Ветер перемен - Первухина Александра Викторовна (версия книг txt) 📗
Диин непринужденно подхватил мальчишку, который после слов Императрицы обмяк и теперь только смотрел на нее каким-то мертвым взглядом, и спокойно вынес его из зала. Лотан покачал головой, глядя ему вслед. Парень вел себя более чем странно. Ни крика ненависти, ни мольбы о пощаде – такое впечатление, что он просто парализован страхом перед своим будущим, но тогда почему он попытался убить Императрицу при таком скоплении народа? Ведь это автоматически означало для него смертный приговор, вне зависимости от того, удастся ему это сделать или нет. Странный способ самоубийства. А диинов при дворе боятся. Сильно боятся, хотя в этом как раз нет ничего странного. Люди издавна боятся того, что не понимают. Вот и на Императрицу они смотрят, как на демона Саана, внезапно появившегося из бездны. Впрочем, в этом случае вполне заслуженно: Ее Величество в полной мере унаследовала жестокость своих предков, сочетая ее с вызывающей уважение практичностью и расчетливостью. Страшное сочетание.
– Вс-с-сю с-с-семью герцога Рос-с-стемс-с-ского дос-с-ставить во дворец для рас-с-следования инцидента не позднее завтрашнего полдня. Вс-с-сех! Даже с-с-самых дальних родс-с-ственников! – Голос Императрицы вывел Лотана из ступора. – Ес-с-сли хоть один из них не прибудет – вс-с-се три планеты, являющиес-с-ся майоратом герцога, будут уничтожены. – В тронном зале установилась оглушительная тишина. Такого не позволяли себе даже ее безумные предки. Уничтожить несколько миллионов живых существ просто потому, что одного из дальних родственников преступника не доставили пред очи Императрицы в установленный ею срок!
Сел огляделся по сторонам и с удивлением обнаружил, что не он один безоговорочно поверил в способность новой Императрицы отдать такой чудовищный приказ. Лотан тихо вздохнул: и почему последнее время он только и делает, что разочаровывается в сильных мира сего? В следующую секунду Сел едва не выругался вслух – и за каким демоном он тут размышляет на отвлеченные темы, упуская великолепную возможность ускользнуть от своих конвоиров?
Лотан украдкой глянул на агента, застывшего с открытым ртом в нескольких шагах от него, и попытался незаметно отойти подальше. Растерянность человека, не привыкшего к неприкрытой жестокости императорского двора, была ему на руку, но, когда он уже собрался затеряться в толпе придворных, прозвучало его имя, и внимание всех присутствующих сосредоточилось на нем. Сел шагнул вперед сквозь раздавшуюся толпу и склонился в глубоком придворном поклоне. Императрица холодно глянула на него звериными янтарными глазами и бесстрастно произнесла:
– Пос-с-сол С-с-сел, я рада приветс-с-ствовать вас-с-с на нашем приеме и надеюс-с-сь, что моя просс-сьба не вс-с-стретит отказа. – Посол склонился еще ниже и усмехнулся про себя. Хотел бы он посмотреть на безумца, способного отказать Императрице после того, что всего минуту назад прозвучало в тронном зале! Он почтительно ждал, пока Ее Величество соизволит изложить свою просьбу. Императрица смотрела на него слишком, как ему показалось, пристально. И Лотан внезапно понял, что она знает о том, что он покушался на жизнь ее мужа, знает и не одобряет милосердия принца-консорта.
Сел бросил взгляд на Рейта, в его насмешливых глазах читалась спокойная уверенность, необъяснимым образом пробудившая в душе посла надежду. Но следующие слова Императрицы крайне удивили его:
– Моя названная с-с-сес-с-стра Хиза изучает традиции людей, и в данный момент предметом ее интерес-с-са с-с-стали обычаи вашей родины. С-с-соблаговолите прос-с-следовать с-с-с ней в ее кабинет и ответить на вс-с-се ее вопрос-с-сы, ес-с-сли, конечно, – Ее Величество тихо засмеялась, – они не будут с-с-связаны с угрозой вашей безопас-с-снос-с-сти и безопас-с-снос-с-сти Объединения с-с-свободных планет. Никто не требует от вас-с-с предательс-с-ства интерес-с-сов с-с-своей с-с-страны. – Лотану не оставалось ничего иного, как выразить готовность исполнить просьбу Императрицы. Он глубоко вздохнул и, стараясь, чтобы его голос не дрожал самым позорным образом, ответствовал:
– Для меня огромная честь выполнить вашу просьбу, Ваше Величество. Если миледи Хиза соблаговолит сообщить мне, где и когда она желала бы меня видеть, я прибуду туда незамедлительно…
– Сейчас. Следуйте за мной! – раздался странный рычащий голос, и диин, до этого момента неподвижно стоявший возле трона Императрицы, шагнул вперед, поравнялся с послом и кивнул в сторону двери из зала. Лотан покорно направился с ним в указанном направлении.
Его конвоир тихо ругнулся и начал проталкиваться в его сторону. Сел на секунду замер, не зная, что предпринять. Ситуация выходила из-под контроля. Если он откажется идти – дело закончится громким скандалом, а он очутится в застенках СГБ, если пойдет – этот ненормальный попытается убить его прямо в тронном зале в присутствии императорской четы! Неважно, что это, скорее всего, ему не удастся! Самого факта покушения будет достаточно. Ведь на приеме Императрица гарантирует безопасность гостей, так как самим им оружие иметь не дозволяется, и подобная попытка будет расценена как покушение на честь Ее Величества. Лотан заметался, не зная, на что ему решиться, когда внезапно из толпы рядом с ним вынырнул сотрудник Службы имперской безопасности и, прежде чем кто-нибудь успел хоть что-то понять, подхватил конвоира Села под локоть и, словно старого знакомого, увлек в сторону от Лотана. Второй охранник, слишком неопытный в искусстве маневрирования среди толпы возмутительно родовитых, а соответственно невероятно самодовольных аристократов, оказался слишком далеко от места действий, чтобы вмешаться. Сел поблагодарил про себя Саана за его неожиданную милость и поспешил к дверям вслед за диином.
Хиза зашла в просторную комнату, служившую ей кабинетом, и с интересом воззрилась на человека, нерешительно замершего у двери. Чувствовалось, что ему не по себе в обществе нелюдя, однако многолетняя выучка высококлассного дипломата брала свое, и если бы она была человеком, то ни за что не заметила бы, что Лотан Сел испытывает сильный дискомфорт. Мужчина несколько секунд молчал, явно ожидая, что она начнет разговор, но наконец его выдержка изменила ему, и он, стараясь ничем не обидеть ее, вежливо произнес:
