Надежда Сокола - Нортон Андрэ (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
Целительница уже выложила на стол, возле которого стояла, когда вошел Тарлах, несколько томов. Были на столе и бумага и другие материалы для письма.
Аден указала на стол.
— Кроме тех свитков, которые я дала тебе вчера — это все недавно сделанные копии, — остальное должно оставаться здесь. Некоторые из этих книг такие старые и хрупкие, что мы сами боимся их трогать.
— Понятно.
— Это подлинные записи сокольничьих. У нас мало подобных, и когда просмотришь это, придется искать лишь случайные упоминания и обрывки сведений. — Она внимательно смотрела на Тарлаха. — Ты не один нуждаешься в этих записях. Когда госпожа У на достаточно поправится, чтобы не нуждаться в постоянном присмотре, записями займется Пира. Мы не хотим никаких неприятностей из-за этого.
— Никаких неприятностей не будет, — кратко ответил наемник.
Он уже собрался отвернуться, но его остановило любопытство. Тарлах продолжал смотреть на Аден.
— Почему она интересуется записями о сокольничьих? И почему именно она их хранительница?
Мне казалось, что хранителем истории народа-воина скорее мог бы стать Дуратан или кто-то похожий на него.
Аден улыбнулась.
— Писец из вашего народа, который сделал эти записи, был целителем. Я нашла этот клад несколько лет назад и сама его изучала. Искала другие подобные, к сожалению, безуспешно. В них много сведений о лечении, которых мы раньше не знали.
Он серьезно смотрел на женщину.
— То, что я прочла, помогло мне заставить снова действовать легкие моего брата, когда прошлой весной я спасла его из западни Тьмы. Я могла бы в случае необходимости оживить и его сердце.
Видя, что он заинтересовался, она описала спасение и средства, с помощью которых Джерро был возвращен к жизни.
Тарлах молчал несколько секунд.
— К нашему стыду, мы сами забыли об этом, — сказал он наконец. — Прежде, чем я начну свою работу, не покажешь ли, как помогать восстановлению легких?
Если мы будем обладать этими знаниями, каждый год или даже каждый месяц можно будет вырывать жизни из объятий Мрачного Командующего.
Аден посмотрела на него, удивленная признанием превосходства ее знаний. Даже среди своего народа, хорошо знавшего ее умения и искусство, не часто встречала она такое отношение и надеялась только спустя много лет опыта и практики приобрести достаточное уважение к этому своему делу. Как ученый она никогда не получит признания за стенами Лормта.
— Я с радостью научу тебя, птичий воин. Давай подождем, пока я позову Джерро в качестве нашего предполагаемого пациента. Это довольно болезненный процесс, а у здешних моих друзей слишком хрупкие и старые ребра.
Время в Лормте проходит медленно, но не неприятно. Выздоровление Уны шло поразительно быстро, учитывая серьезность ран. Тем не менее прошло утомительно много дней, прежде чем она смогла вставать с постели, и еще дольше до того, как она вышла за толстые стены лазарета.
Началась зима, но ее прикосновение было еще поверхностным, и даже самые престарелые и ослабевшие жители Лормта редко из-за непогоды вынуждены были оставаться в своих комнатах. Как только целительницы подтвердили, что женщина из долины может ездят верхом, Тарлах предложил ей осмотреть окрестности. Когда зима наступит по-настоящему, у них не будет такой возможности, а им обоим нужно оторваться от тусклых переходов и пыльных книг.
Нужно было также оправиться от разочарования.
Хозяева говорили правду: в Лормте действительно было очень мало сведений о сокольничьих, да и те в основном об их методах лечения. Тарлах и Уна много времени изучали эти записи, потому что очень многие рецепты и методы лечения сокольничьи забыли, а Уна вообще никогда не знала. Особенно полезными оказались методы лечения легких и сердца, и оба они не только их записали, но и запомнили.
