Пусть поднимется ветер (ЛП) - Мессенджер Шеннон (читать онлайн полную книгу .TXT) 📗

- Это один из анемометров Буреносцев? - спрашивает Солона, подходя ближе.

- Я украла его у одного из них некоторое время назад, - соглашается Арелла. - Подумав, что это когда-нибудь могло бы пригодиться.

- Что оно делает? - спрашиваю я.

- Я не уверена. Он, кажется, не реагирует на ветер. Но если Райден заставил Буреносцев носить их с собой, то они должны быть важны.

Арелла просовывает более длинный конец через пояс, устраивая его рядом с ветрорезом, когда она идет к окну, открывает его и проводит пальцами по грязному стеклу:

- Мы должны выяснить траекторию полета.

Она и Солана начинают обсуждать реактивные течения, но я не слушаю... частично, потому что ничего не знаю об этой хрене. Но главным образом потому, что продолжаю смотреть на свежие рубцы на запястьях от веревок, из которых только что выпутался.

Если Оз, с его ограниченным опытом силы боли, смог захватить нас троих одним махом, не будет иметь значения, как мы полетим, или какое оружие и устройства мы принесем с собой.

Если мы должны помериться силами с Буреносцами (и давайте по-честному, существует довольно хороший шанс, что придется) мы должны бороться как они, если хотим победить.

И поскольку никто из нас не хочет опускаться до этого уровня, нам нужен еще кто-то, кто сможет помочь.

Я знаю парня для такой работы... думаю, смогу найти его.

И может быть мне удастся убедить его не убивать нас.

Глава 6. ОДРИ

Я пытаюсь считать свои шаги и запоминать повороты, когда Райден ведет меня в темницу, но его крепость - лабиринт узких путей и запутанных лестниц, которые ведут нас вверх и вниз во всевозможных направлениях. К тому времени, когда мы добираемся до тусклой комнаты без окон, заставленными темными клетками, я так запуталась, что не могу сказать, глубоко ли мы под землей или высоко в другой башне.

Райден пихает меня в клетку в центре ряда и закрывает за мной дверь. Я ползу к углу, прижимаю колени к груди и обхватываю их руками, пытаясь сохранить то малое тепло, что осталось.

Холод здесь другой.

Влажный и тяжелый.

Он давит на мою кожу миллионом ледяных пальцев, когда мое дыхание превращается в облака, которые, кажется, постоянно висят в воздухе.

Серый пол и стены моей крошечной камеры голые, за исключение глубоких царапин, где бывший заключенный, должно быть, цеплялся за камни.

- Здесь определенно не так хорошо, как в твоей предыдущей камере, - говорит мне Райден. - Но вид гораздо лучше.

Он делает шаг в сторону, и внутри меня все рушится.

- Гас? - шепчу я, щурясь сквозь тусклый свет, надеясь, что съежившаяся фигура на полу противоположной камеры не ответит.

В течение секунды он не двигается. Потом медленно поднимает голову, осматривая комнату, пока его страдальческие глаза не находят мои.

Я с трудом сдерживаю рыдания.

Его лицо в таких синяках и распухло, что я едва узнаю его. Но почему-то он все равно пытается улыбаться.

- Очевидно, вам двоим есть что наверстать, - говорит нам Райден, и самодовольство в его голосе заставляет меня жалеть, что я не могу расцарапать его кожу.

Я жду, пока шаги стихнут, потом быстро придвигаюсь к решеткам. Влажный холод заставляет мои мышцы болеть, но я отказываюсь думать о боли. Не тогда, когда Гас похож...

- Все так плохо? - спрашивает Гас, изучая мое лицо. - Думаю, это конец моих дней в качестве Самого Симпатичного Опекуна.

Я заставляю себя улыбнуться, пытаясь быть храброй для него. Но, когда он садится, мои глаза наполняются слезами.

Толстые глубокие раны, почти с мой кулак, превратили его широкую грудь практически в сплошное мясо без кожи. Некоторые из разрезов покрыты струпьями, а другие все еще сочатся красным... но темное пятно на его левом плече заставляет меня чувствовать себя так, будто меня стошнит прямо сейчас.

Дыра.

Совершенно симметричная и почти с мой палец.

Проевшая плоть и кость.

