И явилось новое солнце - Вулф Джин Родман (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Тотчас я позабыл о руинах. Выбравшись снова на воздух, я, словно ломантин, выдул из легких воду и пар и тряхнул головой, чтобы убрать волосы с глаз. Ибо, вынырнув, я заметил берег – низкий бурый берег, от которого меня отделяла полоса воды меньше, чем та, что когда-то пролегала меж Ботаническими Садами и берегом Гьолла.
Прошло едва ли больше времени, чем потребовалось мне, чтобы обмакнуть в чернила перо, как под моими ногами уже была твердая земля. Я выбрался из моря, сохранив к нему любовь, как прежде упал со звезд, продолжая любить их; и в самом деле, во всей Брии нет места, которое не заслуживало бы любви, когда оно уже не таит в себе угрозы для жизни, если только человек не приложил к этому руку. Но эту землю я любил более всего, ибо ей я был обязан своим рождением.
Но до чего страшная это была земля! Ни травинки не росло на ней. Песок, несколько камней, множество ракушек и густой черный слой ила, который спекся и потрескался на солнце, покрывали ее. В памяти снова всплыли строки пьесы доктора Талоса, чтобы мучить меня:
«Его земли износились, подобно дряхлой женщине, давно утратившей красоту и плодовитость. Грядет Новое Солнце, и когда оно взойдет, земли старого мира поглотит море, как уходят на дно потерпевшие крушение суда. Но из моря поднимутся новые земли – полные золота, серебра, меди и железа. Земли, сияющие алмазами, рубинами, бирюзой, которые накопило море за неисчислимые миллионы столетий».
Я, кичившийся тем, что помню абсолютно все, забыл, что эти слова произносили демоны.
Тысячу раз я испытывал искушение и даже больше чем искушение вернуться в Океан; вместо этого я устало потащился на север вдоль берега, который, казалось, тянулся бесконечно, не меняясь, на север и на юг. Штормовые волны выбрасывали на песок бревна строевого леса и вывороченные с корнем деревья, похожие на пугала; среди них порой попадались обрывки тряпья и обломки мебели. Я наткнулся на сломанную ветку, такую свежую, что листья на ней еще не пожухли; словно она и не ведала, что весь ее мир остался в прошлом. «Унеси меня в опавшую пущу!..» Так пела мне Доркас, когда мы остановились лагерем возле брода, и эти слова она написала на покрытом тонким слоем серебра стекле в нашем покое в Винкуле Тракса. Как всегда, Доркас оказалась мудрее, чем мы думали.
Постепенно линия берега прогнулась, образовав обширную бухту, такую огромную, что внутренняя его кромка терялась вдали. За лигой искрящегося водного пространства я видел противоположный берег бухты. Я мог бы легко переплыть на ту сторону, но мне не хотелось окунаться в воду.
Новое Солнце уже почти скрылось за поднимающимся плечом мира, и хотя об отдыхе в колыбели из волн у меня сохранились самые приятные воспоминания, я не спешил повторить свой опыт, как не испытывал желания и заснуть мокрым на берегу. Я решил устроиться на месте, по возможности развести костер и поесть, если удастся найти еду; впервые за минувший день мне пришло в голову, что я ничего не ел с той самой скудной трапезы, которую мы разделили в лодке.
Топлива здесь хватило бы на целую армию, но сколько я ни искал среди него бочонков с водой или ящиков с провиантом, о которых говорил Эата, они мне не попадались; через две стражи единственной находкой, которой я мог похвастаться, была полупустая закупоренная бутылка терпкого красного вина – прощальный привет из какой-нибудь дешевой таверны, наподобие той, где умер дядя Макселлиндис. Ударяя камнем о камень и выбрасывая те, от которых было мало толку, я в конце концов высек слабую искру; но тщетно я пытался подпалить собранный мной сырой материал. Когда Новое Солнце скрылось и огни звезд принялись молча потешаться над моими бесплодными усилиями, я сдался и лег спать, слегка согретый вином.
