Проклятие Одии - Карранса Майте (книги .txt) 📗
— Пошли! Быстрей! — шепнула она на ухо внучке.
Внезапно подземную Цитадель Мертвых потряс оглушительный вопль.
— Нет!!! Отпустите меня, наглецы!!! Как вы смеете?!! Я — великая Баалата! Говорю вам, пустите меня!!!
От душераздирающих воплей ведьмы у Анаид затряслись колени. Однако жестокая ведьма причинила так много зла омниорам и близким Анаид людям, что девушка лишь злорадно усмехнулась: «Так тебе и надо!»
— Вы не посмеете заточить меня здесь навечно!!! Я вам всем покажу!!! — вопила Баалата, хотя и знала, что решения Совета Мертвых окончательны и бесповоротны.
Чем дальше бежали Анаид и Деметра, тем тише становились истошные крики Баалаты.
— Скорее, пока нас не настиг ее гнев! — воскликнула Деметра, распахивая перед внучкой ворота подземной крепости.
Теперь Баалата только сдавленно хрипела где-то вдали. Ее душили сетью забвения. Наконец ведьма затихла. Мертвецы наложили на ее уста свою печать. Теперь Баалате предстояло вечно молчать и томиться в недрах земли. Мертвецы не стали ее умерщвлять, чтобы она не утратила желания жить. Ей предстояло вечно мучиться этим невыполнимым желанием. Баалату ждала бесконечная медленная пытка.
«И поделом проклятой ведьме!»
Анаид пожалела, что с Баалатой не поступили так гораздо раньше. Тогда Елена не потеряла бы свою дочку Диану! Остались бы в живых и другие юные омниоры!
Вздохнув, она поспешила за Деметрой, которая вела внучку по какому-то бесконечному сырому подземелью.
— Разве нам не надо переплыть через реку? — удивилась Анаид.
— Мы пройдем под ней в толще земли.
— Почему?
— Законы Мертвых запрещают живым пересекать порог у врат их твердыни.
Значит, Анаид предстояло выйти из мрачного и жуткого места, куда ей вскоре вновь придется вернуться, каким-то другим путем. Они с Деметрой не увидели ни пыльной дороги на бескрайней равнине, ни бесконечных ступеней, по которым Анаид к ней спускалась.
Вспомнив свой долгий и страшный путь до реки, Анаид понурила голову. Вскоре она снова преодолеет его. К счастью, тело уже не будет ей мешать. Жизнь слишком тяжелое бремя, чтобы странствовать с нею по Царству Мертвых…
— Слушай меня внимательно, Анаид, — сказала девушке Деметра. — Скоро мы расстанемся. Я поручилась за тебя, и мертвецы выпустили тебя в Мир Живых, но там все будет зависеть только от тебя.
— И что я должна буду сделать?
— Ты уничтожишь Ледяную Королеву — Кристину Олав.
У Анаид потемнело в глазах.
— Но ведь она…
— Она обладает Жезлом Власти. Она — последний оплот одиор. Ты Избранница и обязана это сделать.
— А как же кровь одиор, что течет у меня в жилах? Я утратила ее вместе с бессмертием?
— Не знаю, — пожала плечами Деметра. — Не исключено, что тебе опять захочется крови и власти.
— Как же мне справиться с этим желанием?
— Теперь ты должна подчинить Жезл Власти своей воле, а не быть его покорной игрушкой.
— Это точно, — смущенно пробормотала Анаид. — Жезл управлял мной как марионеткой.
— Теперь ты поумнела, — поспешила утешить внучку Деметра, — стала осторожней и добрее. И даже готова пожертвовать своей единственной жизнью ради чужого счастья. Не забывай о своем обещании Анаид, и тогда твое короткое правление станет царством справедливости.
С этими словами Деметра на глазах Анаид стала таять в воздухе.
— Постой, бабушка! Не уходи!
— Тебя выведет наружу другой, более старый призрак…
— Обещай мне, что Селена ничего не узнает о том, что я сказала мертвым!
— Не могу…
— Бабушка, пусть меня выведет отсюда Бригитта!
— Бригитта? Омниора с горы Дольмен?
— Да! Прошу тебя, бабушка, позови ее! Это моя последняя просьба!
Деметра испарилась, и Анаид вновь испытала горечь одиночества. Но несколько мгновений спустя девушку пробудил от мрачных мыслей чей-то низкий мелодичный голос — Ты меня звала?
