного, даже с Бреманом. С Марет все было по-другому. Последние две недели, пока они шли в Дехтеру, сблизили их. Они говорили не о настоящем, а о прошлом, о детстве и о том, как оно повлияло на них. Рассказывали друг другу о себе и постепенно выяснили, что у них много общего. Общее заключалось не в обстоятельствах или событиях, а в глубоком взаимопонимании. Жизнь преподала им сходные уроки, и они сделали из них одинаковые выводы. Их взгляды на мир совпадали. Оба сознавали, что не похожи на других, и обоих это устраивало. Обоим нравилось жить в одиночку, странствовать, исследовать неизвестные места, узнавать новое. Они давно порвали узы, связывавшие их с семьями. Сбросили оболочку цивилизации, сменив ее плащом странника. Оба считали себя изгоями по собственной воле и полагали, что так и должно быть.
