Совсем другой дракон (ЛП) - Аарон Рэйчел (читать книги полные .txt, .fb2) 📗

Марси нахмурилась, обдумывая ее слова. Как дочь Бетезды, Амелия родилась перед засухой, но драконы уже давно убежали в это измерение. Но, хоть она не пережила ту потерю, звучало так, словно она говорила по своему опыту, и вдруг Марси поняла, почему.

— Потому ты всегда была в других измерениях, да? Ты не убегала от Бетезды. Ты была слишком большой, чтобы оставаться.

— Не списывай матушку полностью, — сказала Амелия. — Это все еще причина, по которой я не приходила домой, но я и приближалась к границе того, что этот мир мог выдержать.

Она гордо встопорщила дымящиеся перья.

— Помнишь мой впечатляющий размах крыльев на пляже? Я могла уже это упоминать, но, благодаря замедлению времени между измерениями, я намного старше, чем должна быть. Невозможно сказать, насколько старше, ведь никто еще не смог создать надежный календарь между измерениями, но, по моим догадкам, мне около четырех тысяч, плюс-минус век.

— Это невозможно, — сказал Мирон. — Это делает тебя самым старым драконом на Земле.

— Так и есть, ведь Три Сестры мертвы, — спокойно сказала Амелия. — Я старше Свены или Эстеллы, и я достаточно большая, чтобы иметь большие проблемы с магией. Во время засухи я не могла быть в этом измерении дольше пары дней, потом я ощущала себя опасно обессиленной. Теперь магия вернулась, и я могу выдержать месяц, хотя это все еще неприятно. Но дело не только в моем комфорте. Когда Мерлины запечатали магию тысячу лет назад, оставалось больше дюжины древних драконов. Когда печать сломалась, остались только Три Сестры, и только из-за того, что они проспали все время. Многие ильные драконы быстро умерли, и хоть никто из них не умер из-за потери магии, не совпадение то, что их победили меньшие драконы, которые не должны были суметь победить их, включая мою очаровательную мать. Из-за этой слабости я тут, потому что, если никто ничего не изменит, это будущее моего вида.

Мирон фыркнул.

— Умирать из-за детей?

— Умирать из-за того, из-за чего мы не должны, — сказала Амелия. — И хоть я знаю, что у вас нет проблем с этим, это куда серьезнее, чем пара старых драконов, умерших раньше времени. Это потеря старейшин, единственных драконов с силой и опытом, которые могли сдержать в узде юных идиотов. Почему, по-вашему, кланы были такими непостоянными с тех пор, как мы попали сюда? Не только из-за того, что нужно было занять землю, попав сюда. Просто по меркам драконов мы все — дети. Мы — целая раса юных вспыльчивых дураков, и когда один из нас доживает до момента, когда учится уму-разуму, магии не хватает, чтобы поддерживать нас, и потому приходится тянуться к силе, которую не стоило трогать, чтобы выжить.

Это звучало плохо.

— Что за сила? — спросила Марси.

Амелия пожала плечами.

— Все, что мы можем найти. Кровавая жертва была популярным выбором. Даже при засухе в крови была сила, но это был не эффективный обмен. Даже с империей, предлагающей ему жертвы, Кетцалькоатль проиграл Бетезде, ведь она ударила его в спину. Лично я не переживала из-за крови, так что справлялась с разницей, переносясь в места, где магии было много. Это работало, но это было временным решением, и Хождение по измерениям — не распространенный навык. Даже Свена им не овладела, а она — величайший из магов-драконов в современной истории, хотя, если скажете ей, что я так говорила, мне придется вас убить. Дело в том, что, даже если бы я могла научить Ходить по измерениям, прыжки через пространство в поисках еды — не тот способ жизни, который выдержат многие драконы. Мы глупо привязаны к территории. Нам нужен дом. И раз мы уже тут, я решила, что пора правильно передвинуться в это измерение.

— Как ты собираешься это сделать? — Мирон пытался, но не мог скрыть любопытство за стеной академического презрения. — Драконы действуют в другой магической системе. Вы не можете просто «передвинуться» в наше измерение.

— Но мы уже это сделали, — Амелия посмотрела на Марси. — Помнишь, какой хорошей была твоя смерть? Какой просторной и уютной? Чьи воспоминания построили ее для тебя?

