Клинок предателя - де Кастелл Себастьян (читаем книги txt) 📗
— Успокойся и послушай, — сказал он. — Ты должен сделать для меня еще кое–что.
Король открыл мне свое желание, и я согласился; потом мы сели рядышком, он что–то говорил, я слушал, но уже не помню его слов. Примерно через час мы услышали, как по лестнице поднимаются стражники, — я обнажил маленький кинжал, который тайно пронес в кармане плаща, и вонзил его королю прямо в сердце.
Войско герцога Джилларда вскоре настигло нас. Бессмысленно было бежать дальше.
— Ты заставила нас проделать эту увеселительную прогулку, Валиана, — сказал герцог.
Шивалль, сопровождавший его, ощерился.
— Это не ее имя, — заметил Брасти.
Герцог не придал значения его словам.
— Но представь себе мое удивление, когда Шивалль рассказал, что ты на самом деле не дочь герцогини Патрианы, а жалкое отродье какой–то грязной крестьянки. Хотя есть вероятность, что ты все–таки моя дочь. В холостяцкие деньки множество херворских дев прошло через мою постель.
— Она вам не нужна, — сказал я. — Отпустите ее.
Герцог нахмурился.
— И зачем мне это? Скоро я заполучу свитки, на них стоит не только печать Патрианы, но и моя, поэтому я возьму девчонку и сделаю ее королевой. Уверен, что после пары лет обучения она будет послушна моим желаниям. — Потом он взглянул на Алину. — А малышке, разумеется, придется умереть. К сожалению, в ней есть кое–что такое, что я хочу сжить со свету.
— Почему? — спросил я. — Почему вам так важно избавиться от рода Тиаррен?
Герцог улыбнулся.
— Мне нет дела до рода Тиаррен, драная шкура. Лорд Тиаррен был шутом, а его супруга интересовала меня лишь благодаря своим прежним связям.
— У вас ничего не выйдет, — заявил я, хотя мне нечем было подкрепить свои слова.
— Почему? У меня за спиной целое войско.
— А у нас святой, — ввернул Брасти и показал на Кеста.
— Ваш святой, похоже, валяется без сознания.
— Милорд, кто–то поднимается по тропе, — сказал Шивалль.
Герцог оглянулся, мы тоже посмотрели вниз. Сгорбленная фигура медленно шагала вверх по холму.
— О, черт побери, только не она! — воскликнул Брасти.
— Кто? — спросил я.
— Тебе известно кто, — прокричала она снизу.
Несколько герцогских слуг бросились вниз и схватили ее. Подтащили к герцогу и бросили к его ногам.
— Да благословят вас боги, сынки, — сказала Швея воинам. — Честно говоря, не думаю, что сама добралась бы до вершины.
— Что ты здесь делаешь, старуха? Или тебе жизнь не дорога? — спросил Шивалль.
— Не слишком, — ответила она. — Да и остальным, кажется, тоже. Но, отвечая на вопрос его светлости, скажу лишь, что пришла к вам с посланием и подарком.
— Можешь передать послание, а на подарок, боюсь, времени нет, — ответил герцог. Он махнул рукой своим воинам, и один из них приставил пику к животу Швеи.
— Милорд, — сказал Шивалль. — Я знаю, кто эта женщина. Ходят слухи, что она оказывает огромное влияние на плащеносцев. Возможно, даже догадывается о том, где они скрываются. Позвольте мне вытрясти из нее все, что она знает.
— Не нужно, толстяк, — усмехнулась Швея. — Я и сама расскажу вам все, что вы захотите узнать. И все, что давным–давно хотели узнать.
— О чем это ты? — удивленно спросил герцог.
— О том, где находятся плащеносцы, — просто сказала она, стряхивая пыль с рукава.
— Хорошо. Так где же они?
— А-а! — Она погрозила пальцем. — Тебе придется за это заплатить. Не так уж и много — вполне умеренную плату, которую, уверена, ты осилишь.
— Милорд, отдайте мне старуху, и я…
— Чего ты хочешь? — спросил герцог.
— Мелочь, — ответила Швея. — Всего–то расторгнуть Завет, который вы, прекрасные герцоги, заключили с королем: меня он всегда раздражал. Вы не можете убить меня, я не могу убить вас… Если расторгнете его, я буду вам только благодарна.
Герцог запрокинул голову и расхохотался.
