Песнь Гнева (СИ) - Кадышева Дарья (книга жизни txt) 📗

— Нет. Только я надеюсь, что никто из твоих стражников не придет снова и не скажет, что Masdaus Tilare вызывает меня.

Лиам рассмеялся.

— Надейся, Yfilan-nin, — отвечал он.

Когда вечер плавно опустился на гавань, успокаивая море, зажглись сотни огней. Шатры и башни были подсвечены мягким светом, который струился теплым сиянием. Небо слилось с морем на горизонте в темных объятиях, под покровом далеких мерцающих звезд. Легко было забыть о тех ужасах, что творились в немногих верстах от Понфлэра. Только скалы, угрюмо нависавшие над Асильльюсом, напоминали о том, что это была чужая земля. Даже осознание того, что здесь когда-то жили предки эльфов, не развеяло этого чувства.

Лиам плеснул вина в кубок, но не сделал ни одного глотка. Прошло полчаса с того момента, как он вновь поднялся в башню. Он смотрел вверх, на усеянный фигурными созвездиями небосвод, прикусывал нижнюю губу и вертел между пальцами ножку стеклянного кубка, мало думая о том, что его содержимое вот-вот выплеснется наружу.

Она появилась на площадке незаметно и тихо, выплывая из тени под тепло свечей, расставленных по парапету башни. Лиам повернулся, собираясь встретить ее улыбкой, но внезапное недоумение мгновенно застыло на лице.

— Ты не надела платье, что я тебе послал?

Лета остановилась от него в паре шагов, по своему обычаю сложив руки на груди.

— Это двусмысленно, не находишь? — хмыкнула она.

— В этом-то все и дело.

Лета присела на парапет, согнув здоровую ногу, а раненую вытянув. Лиам налил вина в кубок и подал ей. Но она не стала пить.

— Хороший урожай, — проговорил он. — Примерно твоего возраста. Из погребов самого Журавлиного дворца.

— Чего ты хочешь, Лиам? Тебе ведь не важен мой ответ, — сказала Лета. — Поплыву я на Великую Землю или останусь здесь.

— Время года сейчас такое… чарующее, — немедля произнес Лиам. — Если тебе доводилось когда-нибудь бывать в Танцующих садах летом, то ты, наверное, могла заметить, как цветут и пахнут глицинии в летнюю пору.

— Честно говоря, я мало где бывала.

— В Реслании, Тмаркете?

— Однажды.

— А в Гальшраире, Ардейнарде, Амфтире?

— Нет. Так далеко я еще не забиралась.

— Ты только скажи, и мы поедем туда, — выпалил Лиам. — В любой город, который ты назовешь. Разумеется, когда разберемся со всем этим. Когда ты убьешь своего врага, а я улажу все дела, касающиеся остров и моей работы здесь.

— Просто возьмем и поедем?

— Да. Мы посетим самые великие города этого мира, насладимся их культурой и роскошью.

Лета ответила не сразу, сначала пригубила вина. Лиам смотрел на нее пристально и выжидающе.

— Должно быть, — бросила наконец она, — прекрасно жить в этом мире, когда можешь себе позволить все чего хочешь.

— Со временем это становится скучно.

— Тебе скучно, — сказала Лета, поставив кубок на парапет. — Поэтому ты на островах. Поэтому настраиваешь против Твердолика его же советников. Поэтому добровольно сдаешься в плен лутарийцам.

— Все правда, — улыбнулся Лиам.

— А когда тебе и это надоест, что будешь делать?

— Может быть, устрою войну, — пожал плечами эльф.

— Что?

— Видишь ли, Айнелет, мой народ много веков страдал от угнетения человеческой расой. Люди загнали нас в угол, лишив всего. Они долгое время воевали с нами, истребляли нас, потешались над нашими обычаями… Avoreilles,люди, всегда были жестоки. И их потомки тоже. Они размножаются очень быстро, намного быстрее, чем эльфы, илиары, или гномы… Когда-нибудь их станет настолько много, что они сотрут нас с лица земли, — произнес Лиам.

— И?

— Война с княжествами унесла бы много жизней. Не без помощи илиаров, конечно. Медная война закончилась, но если грядет новая, то мы поучаствуем и в ней. Но в этот раз до самого конца, пока Велиград не провалится под землю, в адовы пучины.

Лета с сомнением взглянула на него.

— Ты хочешь войны?