У Астона было точно двадцать девять таких же. За каждый день, что он сопротивлялся силе боли, пока Райден не нашел другой способ, чтобы сломать его.

- Гас, мне так...

- Не надо! - перебивает он, отбрасывая жесткие светлые волосы с глаз. - Пожалуйста, не извиняйся... это не имеет к тебе никакого отношения.

- Как ты можешь так говорить?

- Потому что мы на войне. Солдат берут в плен и пытают. Это просто, как дважды два.

Но это не так.

Моя мать сдала нас Райдену, как животных на убой.

Причина по которой Гас был со мной - он пытался защитить меня, уберечь язык Западных - язык, который знала только я, потому что нарушила клятву и связала себя с Вейном.

Все возвращается.

Мои ошибки.

Моя вина.

Гас вздрагивает, когда тянется, чтобы оторвать полосу ткани от края штанов. Я пытаюсь не замечать, что его спина выглядит такой же, как его грудь.

- Если тебе нужно больше бинтов, я могу оторвать часть своего платья, - предлагаю я.

Гас смеется:

- У тебя едва хватает ткани, чтобы самой прикрыться. Уверен, что Вейн прибьет меня.

- Мне плевать на Вейна.

Я не имела в виду слова такими, как они прозвучали... или я не думаю, что сделала. Но они, кажется, отзываются эхом от стен.

- Это правда? - шепчет Гас. - Я слышал, Райден упоминал что-то о том, что ты разорвала связь.

Я сосредотачиваюсь на растирании рук, позволяя трению согреть мои пальцы.

- Тебе правда на него плевать? - напирает Гас.

- Я... я не знаю. То, что я чувствую головой и сердцем, не совпадает. Я еще все помню. Но не могу почувствовать этого. Я просто... пустая.

Гас кивает, поскольку он завязывает полосу ткани на самой широкой глубокой ране на руке:

- Думаю, так лучше. Возможно, сломанная связь помешает Вейну пытаться спасти тебя.

- Думаешь, он действительно пойдет за нами? - Я удивляюсь, что эта мысль не пришла в мою голову.

- Это же Вейн. Он - мастер глупо рисковать. Кроме того... ради тебя он пойдет на что угодно. Или пошел бы, прежде чем...

- Ну, - говорю я, голос дрожит больше, чем я ожидаю. - Надеюсь, он на это не пойдет.

- Ты правда это имеешь в виду?

- Должна. - Для Вейна было бы безопаснее отпустить меня.

- Ничего себе, - выдыхает Гас. - А я думал, что это тяжело.

- Как ты можешь сравнивать? - Я указываю на его сочащиеся раны.

- Ммм, меня тут немного побили. Ты же разорвала свою сущность на пополам и бросила парня, которого любила. Даже не пытайтесь притвориться, что это было не больно.

Было.

Но холодная пустота, которая последовала за этим, была хуже.

- Тебя не просто побили, Гас, - напоминаю я ему. - У тебя дыра в плече.

- Да, ну... всего лишь небольшая дырочка. - Он пытается улыбнуться, когда касается пальцами краев раны. Но я могу расслышать боль в его голосе.

- У меня есть бинты, - говорю я, желая, чтобы это предложение не звучало таким пафосным. - Часть испачкана, но мама Вейна использовала больше бинтов, чем мне было нужно. На них даже может быть немного мази.

- Не стоит. Это рана никогда не заживет.

Он прижимает ладонь над отверстием и намек страха появляется у него в глазах.

- Как Райден делает это? - шепчу я.

- Ты не захочешь знать.

Я не хочу.

Но должна это увидеть.

Понимание накрывает меня, и я не могу сказать падаю ли я или сползаю. Все, что я знаю, это то, что я так или иначе прижимаюсь к стене моей миниатюрной камеры, хватая ртом воздух.

- Что случилось? - спрашивает Гас.

Я пытаюсь расслабиться... фокусируюсь на медленных, глубоких вдохах. Но даже когда сердцебиение успокаивается, паника никуда не отступает.

Я закрываю глаза, сглатываю желчь на языке и говорю ему:

- Я не могу смотреть, как он причиняет тебе боль.

- Это не так страшно, как ты думаешь.

- Нет... это хуже. Я видела Астона. Одна дыра - это только начало.

Весь цвет стекает с его лица. Но он выпрямляется, обещая:

- Я буду в порядке.