Дахут, дочь короля - Андерсон Пол Уильям (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
Но то был не филин, летавший в несвойственную ему вечернюю пору. Это был ворон, неестественно запоздалый для своего вида, и огромный. Птица трижды прокружила над древком копья Ниалла, прежде чем повернула и захлопала крыльями в сторону юга. Ниалл потряс над головой оружием.
— Это в самом деле знак, в самом деле! — закричал он. Он был вне себя от счастья. Вайл и охрана тайно сделали знаки от неудачи. Несколько человек были рады на грани ночи увидеть Морригу.
Ниалл повернулся, и всю дорогу до холма Темира остальные за ним едва поспевали. Перед Праздничным Залом он остановился, дыша глубоко, но легко, восторг охлаждался как только что накаленное лезвие. В сумерках строение блистало величиной и белизной под крышей из грозовых туч.
Вперед вышла его молодая королева.
— Мы ждали тебя, дорогой господин, — сказала она.
— Меня задержали важные дела, — сказал Ниалл, — теперь будем пировать. — Он взглянул на ребенка у нее на руках, завернутого от холода в мех. Громко рассмеялся. — И не отдавай Лэгера няне. Внеси его, чтобы он был на нашем пиру, он, кто в один прекрасный день станет королем.
Снова пошел снег, на этот раз его принес ветер с моря, разметая по улицам Иса, в белизне ничего не было видно. От стука Будика раздался пронзительный шум, когда он наконец решился ударить металлическим кольцом на двери.
Дахут встретила его и отошла. Руки действовали за него, когда он, сам того не осознавая, закрывал и запирал дверь. Сам он мог лишь взглянуть на женщину и потеряться.
В тепле жаровни, свете глиняных ламп, убожество комнаты превратилось в уютное гнездышко. Никогда бы его не встревожило, почему она стоит перед ним именно вот так. Яркой синевы опоясанное платье облегало тело, поднимаясь и опадая вместе с дыханием, где в расселине под красным полумесяцем играли тени. Мимо распахнутых глаз лавиной струились распущенные волосы, ноздри трепетали, губы раскрылись. Руки словно с мольбой подняты к нему.
Вдруг из глаз брызнули слезы. Она вздрогнула, всхлипнула, закрыла от него лицо.
— Принцесса, — с тревогой крикнул он, — что с вами?
— Ты все не приходил и не приходил, — плакала она.
— Я не мог . — Шаг за шагом он медленно продвигался по направлению к ней. — Эти несколько дней назад ваш отец уводил нас на маневры. Я не видел вашего письма до вчерашнего дня, и потом: — О, Дахут, для чего я вам нужен?
— Твоя помощь. Твое утешение. Если ты сможешь их мне дать, когда выслушаешь.
Он едва удержался, чтобы ее не обнять.
— Что случилось? Должно быть нечто ужасное. Скажите мне во имя Христа!
— Самое худшее. Боюсь, я обречена, если только… — Она дышала с трудом, сглотнула, преодолела судороги. Сжалась, и казалось не замечала, что от этого горловина платья еще сильнее оттянулась вниз. — Мне холодно, — тишайшим голосом сказала она. — Огонь не помогает. Я так замерзла, ожидая, после того как пришел от тебя ответ.
— Так говорите, — умолял он.
— Теперь даже не знаю, хватит ли у меня смелости. Ты меня бросишь. А это уже выше моих сил.
— Я вас никогда не покину. Клянусь.
— Однажды мой отец дал мне такую же клятву, — со злым упреком горечи сказала она. Ее вновь охватило отчаяние. Она опустила голову и уставилась в пол. Пальцы вцепились в платье. — Это было не по моей воле, Будик. Что бы ты не почувствовал, не верь, что я этого хотела.
Он слепо обвил руками ее плечи. Она уткнулась в его грудь.
— О, Будик, любовь моя. Я в этом признаюсь. У меня не осталось стыда. Я люблю тебя, Будик.
Он чуть не упал. Он вышел из оцепенения, когда почувствовал, что она от него отходит и причитает.
— Слишком поздно. Я умерла. С тобой говорит привидение.
— Скажи же мне, — заклинал он.
