Наместный маг 2 (СИ) - Вишневский Сергей Викторович (книги онлайн без регистрации полностью .txt) 📗
– Последний... буря... догадался... – прорычал рырг, внимательно следя за юношей. – Ждать...
Парень постарался не выдать своего удивления, впервые услышав, что рырги умели говорить на Гвинейском, пусть и исковерканном.
– Чего ждать, тварь? – процедил сквозь зубы Людвиг.
– Его ждать! – оскалился рырг и указал пальцем за спину Людвига.
Молодой парень облизал губы и мельком взглянул назад. За спиной оказался Пест с повязкой на глазах и кривой палкой в руках.
Ведун аккуратно подходил к Людвигу мелкими шагами, не забывая прощупывать перед собой землю.
– Рырг говорить... вы слушать... – прорычал рырг и выдернул из-за пояса кинжал. – Рырг долго охотиться на человек. Мы хотеть есть, мы съесть всю рыбу на северном берегу, мы отдавать морю дитя, потому что нет еда. Дитя умереть голодным.
Старый колдун поднял руку с кинжалом и провел себе по лбу. Из раны потекла черная кровь. Капли текли по лбу, бровям и переносице, постепенно заливая глаза. Вокруг колдуна начала сгущаться тьма.
– Мы есть рырг-брат и рырг-мать, мы есть рырг-дитя, чтобы выжить. А твой господин делать корону из кости Муума, нашего большого голоса. Человек отобрать наша земля, человек отобрать наш лес, человек рырг гнать, травить и убивать. Ни один человек не говорить зачем. Никто не сказать, что человек надо. Человек только убивать.
Колдун глубоко вдохнул кривым сморщенным носом и сплюнул на землю черную кровь. Из колдуна начала течь кровь. Пест встал между колдуном и Людвигом. Внутренний взор затмило тьмой так сильно, что даже контур колдуна терялся в потоках темной энергии.
– Моя кровь залить мой глаз. Тьма моей души залить твоя судьба... – после этих слов колдун с размаху всадил кинжал в свою грудь и завалился на спину. Вокруг его тела поднялся черный вихрь. Голос старого колдуна начал эхом разноситься по окрестностям. – Последний буря... будь ты проклят... я прокляну тебя всем родом рырга... я последний слышать тьму... я тебя проклятье... каждый луна ты будешь хоронить наш дитя... каждый луна ты есть свой дитя вместе с нами... когда ты умрешь – с нами будет есть своих детей твой старший сын...
Тело рырга выгнуло, и во все стороны ударила тьма, но не конкретным заклинанием, а вязкой, липкой волной сырой силы. Послышался то ли кашель, то ли каркающий смех рырга.
– Ключ! Назови ключ проклятья! – выкрикнул Пест, когда понял, что делает старый колдун.
– Ключ? Человек всегда звать рырг темной тварью... Ключом проклятья будет слово... слово вашего самого большого голоса. Когда он скажет "Рырг не темная тварь. Темная тварь – это человек"... – речь оборвалась глубоким утробным кашлем, который так и не закончился, пока последний поток тьмы не исчез, унесенный ветром.
Тьма схлынула так же резко, как появилась. Перед Пестом лежал мертвый последний колдун Северных островов. То, что он последний, было какой-то странной уверенностью. От силы тьмы накатывала тошнота, начало немного покачивать.
Обернувшись, Пест обнаружил Людвига, но силуэт его окутывала странная черная дымка.
– Ты как? – хмурясь, задал вопрос молодой ведун и сделал шаг к парню.
– Нормально... – буркнул в ответ воздушник и тут же упал на колени. Несколько раз содрогнувшись, он вывалил все содержимое желудка на землю.
– Уходить надо! Доставай артефакт. Активируем и уходим, – сглатывая, произносит Пест. Ком в горле подпирает так, что, кажется, его тоже сейчас вывернет наизнанку.
– До островов... – выдавливает Людвиг, пытаясь встать с колен. После недолгих усилий юноша все же поднимается на ноги.
– Нет, нельзя активировать артефакт там. Это надо сделать здесь...
Людвиг дрожащими руками достает артефакт и выдергивает из него металлический стержень, который крепил шар к цепочке. Секунда, вторая, и ничего не происходит, но вдруг стеклянный шар резко вспыхивает ярким белым светом.
– Положи его! Уходим! – кричит Пест, но Людвиг не кладет его, а просто-напросто роняет на землю. Еще одна вспышка артефакта, и Людвиг падает на землю рядом с артефактом.