Я не думал, что снова увижу Афету. Но я ошибался, ибо мне довелось увидеть ее в ту ночь: она глядела на меня с неба, сверху вниз, как тогда, когда мы с Бургундофарой покидали Йесод. Я моргнул и открыл глаза шире, но вскоре различил лишь зеленый диск Луны.
Мне казалось, что я не сплю, но рядом со мной сидела Валерия, оплакивая затонувший Урс; ее сладкие теплые слезы падали на мое лицо. Я проснулся и обнаружил, что мне тепло и мокро – Луна скрылась за тучами, которые пролились легким дождем. Неподалеку от берега бесхозная дверь обещала мне мало-мальское укрытие. Я заполз под нее, заслонил лицо рукой и заснул снова, мечтая никогда не просыпаться.
В который раз зеленый свет залил берег. На фоне Луны, все увеличиваясь в размерах, порхало точно мотылек то крылатое чудовище, которое вытащило меня из обломков флайера Старого Автарха; впервые я понял, что вместо крыльев оно имело ночниц. Оно неуклюже приземлилось на растрескавшийся ил среди белых волков.
Не помню, как я очутился на его спине, а потом соскользнул вниз. Залитые лунным светом волны сомкнулись вокруг меня, и я увидел под собой Цитадель. Я ошибался, полагая, что башни обрушились: они стояли невредимы, и между ними плавали рыбы, большие, как корабли; если бы не вода и не гирлянды водорослей, все выглядело бы в точности, как прежде. Я похолодел, решив на мгновение, что мне суждено напороться на их острые шпили. Большое орудие, мишенью которого я стал, когда меня доставили к префекту Приске, выпалило снова, и его снаряд прорезал Океан с ревом парового котла.
Снаряд достиг цели, но умер не я – исчезла затонувшая Цитадель, растаяла как сон, которым она и была, и я увидел, что, миновав пролом в стене, вплываю в настоящую Цитадель. Верхушки ее башен поднимались над волнами; и среди них, по шею в воде, сидела Ютурна и ела рыбу.
– Ты выжила! – окликнул я ее и почувствовал, что это тоже всего лишь сон.
Она кивнула.
– А ты – нет.
Я совсем ослаб от голода и страха, но все же спросил:
– Так, значит, я умер? И попал в страну мертвых?
Она покачала головой:
– Ты жив. – Я сплю.
– Нет. Ты… – Она помолчала, пережевывая, на огромном лице не отражалось ничего. Когда она вновь заговорила, рыбки – не те огромные рыбины из моего сна, а серебристые существа не больше окуня, стали выпрыгивать из воды у ее подбородка, хватая на лету кусочки, падавшие с ее губ. – Ты свел счеты с жизнью или же пытался сделать это. В какой-то мере тебе это удалось.
– Я сплю и вижу сон.
– Нет. Ты уже не спишь. Так ты умер бы, если бы мог.
– Все потому, что я не мог видеть мучений Теклы, да? Теперь я наблюдал за гибелью Урса и сам был его убийцей.
– Кем ты был, – спросила она меня, – когда стоял перед Престолом Правосудия иерограммата?
– Человеком, который еще не уничтожил все, что любил.
– Ты был Урсом, и поэтому Урс жив.
– Это Ушас! – крикнул я.
– Пусть так. Но Урс живет в Ушас и в тебе.
– Мне надо подумать, – сказал я. – Пойти куда-нибудь и подумать. – Я не собирался ни о чем просить, но в собственном голосе услышал неприкрытую мольбу.
– Так ступай.
Я в отчаянии поглядел на полузатопленную Цитадель.
Ютурна махнула рукой, как деревенская баба, указывающая дорогу заплутавшему путнику, обозначив направления, которых я прежде не замечал.
– Туда – будущее, туда – прошлое. Это граница мира, и за ней – другие миры твоего солнца и миры других солнц. Вот ручей, берущий свое начало в Йесоде и впадающий в Брию.
Мою нерешительность как рукой сняло.
