Последний леший - Купцов Василий (читать книги онлайн .TXT) 📗
Старик ничего не ответил, но взял его за руку своей крепкой сухой ладонью и повел на холм. На вершине того холма стоял деревянный столб, весь покрытый узорами — солнечными и лунными, с загибающимися по солнцу и против его хода лучами. А по бокам столбы были вырезаны лица, целых три лица, как бы принадлежащих одному человеку, но повернутых в разные стороны. Было видно, что дерево, из которого был вырезан столб, было старое-престарое, почерневшее от времени. Но это было явно заветное дерево — на нем не было следов ни лишайника, ни жучков древоточцев. Сколько было лет деревянному истукану — неизвестно, может, он был древнее той самой скалы, бывшей ранее злым великаном…
— Это — духи наших предков, — сказал старик тихо, как бы боясь разбудить дремлющих духов, — надеюсь, ты не опозоришь старика перед предками?
Юный колдун был готов сделать что угодно, вытерпеть любое испытание, лишь бы не опозорить… Испытание состоялось, но оно не было особенно мучительным для Ятыка — старый колдун успел научить его концентрировать внимание и презирать боль. По знаку старика мальчик разделся до пояса. Старик вынул из переметной сумки горшочки с колдовскими снадобьями. Но в этот раз были пущены в дело только краски — охра да сажа, да еще какие-то неведомо из чего сделанные красители. Старый Нойдак не спеша разрисовывал тело своего преемника замысловатыми узорами, чередуя то одну, то другую краски. А потом пришлось немного потерпеть — в ход пошел острый кремниевый нож, тот самый, который колдун применял исключительно для особых дел. Нож колол и резал кожу мальчика, шла кровь. Ятык знал, что теперь там, где краска попадет в рану, останется навечно узор. Что же — это ведь Посвящение, как никак, надо терпеть. И подросток даже ни разу не закусил губы…
— Ты готов подойти к Предкам! Осталось сделать так, чтобы они признали тебя! — сказал старый Нойдак.
— А как они признают меня?
— По крови, она у тебя такая же, как и у них, они узнают… Но ты должен сам пустить себе кровь из жил. И с обоих рук — обязательно, чтобы они попробовали тебя и левого, и правого!
Ятык решительно разрезал себе запястья рук заветным ножом. Старый колдун подвел мальчика к истукану, взял за руку, приложил кровоточащей раной к губам одного из предков. Потом — другую руку. А затем повторил то же самое с другим деревянным лицом, потом — с третьим.
— Духи предков признали тебя! — сказал старик торжественно.
Молодой Ятык ждал, что произойдет еще что-нибудь такое торжественное, но на этом все и кончилось. Старик велел мальчугану одеться и повел домой. Странно, но кровь из ран перестала сочиться почти сразу же…
— Теперь ты — Нойдак! — сказал старик вечером, когда колдуны — старый и молодой — ложились спать.
Глупый маленький Ятык обрадовался, решив, что стал теперь взрослым. И теперь его будут слушаться так же, как слушаются старого Нойдака. Глупец! Лишь потом, на следующий день, он понял смысл сказанных старым колдуном слов. Потому как утром, когда подросток проснулся, старик был уже совсем холодный…
Последующие два дня прошли как в тумане. Собственно, все сделали и без него. Погребальный костер был особенно велик, его собрали, против обычного, исключительно из очень старого, сухого дерева. Ятыку ничего не пришлось делать, о нем вспомнили лишь тогда, когда пришла пора поджигать дрова. Его впервые позвали, назвав Нойдаком. Паренек хорошо помнил заветные слова, которые нужно было сказать, когда кто-то из сородичей отправлялся к Предкам. Ятык, а с этого момента уже и для всех — Нойдак — сказал все, как нужно. Потом сказала Слово Возрождения Старшая Мать. Костер запылал мгновенно и очень быстро от старика осталась лишь немного пепла, который сразу же развеял ветер. Никто не плакал на тех похоронах, у старого колдуна не было близких. Да и то — ведь колдун это не только не совсем мужчина, он ведь и не совсем человек. Никто не знал истины, но многие верили, что колдуны после смерти вовсе не уходят к предкам, как все остальные люди, а становятся злыми хищными зверями или птицами. Поэтому никто и не рисковал убить колдуна — вернется волком иль медведем, и — загрызет! Так что никто по старику и не поплакал, никто, кроме нового колдуна, да и тот сделал это, недостойное для взрослого, дело, лишь уединившись в своей землянке.