— Завет? Женщина, а ты не думаешь, что этот Завет нарушался уже множество раз? Как ты думаешь, что я собираюсь с тобой сделать, когда ты расскажешь мне, где находятся плащеносцы? Не бойся, старуха. Завет давным–давно расторгнут, окончательно и бесповоротно.
— Великолепно, — сказала она и повернулась к Шиваллю. — Видал? Совсем нетрудно.
Шивалль бешено стрелял глазами, пытаясь понять, что происходит.
— Тогда скажи нам, старая глупая корова. Скажи, где плащеносцы, если ты знаешь.
Швея подняла взгляд на герцога и улыбнулась.
— Так вот же они.
А затем она прокричала в небеса одно лишь слово, так громко и четко, что оно, должно быть, навсегда отпечаталось на коре деревьев:
— Пэлис!
ОТВЕТ
Сначала лишь эхо разнеслось по округе, но затем снизу раздался грохот и облако пыли поползло вверх по склону.
— Кони, — определил Брасти. — Сотня или больше.
Сначала я увидел Чудище, бегущую впереди пыльного облака: копыта ее сотрясали землю. А затем из облака появились они, мой давний сон наяву, сотня плащеносцев верхом, с клинками наголо и боевым кличем на устах.
— Говорила же, — повернулась ко мне Швея, коварно улыбаясь, — я знаю, где находится каждая нить и куда она ведет.
— Но как?
— Герцоги сделали все, чтобы найти и уничтожить плащеносцев. Каждого они знали в лицо и по имени. Пока герцоги искали способ убить вас всех, я разыскала новых плащеносцев и обучила так, как надо. Должна признаться, понадобилось немало времени, чтобы собрать их. Проклятый болван Пэлис. Король мог бы создать из вас мощное войско, и что он сделал? Развеял его на все четыре стороны. Но я основала свой орден плащеносцев, и теперь все будет по–моему.
В отряде герцога было в пять раз больше людей, чем в нашем, но всадников ему не хватало, поэтому войско оказалось не слишком боеспособным. В основном оно состояло из призванных на военную службу стражников, которых он провел Восточным перевалом, чтобы сразиться с герцогиней Херворской. Когда они увидели атакующих магистратов, то едва не разбежались в разные стороны.
— Убить ее! — вскричал Шивалль. — Всех их убить!
Но я уже держал наготове рапиру — мы с Кестом и Брасти тут же отогнали пикейщиков от Швеи и окружили ее, защищая от любого, кто вознамерится исполнить приказ Шивалля.
Капитаны кричали на своих людей, заставляя их встать в строй, и как только воины повиновались, Шивалль уговорил герцога отойти в тыл.
— Я тебе показала! — хохотала за нашими спинами Швея. — Я вам всем показала!
Я обернулся — на Швею страшно было смотреть. Лицо ее кривилось от страха, радости и ярости одновременно, она раздирала на себе одежды и кричала в небо:
— Вы отобрали его у меня! Отобрали последнее, что у меня было! Вот… Вот вам мой ответ! Мой ответ!
Швея вдруг начала вращаться и танцевать — полунагая, обезумевшая старуха, — а вокруг нас разгоралась битва.
— Мой мальчик, — безумствовала она. — Мое дитя! Вы отобрали его у меня!
— Святые угодники, что это с ней? — спросил Брасти.
Что–то всплывало у меня в голове: мысль, воспоминание, осколки увиденного, то, о чем я когда–то праздно размышлял. Все вдруг начало обретать ясность. Неужели это в самом деле возможно?
— Думаю, что она его мать, — сказал я, и вся горечь этого мира затопила мою душу. — Наверное, это мать короля!
— Но как? — Брасти уставился на Швею. — Греггор бы никогда… Ты только погляди на нее!
Кест перебил его:
— Да, погляди на нее, на ее лицо. Оно не всегда было таким. Кто–то… возможно, сам Греггор избивал ее, уродовал…
— Он выгнал меня, — прокричала она в ответ. А вокруг нас кружились кони, пыль и смерть. — Ему не понравилось знамение, которое было дано, когда родился наш ребенок, потому он избил меня и запер. Но я приняла это, потому что он позволял мне видеться с моим малышом. Даже когда Пэлис вырос и Греггор назвал сына слабаком, запер его в башне и выгнал меня, я не противилась, потому что все еще могла видеться с моим мальчиком. Приняла и то, что Греггор женился на этой глупой корове и родил второго сына, потому что я женщина, а мир принадлежит мужчинам. Этот мир принадлежал ему.