Пест делает несколько шагов к воздушнику, хватает его за одежду и пытается тащить. Шаг, второй, и тут еще одна вспышка артефакта. Свет настолько сильный, что обжигает кожу.
Ведун с кряхтением поднимает обмякшего Людвига с земли и, стиснув зубы, закидывает себе на плечо.
– Еще чуть-чуть, – вырывается сквозь зубы парня. Изо всех сил стараясь не упасть, Пест подпрыгивает на месте, подошвы отрываются от земли и приземляются уже во владениях хозяина Теней.
Темнота неохотно отступает. Ее заменяет серая дымка. Вокруг начинают появляться контуры предметов, затем текстуры, а уж потом и бледные цвета.
Веки пытаются открыться, но не выходит. Рука тянется к глазам, пытаясь снять повязку с глаз, но ее нет. Вместо глаз пустые провалы. Внутреннему взору предстает Кара’кан и смутно знакомая дворовая девчонка. Девчонка с тревогой смотрит на Песта и спрашивает, обращаясь к Кара’кан:
– А почему у Песта глаз нет?
Ведьма бросает хмурый взгляд на девочку и неохотно отвечает:
– В уплату отдал, за дорогу для люда пришлого.
– А он разве новые вырастить не может? Он ведь...
– Не сами глаза он отдал, а право видеть глазами своими.
– А как же он теперь? Убогим будет?
– Кто-то без глаз убогим будет, а Пест душой глядеть умеет.
Кара’кан заметила, что тот начал дышать по-другому, шевелится и уже не спит. Ведьма преображается. Сквозь зубы она произносит девочке:
– Старосту зови, проснулся ведун, – девочка спешно уносится из дома, а Кара’кан обращается к парню.
– Много на себя берешь, ведун.
Руки ее сложены в замок на груди, а из глаз того и гляди посыплются искры.
Пест протягивает руку к девушке, но та делает вид, что не замечает ее.
– А я твою клюку потерял... Слышишь?... Ты про кровь мою… – начал было парень, но запнулся и спросил по-другому. – У тебя в утробе дитя?
Ведьма делает вид, что не собирается отвечать, но после нескольких секунд мельком кидает взгляд на Песта и коротко кивает.
– Этого не может быть. Это рок. Мое семя...
– Твое семя – твой рок. Моя утроба – мое проклятье, – бормочет ведьма. – Роковое семя в проклятой утробе. Не думал, не гадал, что проклятье проклятьем уймет?
– Ты знала изначально? – поймав взгляд девушки, спросил парень.
– Знала.
– А удел дитяти знаешь?
– Знаю.
Пест выжидающе уставился на Кара'кан, но та не спешила что-либо объяснять. Она поднялась, взяла со стола кружку отвара и сунула в руки юноши.
– Не будет за дитем ни силы, ни права ведовского. Тьма над ним не властна, и свет ему не указ, – ведьма подождала, пока Пест выпьет отвар, и произнесла с усмешкой. – Не будет он слугой ни одной силы. Справно жить будет... Счастливо... За нас обоих, за все, что мы не пожили...
Пест сел на лавке, где лежал, и грустно улыбнулся, пробормотав себе под нос:
– Хоть кто-то счастлив будет, – парень принялся разминать ноги. – А ты? Выходит, ты только из-за него меня искала?
Парень пытается встать на ноги, но они подкашиваются.
– Поясницу защемило? – спрашивает Кара'кан и подходит к Песту. Обняв его за грудь, она с трудом отрывает его от земли. Слышится хруст и тихий стон ведуна.
Парень не отпускает Кара'кан и тихо спрашивает:
– Теперь уйдёшь?
– Куда я от тебя уйду? – бурчит девушка, с обидой добавляет. – Ежели себя сам не угробишь, внуков еще повидаем...
Пест со всей силы прижимает к себе ведьму и пытается поцеловать. Кара’кан сопротивляется и хмуро буркает:
– Нашел время! У тебя вон благородный как обухом стукнутый второй день...
– Людвиг? – с тревогой спрашивает Пест и начинает оглядываться. Внутренний взор указывает, что в дальнем углу на стуле кто-то сидит. Ведун отпускает ведьму и, прихрамывая, подходит в угол.
В углу обнаруживается Людвиг. Сидит он ровно, лицо без эмоций, словно истукан, а взгляд уперт в пол. Кажется, что парень не моргает и не дышит.
