Возвращение к себе (СИ) - Огнева Вера Евгеньевна (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
- В церковь не ходит. Даже в праздники и по воскресеньям. А второй - не франк.
Только он не с ней, он позже приехал.
- Как думаешь, кто он?
- Не знаю, говор не наш.
- Из Прованса?
- Нет… не знаю… Другой - и все! Чернявый, вертлявый, везде суется. Его прогоняют, он только похохатывает. Дурака строит.
- Может, и впрямь - дурак?
- Чего же он тогда к ведьме этой, Герберге, бегает?
- Ну, дело житейское.
- Да не за тем - нe за мужской надобностью. Говорят, они там ругаются. Он на нее кричит.
Роберт задумался. Странная компания подобралась в замке Барн.
- Ты такое имя, Франков де Лебар, слышала?
- А как же? Он у мадам Анны вместо приемного сына вырос. С Филиппом, сыном барона - не разлей вода. Только, когда нас в замок пригнали, его уже там не было.
- И что по этому поводу болтают?
- Ничего. Страшно болтать стало. Того и гляди, донесут. Болтун в миг без языка останется. Такой страх в замке! Каждый норовит в щель забиться, чтобы Герберге или монаху ее на глаза не попадать.
Помолчали. Роберт осмотрелся. На улице уже совсем стемнело. В доме, согретом огоньком комелька, слоистыми серыми полосами плавал дым. Одна такая полоса отделилась и поползла в дыру под крышей. Ни на столе, ни на полке - ничего съестного.
- Как же ты столько времени без еды?
- Ходить только сегодня смогла. Завтра на охоту пойду.
- Много ты наохотишься. Знаешь что, пойдем-ка со мной. У нас лагерь неподалеку.
Поешь, потам еще поговорим. Никто там тебя не обидит.
Девушка колебалась. Уходить от знакомых стен, которые, впрочем, ни от чего не защитили, к совсем чужим людям… Роберт ждал. Скила неловко сползла с лавки - решилась.
Ушла она недалеко - у подножья холма с каждым шагом начала пристанывать, да тихо охать, но упорно переставляла ноги, пока не споткнулась так, что Роберт едва успел придержать. Поплотнее укутав девушку в плащ, он подхватил ее под коленки и забросил себе на плечо.
- Потерпи маленько. На руках тебя нести - тропы не видно. А так - в самый раз.
- Я потерплю, господин рыцарь, только неловко, что вы меня несете.
- Когда женщина шесть пудов весит, оно действительно неловко. А ты много легче среднего барана.
Обратная дорога с ношей на плече заняла довольно много времени. Когда Роберт добрался до стоянки, уже наступила глухая, черная ночь. Обойдя шатер, он спустился к огню.
- Лерн, Гарет, - кивнул подскочившим товарищам. - Найдите, что подстелить. Она ни сидеть и стоять не может.
- Где такую нашел?
- Тут неподалеку. Марк, травы принеси, все мягче будет.
Девушку уложили на расстеленную попону. Она так и куталась в робертов плащ. Сам он, подсев к огню, зачерпнул травяного чая из котелка.
Пока ужинали, Роберт поведал историю Скилы. Та, уже съев похлебку и кусок лепешки, собирала крошки с попоны. Глаза прятала. Но никто не насмехался, и она вскоре расслабилась, прилегла на бок; подложив руки под щеку.
- Ты, девушка, случайно Тиссы не знаешь? - неожиданно для всех спросил Гарет.
- Ясновидящая, которая у пустоши живет? Мать к ней ходила, смотрела травы, как лекарства делать, как раны лечить. Много чего.
- Знаешь, значит, - неопределенно заключил Гарет. Роберт покосился в сторону старика. Запала-таки в душу славянка лесовичка.
- Скила, - Роберт полез за пазуху и достал памятную подвеску, найденую когда-то Критьеном в лесу на месте боя. - Тебе эта вещица знакома?
Поднес поближе, а когда девушка протянула руку, отдал.
- Не скажу… я даму Гербергу только раз в украшениях видела. Они пир устроили.
Всех, кто в жилых покоях был, погнали, оставили только девчонок прислуживать.
Меня тоже оставили, но я сбежала. Я ход потайной знаю. Мне Миле прежний сенешаль показал. Велел не говорить никому. Там на кухню коридорчик есть, от него отходит короткий тупичок. В нем всякий хлам складывают. В самом низу у стенки один камень надобно сдвинуть, и стена повернется. Так я и ушла. Боялась, хватятся на утро, дознаваться начнут. Только приезжие господа так напились, что утром и себя не помнили.