Перед Анаид возникла прекрасная женщина с густыми белокурыми волосами, спускавшимися ей до пояса.
— Ты Бригитта? — воскликнула Анаид. — Та самая, что изрекла проклятие на горе Дольмен?
— А, так ты Избранница? — ответствовала узнавшая девушку Бригитта. — Избранница из Пророчества?
Анаид поняла, что ее волосы вновь обрели давно предсказанный огненно-рыжий цвет.
— Да, я Избранница, Анаид Цинулис, дочь Селены, внучка Деметры из Клана Волчицы. У меня к тебе, о призрак Бригитты, огромная просьба…
И неукротимая колдунья Бригитта с горы Дольмен, не устрашившаяся ни солдат, ни костра и даже в огне повторявшая проклятие, сулившее бесконечные горести влюбленным, смиренно преклонила перед Избранницей колени.
— Проси! Я не смею ни в чем тебе отказать…
Сжимая в кулаке поводок, на котором бежала ее верная лайка, по улицам Веракруса шла девушка. Никто не обращал внимания на ее длинные всклокоченные волосы, на ее ожерелье из медвежьих клыков и на неряшливый внешний вид. В здешних краях шаталось немало чужестранцев, искавших встреч с колдуньями, чья многовековая мудрость способна была принести несчастным избавление от болезней и недугов.
Это был тот странный час, когда на улицах можно было встретить лишь тех, кто ложится очень поздно или встает крайне рано, не слышно было гитар, исполняющих лабамбу и фанданго. [59] Аркады над ресторанчиками и эстрадами пустовали. По залитым фантастическими цветами рассвета белым фасадам одиноких домов еще не скользили тени прохожих.
Поэтому девушку никто не заметил и не удивился, когда она опустилась рядом со своей собакой на колени, поцеловала ее и накрепко привязала поводок к столбу с тускло мигавшим фонарем.
Повернувшись спиной к собаке, девушка быстро зашагала прочь. Поняв, что его бросили, пес стал рваться за ней.
Фигура девушки уже затерялась среди грязных улочек портовой части города, когда лайка поняла, что поводок привязан очень крепко, подняла морду к бледной утренней луне и заунывно завыла.
Этот вой разбудил дремавшую в своей постели омниору из Клана Колибри. Ужаснувшись такому дурному предзнаменованию, женщина быстро забормотала охранительные заклинания.
На склоне горы Истаксиуатль
Анаид обрадовалась оказанному ей теплому приему. Ее уставшие мышцы гладили ласковые руки, привыкшие осторожно принимать едва появившихся на свет младенцев. Девушка чувствовала как от нежных прикосновений постепенно оживает ее онемевшее тело.
— Нет, пожалуйста! Не надо!
Руки легко прикоснулись к натруженным ступням Анаид, и ей стало ужасно щекотно.
— Ой, не надо! Я сейчас умру! — рассмеялась девушка.
Руки немедленно оставили ступни в покое.
— Нет, только не умирай! Ты и так еле живая, словно вернулась прямо из Царства Мертвых!
Мелодичный голос, ласковые прикосновения, и даже легкое чувство голода, — все это подталкивало Анаид к одному очень важному заключению: она жива.
«Вот здорово!»
Открыв глаза, она убедилась, что будто младенец лежит на коленях странного вида пышногрудой смуглой женщины со слегка раскосыми глазами. Девушка сразу заметила ее необычное украшение — серебряный полумесяц, подвешенный к колечку в носу.
— Где я?
— Ты, детка, в долине Мипулько, [60] в пещере у самой Роситы.
— Какой Роситы? Тебя зовут Росита?
Женщина рассмеялась так звонко, что Анаид лишний раз убедилась, что мертвые остались далеко позади.
— Меня зовут Катлика Якамецтль, дочь Ксокитлики и внучка Куаутлики из Клана Змеи и племени ацтеков. А Роситой мы ласково зовем нашу прекрасную белоснежную гору Истаксиуатль.
«Так она — омниора?!»
Анаид задумалась над тем, знает ли Катлика, кто лежит у нее на коленях.
— А где тут у вас Попокатепетль?
— Попик тут рядом. Он охраняет сон Роситы.
Выходит, Анаид оказалась в нужном месте. Неужели ее тут подкарауливали местные омниоры? Или они все-таки не знают, что перед ними сама Избранница?