На следующее утро новый колдун вышел к уже собравшемуся в ожидании его появления племени. В правой руке юноша держал заветный гарпун — символ колдовского могущества, переходивший от одного колдуна к другому на протяжении бессчетного количества поколений. Рассказывали, что сделал этот гарпун Первый Нойдак, и этим гарпуном, врученным на время охоты Первому Охотнику, тот убил Первого Морского Зверя.
— Так что же сказали тебе духи, молодой Нойдак? — спросил у юноши Старший Охотник.
— Мои духи… — Нойдак запнулся и не знал, что и сказать. Ведь духи так ни разу и не заговорили с ним.
— Да, твои духи! — повторил Старший Мужчина громко, — Колдун для того и нужен, чтобы духи говорили с людьми его языком!
— Мои духи… Мои духи… — залепетал Нойдак, запинаясь.
— Нашему роду не нужен колдун, духи которого молчат! — сказала Старшая Мать.
— Они… Они еще заговорят! — нашелся, наконец, юноша.
— Хорошо, племя будет ждать, — кивнул вождь, — люди соберутся завтра утром слушать слова духов.
Нойдак повернулся и медленно пошел прочь. Хотелось убежать быстро-быстро, подальше от своего позора, но колдуну не полагалось бегать от своего племени…
Юноша целый день не ел, не пил, все молил духов сказать ему хоть слово. Ничего, никто с ним так и не заговорил. Все было безрезультатно. Ночь он провел тоже без сна. Наконец, под утро, решил — надо просто что-нибудь придумать. Сказать примерно то же, что говорил раньше старый колдун…
Но выдумывать ничего не пришлось. Ибо утром всех ожидал сюрприз. Теперь на виду у всего племени, рядом со Старшим охотником, межу ним и Старшей Матерью, стоял новый человек. И не просто человек — это был настоящий колдун. Весь увешанный амулетами, с тяжелым взглядом, от которого сразу же все отводили глаза. Очень, очень давно в стойбище не заходили люди других племен. А тут — не просто новый человек, а колдун, может быть — могучий колдун…
— Узнал я, — заговорил пришелец, — что ваш старый защитник умрет, а замену себе подготовить не успеет, вот мои духи и сказали, чтобы шел я сюда, стал колдуном вашего племени, дабы не пропало оно, не сгинуло без советов мудрых…
— Но у нас уже есть колдун, — громко возразил Старший Охотник и указал на Нойдака.
— Это еще мальчик, он ничего не знает и не умеет! — сказал пришлый колдун.
— Я посвящен! — воскликнул Нойдак, — Со мной Духи Предков.
— Ты мал и глуп, но если послушаешься, я возьмусь доучить тебя! — слова пришельца были вроде добрые, но Нойдак кожей почувствовал злой взгляд белых глаз колдуна, понял, что согласись он сейчас — так долго не проживет. Этому, крепкому еще колдуну, ученики и преемники были без надобности, он умирать не собирался. А выучить еще одного колдуна — так это все равно что вырастить себе соперника, врага смертельного…
— В моем племени — я колдун по праву! — заявил мальчик-колдун.
— Что же, тебе же хуже, раз жить не охота… — и пришелец вытянул перед собой руку со скрещенными в колдовском знаке пальцами — прямо в сторону подростка.
Нойдак увидел нечто черное, соскользнувшее с пальцев пришельца и устремившееся прямо к нему. Инстинктивно вытянул вперед руку с заветным гарпуном, острием — к сопернику. Черное что-то натолкнулось на острие гарпуна и рассеялось.
— Вот как? — удивился пришелец, — Ну что же, амулетов и у меня немало своих, и гарпун этот мне тоже сгодится. После того, как полакомлюсь твоим мясом, мальчик!
Люди в ужасе отшатнулись. Мало того, что это был могучий колдун, он еще и питался человеческим мясом. Употребление в пищу человеческого мяса было самым страшным запретом для людей, считалось, что поевший мяса соплеменника, навсегда останется лютым зверем… Но люди иногда между собой говорили потихоньку о том, что колдуны нарушают этот запрет. И вот — сам признался!