- Ты о подвеске-то скажи. Видела иль нет? - поторопил ее Гарет.
- Ой, не помню. На ней столько золота было: и венец и ожерелье, и еще что-то висело на груди. И все красивое, как из сказки.
- Эта сказка называется Палестиной, девочка. Только это очень страшная сказка, - подал голос Лерн.
- Куда же ход из тупика ведет? - спросил Роберт, отбирая у девушки подвеску и пряча ее на место.
В подвал. Там ступени, темно. Я кинулась назад, а дверь уже на место встала.
Пощупала, у стены камень выдается, как с той стороны. Постояла. Думаю, вернусь, а как заметят, да про дверь эту спрашивать начнут? Что такое, да кто указал?
Господин Миле и так чуть живой был. С лестницы упал. Сколько уже мается!
Герберга эта вместо него своего человека поставила, так мадам Анна слова против ей не сказала.
Смотри-ка только-только оттаивать начала, зарозовела от тепла и сытости, глаза чуть заблестели, и уже осуждает.
На лестнице, у потаенной двери она простояла довольно долго, не решаясь вернуться. Идти в сырую холодную неизвестность было еще страшнее. За тонкую каменную преграду пробивались крики, грохот, истошный женский визг. Скила представила себя там, в зале: угарный чад камина, красные пьяные хари, цепкие грязные руки. Она отступила, чуть не сорвавшись с площадки. Еще немного постояв и успокоившись, девушка нащупала босой ногой ступеньку, за ней другую. Цепляясь рукой за влажную стену, она добралась до самого низа, обогнула выступ и оказалась в узком помещении. Сверху сквозь заросшие травой щели пробивался скудный свет. Пыльные сумерки подземелья позволяли кое-как осмотреться. Дальний конец узкой не комнаты даже - щели, терялся в темноте. У внешней стены были свалены ящики и бочки. Внутренняя стена отгораживала ход от жилого подвала.
Ширина коридора - шага два. Скила перекрестилась и пошла вперед. Вскоре потолок стал понижаться. В темноте она вытянула руку и нащупала неровную, со следами затесов стену. От одной до другой стены - раскинуть руки человеку. Вырасти она среди дворни и наслушайся с детства рассказов о бесплотных обитателях замковых подземелий, может и испугалась бы, а там и вернулась, переждать пир в сумрачном зале. Но она жила в лесу, и обычной рыси боялась гораздо больше нежели сказочного тролля, которого в жизни не встречала. В подземелье взяться зверю неоткуда. Реальной опасности девушка не чуяла, а значит, побрела, держась за стену и нащупывая озябшей ногой пол. Шагов через пятьдесят, коридор свернул вправо. Сразу за поворотом она услышала шум бегущей воды. Коридор закончился узким лазом - только на четвереньках проползти, в конце которого беглянку принял развесистый и до невозможности колючий куст шиповника. Внизу шумела речка. К воде спускались уступы и уступчики. Прыгая с камня на камень, потом по пояс в воде Скила добралась до переправы. На том берегу ее встретил родной лес.
- Вот это - подарок! - Лерн стукнул себя кулаками по коленям. - Милая, с меня серебряная марка, за добрую весть.
- Говоришь, ход там прямо в жилые покои? Это - хорошо, - усмехнулся Гарет.
- Люди добрые, что же вы…
- Погоди пугаться красавица, - окончательно развеселился Лерн. - Не думаешь же ты, что мы разбойники? Или похожи?
- Еще как! - Скила, между прочим, не шутила.
Лерн остался с Робертом у костра. Остальные перебрались в тесный шатер. Девушку перенесли на попоне.
- Рад, да? - ехидно осведомился друг.
- Согласись, это - выход.
- А если ты даже замковый мост пройти не сможешь? Всадят вам с Гаретом по стреле за воротник…
- Ты сам-то веришь в то, что говоришь?
- За дорогу я уже такого насмотрелся: спать стал плохо и все время оглядываюсь.
В Святой земле всякое случалось, да что я тебе рассказываю, сам знаешь. Но это - там.
- Здесь, значит, такого быть не может? Когда там люди Роберта Нормандского деревушку вырезали от младенца до старика это - нормально. Гроб Господень все спишет. А когда дома озверелая шайка, используя боевой опыт, чужой замок к рукам прибрала - злодеяние?
