Мятежный дух - Хенди Барб (первая книга .txt) 📗
Вельмидревний Отче впился взглядом в Бротана. Фрет протолкалась вперед.
— Ты сомневаешься в мудрости Вельмидревнего Отче? Ты отрицаешь то, что все мы видели на поляне предательницы?
— Лес принял ее, — ответил Бротан. — И маджай-хи на нее не нападали.
— До тех пор, пока она не выдала себя, — возразила Фрет.
— Магьер — не вампир, — повторила Винн, обращаясь напрямую к Вельмидревнему Отче. — Она ненавидит их точно так же, как ты. Она лишь наполовину вампир, а потому стала их естественным врагом.
Бротан и другие эльфы разом глянули на Винн, и во всех взглядах были в разной степени смешаны подозрение и недоверие. Магьер стиснула руку Винн и резко помотала головой.
В ушах Винн опять заскрипел голос Вельмидревнего Отче:
— Наполовину вампир — это более чем достаточно!
— В самом деле? — осведомился Бротан. — Считать ли тогда полукровку человеком или все-таки эльфом, не говоря уж об Ан'Кроан? И как быть тогда с тем, кто на три четверти эльф?
При этом намеке на Леанальхам Сгэйль поднял голову. Впервые Винн пришло в голову, что положение Леанальхам среди соплеменников может быть еще не определено. Она наблюдала за эльфами, ожидая развязки этого спора.
Доводы Бротандуиве не могли поколебать мнения Вельмидревнего Отче, но, по крайней мере, его слова и слова Фретфаре имели здесь одинаковый вес. Предметом спора стали сейчас противостояние между обычаями народа эльфов и властью анмаглахков, а также положение тех, кто обладает смешанной кровью. В конце концов, вполне вероятно, на кону окажется не только участь Магьер, хотя, конечно, прежде всего решится ее судьба.
— И все же об этом не нам судить, — продолжал Бротан. — Как мудро заметил Вельмидревний Отче, мы все поклялись служить нашему народу… служить, а не править им, не решать за него. Мы не клан.
— Ты слишком много на себя берешь, — резко вмешалась Фрет. — Точно так же и греймасга не вправе ни принимать решения за касту, ни определять, что есть каста.
— И это правда, коварлеаса, — с готовностью согласился Бротан. — Что мы такое, определяет… определил наш народ. Мы служим ему. Что мы есть, решает его воля, а не мы сами и не цели, которые мы преследуем. Старейшины клана есть голос и воля нашего народа. Они уже собираются в Криджеахэ, дабы вершить правосудие, — как велит обычай.
Сгэйль наконец заговорил — хриплым, сорванным голосом:
— Стоит перешагнуть через обычаи нашего народа — и нашей касте больше некого будет защищать и некому будет служить. Отче… согласен ли ты?
Вельмидревний Отче не сводил своих глубоко запавших глаз с Магьер. Винн стало еще страшнее, когда она поняла: старец хочет, чтобы Фрет прикончила Магьер на месте.
— Мудро, как всегда, сын мой, — ответил Сгэйлю Вельмидревний Отче. — Старейшины увидят эту женщину такой, какова она есть. Однако я отменяю свое покровительство — чужаки более не мои гости.
Сгэйль выпрямился и окаменел, глядя на Вельмидревнего Отче так, словно тот совершил тяжкий проступок. Лицо Бротана помрачнело. Оба эльфа явно собирались что-то сказать, но Вельмидревний Отче удержал их от этого слабым взмахом костлявой ладони.
— Формально эта женщина остается обвиняемой, — продолжал он, — равно как и Лиишил, который привел ее в наш край, будучи хорошо осведомлен, кто она такая. Все эти чужаки останутся под стражей. Это вполне согласуется с целью и служением анмаглахков. Или ты не согласен?
Вопрос был обращен к Бротану. Винн ожидала, что рослый эльф возразит, найдет какой-нибудь довод, который избавит Магьер от опасности.
Бротан учтиво кивнул:
— Согласен и благодарю тебя за то, что об этом напомнил. Я их сопровожу.
Сгэйль заметно осунулся. Должно быть, прежде ему никогда не доводилось возражать Вельмидревнему Отче.
Бротан положил руку на плечо Винн.
— Пошли.
Она поспешно выскочила из кельи — и увидела, что на лестнице их поджидает Фрет со стилетом в руке.
