Драконы Аргоната - Раули Кристофер (список книг .txt) 📗
Релкин припал на колено и прицелился. Дракон поскользнулся и, пытаясь сохранить равновесие, на мгновение от крылся. Чародей метнулся вперед, вложив всю свою мощь в сокрушительный удар. Но именно в этот смертельно опасный миг Релкин спустил тетиву, и последняя стрела угодила в щель между нагрудником и серебристым латным воротником. Враг пошатнулся, и его, казалось бы неотразимый, удар не достиг цели. Клинок отскочил от драконьей кирасы, и колдун взревел от ярости.
Не теряя времени, дракон ударил его щитом в лицо. Отброшенный назад, чародей вырвал стрелу из раны, издав вопль, полный столь ужасающей ненависти, что у Релкина содрогнулось сердце.
На белоснежный плащ и серебряную броню хлынула кровь.
Чародей наставил на Релкина длинный палец.
— Ты заплатишь за то, что осмелился причинить мне боль, — прошипел он. Но эта угроза так и осталась всего лишь угрозой, ибо Базил устремился вперед, чтобы продолжить схватку.
Маг отскочил назад в, оказавшись за пределами досягаемости, вырвал из земли свой серебряный жезл. Зеленая звезда погасла, и вокруг воцарился непроглядный мрак.
Несколько секунд ни дракон, ни драконопас ничего не видели, а когда их глаза приспособились к темноте — противник исчез. Поблизости валялись лишь трупы бьюколюдей.
— Ушел, — выдохнул Релкин. — Кто бы это ни был, но он удрал.
— Он сильный и слишком быстрый для этого дракона. Мальчишка спас никчемному дракону жизнь.
— Учитывая, сколько раз ты спасал мою шкуру, это меньшее, что я мог сделать.
Неподалеку в лесу протрубил рожок. Базил и Релкин поспешили на звук, туда, где кипела битва. Сто девятый успел перегруппироваться и успешно отражал натиск бьюков — трое из них уже расстались с жизнью. Люди Урмина с величайшим трудом сдержали наступление бьюколюдей, а затем с помощью драконов сломили врагов и принудили их к беспорядочному отступлению. Заливавший поле боя зеленый свет неожиданно погас, и убегавшие враги исчезли в темноте. Урмин выслал разведчиков.
Победных кличей не было, но дух маленькой армии возрос. Неожиданная смертельная атака была встречена и отбита, хотя успех обошелся дорого. Один дракон погиб, другой получил тяжелую рану копьем. Пало двенадцать легионеров в юный Ховт, сложивший голову вместе со своим драконом. Десятки людей получили ранения.
Тем не менее Урмин сумел вернуть большую часть своего войска на изначальные позиции под Посилой еще до того, как взошло солнце. Кашевары развели костры, и в котлах забулькала кипящая вода.
Примерно к этому же времени Кесептон и его люди подогнали второй обоз из тридцати девяти фургонов. У одного фургона сломалась ось, и его пришлось бросить, но груз перераспределили и доставили в целости. Не было потеряно ни одного быка.
Повара центнерами засыпали в котлы лапшу. К середине утра ветер разогнал облака, выглянуло солнце и земля начала подсыхать.
Ближе к полудню прискакали разведчики, доложившие, что к ночи должен подойти генерал Трегор. С прибытием тысячи пехотинцев и двухсот всадников шансы продержаться до подхода легиона Красной Розы должны были существенно возрасти.
Проследив за тем, чтобы его коня напоили и задали ему корму, капитан Холлейн направился к полевой кухне, получил плошку лапши с сушеной треской и, усевшись возле костра, принялся за еду.
Подкрепившись, он уже собрался идти с докладом к командору Урмину, когда из-за деревьев неожиданно выступила человеческая фигура. Офицер схватился было за нож, но тут же понял, что перед ним стоит женщина. Ведьма в простом одеянии своего ордена.
— Капитан Кесептон, я полагаю? У меня для вас сообщение, — промолвила женщина с улыбкой, внушающей доверие. — Оно доставлено совой. Вы понимаете…
Холлейн поежился. Он снова ощутил дыхание колдовства. Ему хотелось, чтобы все это осталось в прошлом, но увы, с гибелью Херуты война не закончилась.
Да, — прошептал он, — понимаю.
Послание от Королевы Птиц не сулило ничего хорошего.