С самого начала У на работала вместе с Тарлахом, вначале в постели, потом в зале рядом с ним и оказалась очень искусной в разыскивании информации в самых маловероятных местах, но все равно узнали они немного, и почти ничего нельзя было использовать для помощи сокольничему. По-видимому, время от времени с растущим унынием думал Тарлах, предание о том, что записи о временах до рабства у Джонкары и во время этого рабства были спрятаны в тогда еще новом хранилище Лормта, оказалось неподтвержденной легендой.
Тарлах верил в это предание, потому что его народ всегда внимательно относился к своему прошлому, не поддавался желанию сочинять легенды. Сокольничьи всегда были историками, они тщательно записывали все происшествия и важные для них обычаи, даже те, от которых добровольно или вынужденно отказывались.
Однако, собираясь на север, они решили, что часть записей опасно брать с собой; они могут вызвать у потомков тоску по прежней, более спокойной и безопасной жизни, и потому было решено оставить их в месте, специально предназначенном для хранения знаний в войне между Светом и Тьмой, которая тогда только еще затихала.
Уничтожить записи — такое деяние показалось отвратительным людям, которые гордились своим прошлым, несмотря на постигшую их катастрофу.
Уна с готовностью согласилась на предложенную экскурсию, и на следующее утро, очень рано, они выехали.
В воздухе чувствовалась зима, но хорошо одетых людей, которые к тому же двигаются, это не пугало. Они радовались свежести, оживились также кошка и сокол, им тоже надоела скучная жизнь в закрытых помещениях.
Капитан наблюдал за своей спутницей с нежным и счастливым выражением лица. Наконец-то она стала похожа на себя, подумал он, вернулась краска на лицо, глаза горели прежним живым огнем, и Тарлах понял, что Уна, как и заверили его Аден и Пира, вполне здорова.
Он улыбнулся про себя. Об этой перемене говорили не только слова целительниц. Их не просили не переутомляться, не давали перечень симптомов, за которыми нужно следить. Никаких условий, только предупреждение, которое такому опытному горцу не нужно: не уезжать слишком далеко, чтобы можно было вернуться в случае резкой перемены погоды. И еще одно предупреждение, более настойчивое: ни при каких обстоятельствах не заходить в пещеры, глубокие и мелкие, которых множество в окружающей местности.
Глаза мужчины сузились и потемнели. Аден была очень настойчива в своем предупреждении и подкрепила его вызывающим ужас объяснением.
В это время года в подземных путях вокруг Лормта скрывается опасность, древняя опасность, которая не покидает эти земли почти с самого начала их заселения в отдаленном прошлом — так давно, что подлинной истории этого заселения уже никто не помнит.
В этих лишенных света ходах бродит некое существо, очевидно, только зимой, дитя-женщина, маленькая, судя по всем рассказам, и очень красивая, но несущая смерть всем, кому не повезет с нею встретиться. Дитя-Призрак, привидение, которое, как рассказывают, устремляет свои как будто невидящие глаза на пришельца, которого встречает в пещерах, и пытается обнять его своими маленькими руками. Если это ей удается, она на мгновение прижимается и тут же исчезает, заполнив воздух детским плачем. Через час после ее прикосновения плоть жертвы начинает распадаться, она гниет прямо на костях, как у трупа.
Это не просто страшная легенда, которую рассказывают в безопасности, у уютного очага. Три года назад Аден сама встретилась с таким случаем. Странник пытался найти укрытие от непогоды в пещере и встретил там живую смерть.
Когда его обнаружили, болезнь зашла уже далеко, но у него хватило сил рассказать свою историю. И Аден смогла только дать ему снадобье, которое погрузило его в сон, пока он не расстался с жизнью, для него ставшей кошмаром. И воспоминание об этом человеке по-прежнему мучает по ночам целительницу.
Тарлах вздрогнул, заставляя себя не думать об этом смертоносном ребенке. Эта опасность им совсем не нужна, он не позволит облаку омрачить день для себя и для своей спутницы.
Существовали и другие опасности, о которых он знал, и поэтому оба они были вооружены, хотя выехали вовсе не в поисках неприятностей. В горах бродят дикие звери, одичавшие люди и, как рассказывали, другие существа, пробужденные войной между Светом и Тенью и Тьмой.