Подцепив пальцем занавеску на входе, Лисил выглянул из жилого вяза, который стал их тюрьмой. Перед деревом стояли четверо вооруженных анмаглахков с короткими луками и наложенными на тетиву стрелами. Среди них был Уркар, а вот Оши не было видно. Лисил отпустил занавеску, и она скользнула на место.
Магьер сидела на пристенной скамье, ссутулившись и обхватив себя руками, как будто опасалась, что иначе распадется на куски. Винн, устроившись рядом с Мальцом, раскладывала на земляном полу листы с эльфийскими письменами.
— Нам надо придумать, как отсюда выбраться, — сказала Винн. — Я не верю, что Магьер будут судить справедливым судом. Здешние эльфы и простых-то людей боятся, не то что…
Она осеклась, но Лисил и так знал, что она хотела сказать. Не то что вампиров, пускай даже наполовину вампиров, хоть это и неправда.
— Мы не отойдем от порога и на шесть шагов, — раздраженно ответил он. — На что похож этот совет? По каким законам эльфы проводят свои суды?
— Почем мне знать? — огрызнулась Винн. — Я еще ни разу в жизни не видела эльфийского суда, даже у себя на родине. Может, Малец что-нибудь знает?
Пес помотал головой и дважды гавкнул — «нет». Винн вздохнула, села прямо и перестала возиться с листами бумаги.
Магьер надолго замешкалась перед тем, как войти в жилой вяз, и с тех пор, как вошла, не сказала ни слова. Лисил сел перед ней на корточки и положил ладони на ее бедра.
— Не надо было мне приводить тебя сюда… да и остальных тоже.
Магьер ничего не ответила, но Лисил ощутил, как по ее ногам пробежала дрожь.
— Я виновна, — наконец сказала она. — По крайней мере, в том, в чем они хотят меня обвинить.
— Не смей так говорить! — прикрикнул полуэльф. — Ты не вампир.
Магьер лишь исподлобья глянула на него — как глядела всегда, когда считала, что он глупит или прибегает к уверткам. Вот только лицо у нее сейчас было не раздраженное, а безмерно уставшее, словно она уже заранее сдалась.
— Не смей так делать! — вдруг рявкнула Винн. — Хотя бы предупреждай, ясно? С меня на сегодня и так дурноты достаточно!
Лисил круто развернулся и увидел, что Винн отпихивает Мальца. Пес зарычал, а затем принялся терзать когтями листы бумаги. Однако он вовсе не тыкал лапой в эльфийские письмена, чтобы Винн могла их прочесть. Он просто в бешенстве расшвыривал листы, а девушка пыталась их выхватить и спасти.
— Прекрати! — прикрикнула она на пса. — Нравится тебе или нет, а мы будем говорить по-старому!
— Эй, вы там, потише! — предостерег Лисил. — В чем дело?
Винн и Малец тотчас перестали сражаться за листы с письменами. Пес зарычал на Хранительницу, затем отрывисто гавкнул — «да».
Винн сделала глубокий вдох, нахмурилась.
— Я вовсе не хотела отвлекать тебя от более важных дел…
— Выкладывай, — потребовал Лисил, и Малец согласно гавкнул.
Винн, стоявшая на коленях, потерла их ладонями, затем подползла поближе к Лисилу.
— Я слышу, что говорит Малец, — сказала она.
— Что?! — вполголоса воскликнула Магьер.
— И слышу, как он общается со своими сородичами, — добавила Винн. — Хотя этого, скорее всего, больше никогда не будет. Они использовали его… точно так же, как другие использовали вас.
Лисил даже не знал, как составить вопрос. Чем больше Винн рассказывала шепотом обо всем, что с ней случилось — от услышанного «разговора» между Мальцом и серебристым оленем до нападения стихийных духов, — тем меньше ему хотелось об этом знать. Когда Винн закончила рассказ, он уставился на Мальца. Пес в ответ молча уставился на него.
Лисил хорошо знал, что такое быть отверженным. У него самого не было в этом мире никого, кроме Мальца, пока он — при прямом вмешательстве пса, конечно, — не повстречался с Магьер. Теперь оказывалось, что Малец знал о собственной миссии далеко не все.
Малец был игрушкой в бесплотных руках своих сородичей — орудием, которое стихийные духи использовали против его воли. Лисил мог бы посочувствовать своему старинному другу и спутнику, но именно сейчас ему меньше всего хотелось услышать, что Малец осведомлен о происходящем ничуть не больше, чем все остальные.