— Ожидает ли она ответа?
— Видимо. Сова так и не улетела.
Кесентон развернул свиток, пробежал его глазами и застонал. Сердце его упало. Лагдален была схвачена прямо на улицах города. Вместе с ней исчезла Эйлса, дочь Ранара, из клана Ваттель. На миг капитан приложил ладонь ко лбу.
Лагдален похитили. Эйлсу тоже. И их обеих увезли на запад. Мимо армии Урмина, мимо самого Холлейна. А он не имел ни права, ни возможности предпринять что-либо для их спасения.
Глава сорок восьмая
На следующий день погода улучшилась. Небо очистилось, и лужи стали подсыхать. Лагдален и Эйлса, подкрепившись с утра овсянкой с маслом, ехали верхом на свежих пони. Невзирая на то что будущее пленниц оставалось весьма неопределенным, они несколько воспряли духом. Вид окруженного живописными холмами озера завораживал своей красотой. Ближе к полудню они вы ехали на большую дорогу, пересекавшую дивный Неллинский лес.
За лесом простиралась очаровательная долина, обрамленная семью округлыми холмами. Ее пересекала мягко изгибавшаяся река, а в отдалении высилась огромная гора, чей четко очерченный контур походил на клык. Лагдален никогда не видела ее прежде, но сразу признала легендарный Санберг.
— Долина Бегущего Оленя, — сказала она.
Эйлса кивнула. Эта местность славилась повсюду красотами природы и мятежным духом населения. Справа от них высился поблескивавший в солнечных лучах Санберг, а впереди виднелся огромный дом. Проехав вдоль обносившей усадьбу стены, они миновали ворота из белого камня и по пали во внутренний двор. Там пленницам велели сойти с пони и провели их в дом, у дверей которого стояла вооруженная стража.
В глаза Лагдален прежде всего бросилась роскошь внутреннего убранства. На стенах висели картины Аупоза и Иеффа Хиларда, стоившие баснословно дорого. Полы устилали мягкие ковры, заглушавшие даже топот грубых сапог наемников.
Пройдя по длинному коридору с бледно-голубыми стенами и темно-голубым потолком, пленницы оказались в просторной комнате, увешанной зеркалами в золоченых рамах. Мужчина в черной униформе препирался с другим, рослым толстяком в дорогом костюме из коричневой ткани. Пусть не с первого взгляда, но Лагдален узнала его. То был Вексенн Чамперийский, один из вдохновителей аубинасского мятежа.
При появлении молодых женщин и их стражников спор прервался. Мужчины обернулись к ним, после чего малый в ненавистной униформе Падмасы гневно обратился к упитанному щеголю:
— Мой лорд Лапсор не одобрит такого вмешательства.
— Спасибо за информацию, дорогой Косок, но это мой дом, и я сохраняю за собой право побеседовать с каждым, кто его посетит.
Косок выглядел так, будто его подмывало вытащить кинжал и всадить вальяжному спорщику прямо в горло. С видимым усилием он сдержал себя, поклонился и покинул комнату, напоследок окинув взглядом Лагдален. Молодая женщина похолодела — глаза его были совершенно пусты.
Пленницы остались наедине с мужчиной в коричневом костюме. Лагдален чуть ли не слышала неодобрительное покашливание своего отца — тот никогда не одобрил бы дорогих туфель и желтых шелковых чулок. Томмазо из Тарчо, человек старой закалки, считал, что богатство никогда не следует выставлять напоказ. По его мнению, богатым и бедным следовало одеваться одинаково скромно, а нарочитое хвастовство являлось лишь свидетельством дурного вкуса.
— Вырядился, как дурак — прозвучал в ее голове строгий голос Томмазо.
Щеголь между тем заговорил вежливо и даже радушно.
— Приветствую вас в Оленьем Чертоге, — промолвил он. — Прошу, присаживайтесь поудобнее. — Хозяин простер руки по направлению к выглядевшим весьма уютно, мягким кушеткам. — Я пошлю за горячим келутом. Надеюсь, вы не откажетесь. Ничто так не восстанавливает силы после долгой дороги, как чашка доброго келута.
Пленницы удивленно переглянулись — они никак не ждали, что перед ними будут рассыпаться в любезностях, но сочли за благо принять предложение, словно не видели в этом ничего особенного. Их собирались угостить келутом, как обычных гостей, но запястья при этом оставались связанными.