— Джулиуса, — сказала Марси. — Но…

— Именно, — рявкнула Амелия. — Джулиус — дракон. После всего, что мы знаем о магии, его воспоминания не должны были влиять на это, потому что, как нам напомнил капитан Ворчун, драконы — не часть магии этого мира. Но так было десять тысяч лет назад. Видимо, разница стала стираться, потому что, как мы видели, воспоминания Джулиуса важны. И если воспоминания дракона могут построить смерть человека, что еще мы можем? Вопрос уже не в том, возможна ли интеграция. Вопрос в том, сколько ее уже произошло, и как далеко мы можем ее продвинуть?

Когда она закончила, Марси уже размышляла.

— Это возможно, — восторженно сказала она. — Магия — естественная система, а системы меняются и развиваются под давлением.

— Не так сильно, — Мирон хмуро смотрел на них. — Вся эта теория глупа. Драконы были тут всего десять тысяч лет. Это ничто в плане эволюции, особенно, учитывая длительность жизни драконов. Вряд ли за такой небольшой период времени произошли важные изменения.

— Но мы уже это видели, — возразила Марси. — Мы с Амелией были внутри смерти, которую Джулиус создал для меня воспоминаниями. Как это было бы возможно, если это не происходит?

— Уверена, что это был он? — парировал Мирон. — Не секрет, что ты влюблена в своего хозяина-дракона. У тебя есть доказательства, что его воспоминания сделали это, а не твои мечты?

— Да, — рявкнула она. — Я была мертва, и, как мне сообщил мой дух смерти, смерти людей — ямы в полу Моря Магии, вырытые воспоминаниями живых. Мои друзья из Невады не знали, что я была в СЗД, как и не знали, в каком доме я жила. Только у Джулиуса были те воспоминания. И я была там, потому что меня помнили, Дух Забытых Мёртвых не мог меня от этого найти. Откуда бы те воспоминания, если не от драконов?

— Они были от драконов, — подтвердил Призрак. — Воспоминания — это воспоминания, чья бы голова их не содержала. Маг, которого помнит дракон, не может быть забытым.

— И тут все совпало, — сказала Амелия. — Даже во время засухи драконы были частью культуры всех народов. Мы наполняли ваши истории и легенды, украшали картины, бились с вашими героями. Даже сегодня есть бесконечно много видеоигр, книг и фильмов о нас. Драконы с вами все время! И раз мы так плотно проникли, ничто не двигает магию так, как люди.

— Погод, — Марси удивленно смотрела на нее. — Хочешь сказать, что люди вклинили вашу магию в нашу за вас?

Амелия быстро кивнула.

— Это я и говорю. Нам не нужно ждать физической эволюции, чтобы мы внедрились, потому что люди уже это сделали. Нам уже приготовили магическую постель, так сказать, и мы еще не в ней, потому что нам не хватает связи наших огней в физическом мире с этим.

Глаза Марси расширились.

— Тебе нужен дух.

— Он у нас уже есть, — Амелия указала когтем на синее море. — Помнишь, я говорила о драконах, которые были большой частью культур во всем мире? Это много внимания людей, и когда много людей уделяет чему-то вниманию, что случается?

— Возникает Смертный Дух, — тут же сказала Марси.

— Бинго, — Амелия смотрела на бушующие воды Моря Магии голодными глазам. — Где-то там, под одной из воронок, огромная яма, созданная общей идеей людей о «Драконах». Когда яма заполнится, магия в ней станет Духом Драконов, или хотя бы идеей людей о нем. Если его оставить, он будет лишь проблемой для нас, настоящих драконов. Кто хочет бога, сделанного из стереотипов, лезущего в твоих дела? Но если настоящий дракон попадет в ту яму первым и повлияет на магию, растущую внутри, получится совсем другой дух.

— Что за влияние? — нервно спросила Марси. — Ты хочешь попытаться стать Мерлином?

— Ни за что, — фыркнула Амелия. — Мерлины — фишка людей. Я — дракон, — она показала острые зубы в хищной улыбке. — Я его завоюю.

Все в ужасе уставились на нее.

— Что? — завопила Марси.

— Нельзя завоевать Смертного духа! — сказал в это время Мирон. — Они огромны, чистая магия. Ты — размером с кота.