Дахут взглянула на него, смахнула слезы, часто заморгала, и лишь с третьей попытки ей с безнадежной отвагой удалось сказать:
— О, какая же я глупая. Я сама навлекла это на себя своей неосторожностью. Но как я могла предвидеть, я, девственница, девушка, никогда не знавшая ничего кроме любви и почести — я, которая была Удачей легионеров, ты помнишь? Все просто. Ты знаешь, что в порту недолго стоял корабль северян. Ты наверняка их видел. Может, пару раз выпивал в той же гостинице, что и они. Ну, а мне было любопытно. Меня всегда тянуло узнать об окружающем мире, тех чудесных королевствах, которые я никогда не увижу. В обличье мальчика я завязала знакомство с их капитаном, показывала ему Ис, слушала его рассказы о далеких рискованных предприятиях.
С моей стороны это было опрометчиво, да, но жизнь была так пуста, но он казался человеком таким же благородным, каким тяжким был его путь. К тому же я была уверена, что он думает, будто я мальчик. Поэтому у меня не возникло страха, когда он нашел… — она прервалась и заголосила. — … предлог войти в эту комнату — сказал, что у него для меня подарок, но…
Он с мукой крикнул.
— Нет!
— Да, — сказала она. — Смотри. — Она подняла руки, отчего рукава сползли, и обнажились синяки, которые все еще были видны. — Снова и снова. Это был кошмар, от которого я не могла проснуться, пока наконец я не упала в обморок. Потом он ушел, собрал команду и уплыл.
— И никто не слышал, и — и не встревожился?
— Я не могла им сказать. Умоляю тебя, и ты с ними не говори. Оставь но мне клочок гордости.
— Дахут…
— Я бы может быть за тобой и не послала. — Продолжала она так же без выражения. — Но разве у меня еще кто-нибудь есть?
— Что я могу сделать?
Дахут слегка пожала плечами и улыбнулась.
— Беги, если хочешь, — тоскливо сказала она. — Я пойму. Ты чист. Но если в сердце у тебя что-то есть, проведи некоторое время с этой развалиной, и тогда я буду лелеять воспоминание, несмотря на то, что мне предстоит перенести.
— Что вы должны перенести? Никто кроме меня не узнает. Из меня это не выбить даже под пытками.
— Боги знают. И я, сны которой ты посещаешь, Будик, я, что навсегда тебя потеряла. И… узнает тот, кто убьет в конце концов моего отца. Я должна прийти в его постель девушкой, я, незамужняя. Когда он узнает… — что ж, я, конечно, надеюсь, что мой отец будет править еще долгие годы.
— Вы — о, Дахут, — неужели вы подумали, что для меня, из всех мужчин, вы будете казаться хуже оттого, что… потому что вам причинило боль чудовище? — Он сжал пальцы в кулак. — Если б я поймал его, то дюйм за дюймом предал бы огню! Но я, я могу лишь сказать, что люблю тебя, Дахут.
Они обнялись и поцеловались.
— Не робей, — мягко вскрикнула она. — Очисти меня от него.
И снова, и снова.
Наступила ночь. Оплывали лампы.
— Я всегда буду это помнить, — сказала она, лежа с ним рядом. — От этого моя ноша станет легче. И надеюсь, тебя это тоже согреет в твоем одиночестве.
В смятении он очнулся от дремоты.
— Что ты имеешь в виду?
Она прямо посмотрела на него голубыми глазами.
— Ну, ты должен бежать, ты же знаешь. — Хриплый голос охватило спокойствие. — Уезжай куда-нибудь и никогда не возвращайся. Остаться для тебя означает смерть, после того, что между нами произошло.
— Никому знать необязательно.
Когда она покачала головой, янтарно-золотые волосы пощекотали его плечо.
— Долго хранить это в тайне не удастся. Да и я, с таким пятном, не смогу оставаться смелой и красивой.
О, можем рискнуть, и о сегодняшнем дне не возникнет ни одной сплетни, но это риск, — и ты умрешь ужасной смертью, — а в лучшем случае мы не осмелимся больше встречаться. Нет, начни новую жизнь. Я позабочусь том, чтобы бедная Кебан была устроена.
— И я отказался бы от тебя? — Он сел прямо. — Бог свидетель, я слабый человек и грешник, но я не Иуда.
Она тоже поднялась. Сжатая рука дрожала у него на колене.
— А что нам еще делать? — прошептала она. В нем лязгнула решимость.
— Я стану королем Иса, а ты — моей королевой.
— Мой отец! — интонация ее была страшной. — Твой центурион!