— Насчет того, что мне делать дальше, если будет скучно, я пошутил. Но в остальном… Да, я бы хотел этой войны. В отместку за оскорбление, которое нанесли эльфам люди.

— Дометриан этого не позволит. Никогда. Крови пролилось достаточно. Снова погибнут тысячи. И ради чего? Ради мести?

— Не только. Земля очистится от людского рода, а эльфы восстановят свою прежнюю жизнь.

— Допустим, третья война начнется, — произнесла Лета, нахмурившись. — Китривирия сокрушит Лутарийские княжества, а царь отдаст эльфам большую часть княжеств. А затем? Эльфы получат огромный кусок земли, но заселить его не смогут, и потребуется не одна сотня лет, чтобы восстановить вашу популяцию… Сколько будет убито ради вас, горстки?

Лиам сжал ножку кубка.

— Тебе нужна месть и возвращение достойной эльфов жизни, без угнетения и запугивания со стороны людей, — продолжила Лета. — Однако царь дал вам защиту от них. Позволил вам жить и процветать, как только вам и осталось. Это скорбно, но это так. Можно утопить все в крови, но в этом не будет чести. Это лишь… покажет, насколько вы готовы зайти ради своей выгоды.

Лиам посмотрел в сторону, стиснув кубок так, что побелели костяшки пальцев.

— В твоих словах есть правда, — проговорил он поразительно спокойно после короткого молчания. — Правда того, кто еще не до конца осознал прелестей жизни в этой жестокой реальности. Ты защищаешь тех, кто отринул тебя. Ты, дочь ведьмы, презираемой всем человеческим миром, и илиара, который устроил жестокую войну. К тому же ты керничка. Ты — никто для людей, как и они для тебя.

— Я говорю о невинных жертвах.

— Моралистка, да? Забавно.

Лета посмотрела на его искаженное в свете свечей лицо. Его суждения вызвали у нее протест, ибо сердце у нее не было черным, а натура еще не успела ожесточиться. Но потом она вспомнила размытое лицо своей матери из видения и тело Драгона, сокрытое под языками пламени.

Когда Лиам вдруг заговорил, она вздрогнула.

— Спасибо за твою честность, Айнелет. Приятно слышать, что с тобой говорят как с равным. Я давно такого не испытывал.

— Тогда ты будь честен со мной. Расскажи, что ты делал в Тиссофе, когда мы встретились впервые.

— Гулял, — пожал плечами Лиам.

— Ты следил за мной?

— Тебя это так волнует, — хмыкнул он. — Почему?

— Ответь на мой вопрос.

— Да. Я следил за тобой. Мне приказал Дометриан.

— Что?

— Царь приказал найти тебя, что я и сделал.

— Зачем?

— Хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

— Не понимаю.

— После того случая в Суариве он пожелал найти тебя. Узнать, кто ты такая, чем ты дышишь, что ты любишь, — Лиам перевел на нее взгляд. — Кого ты любишь.

— И?

— Он успокоился, когда узнал, что я видел тебя. Живой, здоровой, и все такое. Я свое дело сделал. Правда, я не знал, что ты в этот момент была связана с князем и всей этой историей с банши. Иначе мы бы тебя защитили.

— Я думала, если меня найдут, то заберут в Китривирию.

— Нет. Ему было важно знать, что с тобой все хорошо. И только. Однако я и предвидеть не мог, что ты будешь здесь. Хотя чувствовал, что увижу тебя еще раз. Айнелет, — вдруг резко закончил он.

— Да?

Лиам наклонился к ней.

— Плыви со мной в Китривирию.

— Зачем?

— Увидишь отца и другую страну. Тебе понравится там. Отдохнешь, в конце концов. Перед тем, что собралась сделать, — его пальцы вдруг скользнули вверх по ее плечу. — А я достану тебе яд тем временем.

— Тебе-то что с этого?

— Не делай вид, что не понимаешь, — Лиам дотронулся до ее обнаженной шеи. — В противном случае ты бы сейчас ударила меня за то, что я себе позволяю.

Одно его прикосновение — и ее кровь уже вскипела, а внизу живота образовался приятный горячий комок. Она напрягла мышцы лица, заставив себя выдать недоумевающую улыбку.

Ей нравилось его лицо, лишенное плавных красивых эльфийских черт, с выступавшими скулами и пухлыми губами. Ей нравились его глаза, один синий, другой светло-карий, почти янтарный, нравился их тяжелый и пристальный взгляд. И его тело, бывшее уже по-эльфийски стройным и изящным.