Попытка говорить 3. Нити понимания - Нейтак Анатолий Михайлович (читаем книги .TXT) 📗
- Это не новость. Хотя бы район поисков очертить удалось?
- Приблизительно. С невысокой достоверностью, – машинообразно выдала птаха. – Демоническое начало препятствует сбору достоверных данных.
- Не банальностей ждал я от тебя, Мать.
- Но одну напоследок придётся выслушать.
- Хорошо. Слушаю.
- Если тебе нужен полноценный результат, тебе следует заняться освобождением лично.
- Кто бы сомневался. Манара и Ладу мне брать?
- А они тебе зачем?
- Для представительности, чтобы давление повысить. И чтобы учиться без отрыва, так сказать, от процесса.
- А что скажешь ты, сын?
- Надо спросить Ладу. Если она согласится, то и я присоединюсь.
- Тогда спрашивайте. Я не стану вам мешать.
"Но и помогать тоже", – подумал я. "С другой стороны, чем тут помочь-то… хотя…" – Может, для пущей представительности выделишь одно из периферийных тел?
- Какое именно?
- Что-нибудь на мотив твоего старого центрального тела. То есть антропоморфное, но…
- Но представительное и повышающее давление? Хорошо. У меня как раз дозревает одно.
"Только одно? Ой, Мать, снова темнишь! И потом, выращивание тела с нуля – штука весьма длительная и затратная. Модификация – немногим быстрее и проще. Значит, подсуетилась заранее, так, нет? Вот вам и взаимная непредсказуемость…
С другой стороны, количество периферийных тел она так и так наращивает. Наверняка. Плюс соображения общесистемного характера…
Нет, наличие реплики старого тела – не такое уж чудо предвидения".
Я подумал ещё, поглядел на птаху-громкоговоритель и мысленно улыбнулся. Да, во многих случаях старое тело куда как удобно. Хотя бы потому, что в случае чего в него, как в аварийный схрон, можно упаковать достаточно информации и достаточно Силы, чтобы просочиться на просторы Большой Пестроты, например. А при случае из такого тела можно и восстановиться. Наверно. Если в своё время Сьолвэн удалось восстановиться из мелких кровавых брызг…
Тут уж впору спрашивать не о том, откуда взялась реплика старого тела, а – почему я до сих пор ни одной не видел.
- Сейвел…
- Череп?!
- Что она тут делает? – не очень даже агрессивно поинтересовалась Лиска, вошедшая следом за бывшим те-арром. Впрочем, по голосу чувствовалось: если удовлетворительного ответа она не получит, причём максимально быстро, то Сейвелу предстоит в очередной раз испытать на себе последствия темперамента мага огня.
Причём – боевого мага. Да.
- Я по делу, – сухо сообщила Череп, словно не замечая Лиски. Что, возможно, являлось не таким уж ошибочным ходом, если рассуждать тактически… но стратегически, потенциально, было почти катастрофой. – Касающемуся моего… ближнего начальства.
Только выросший в атмосфере родовых или клановых интриг (что по факту выходило один на один) мог по достоинству оценить и эту паузу, и интонацию, с которой прозвучали два слова после неё. Хотя человека внимательного насторожил бы сам факт, что Череп, оказывается, до сих пор ходит под неким начальством – хотя и без клановой метки.
Сейвел тут же взял быка за рога.
- Почему именно ко мне? Почему не к Ландеку, не к Вексту, не к Рину, в конце концов?
- Потому что скрыть разговор с тобой проще всего.
Тут уже и до Лиски окончательно дошло, что дело куда более серьёзное. И пахучее.
- Рильшо и Онлус Хиом что-то затевают?
- Неверная формулировка, – сообщила Череп, переведя на неё взгляд запавших глаз. Кто бы ни наградил её прозвищем, это был разумный и наблюдательный, и жестокий. Худая, бледная, зачёсывающая к затылку волосы столь светлые и редкие, что их обладательница при скудном освещении казалась лысой; да ещё неожиданно тёмные, на грани чёрного, глубоко посаженные глаза, да – курносость, слишком сильная, чтобы выглядеть мило… но Череп, как видно, со своей экзотической внешностью свыклась давно. Что для перевалившей за сорок не так и удивительно. – Они не "затевают", они с самого начала затеяли… недоброе.
- А ты с самого начала ничего об этом не знала.
- Нет. Только подозревала, не более.
- Доказательства?
- Никаких. Моё слово разве что.
- Подслушала?
- Да. У меня даже есть запись их беседы, но она мало что даст. Магистры никогда и ни о чём не говорят открыто.
Неожиданно (и неприятно) ухмыльнувшись, Череп добавила:
- Они могли бы вообще не разговаривать вслух, но, к счастью, эти параноики никому не показывают ни щёлочки в своих ментальных барьерах. А заклятым друзьям – в первую голову!
- Понятно.
- А вот мне не понятно, – сказала Лиска, – о какой такой "недоброй затее" речь.
- Не догадываешься?
- Я могу предполагать разные варианты. Но на явную пакость, какова бы она ни была, Рильшо и Онлус не пойдут: это сущее самоубийство. Украсть некие мифические секреты магии? С ними и так делятся всем, чем могут, – а если они сбегут, недоучившись, это я тоже особо умным поступком не назову. Интригами подвинуть Ландека и занять его место? А смысл? Не понимаю…
- Ты быстро усвоила местные анархические порядки, – констатировала Череп, странно кривя губы. – С такой точки зрения магистрам действительно нет причины вспоминать прошлое. Но штука в том, что сейчас у них нет соперников, которых можно покусать, а при удаче – сожрать с костями, и есть всего одна подчинённая. Да и та не очень-то, потому как их двое, и устроить делёжку по всем правилам искусства интриги нельзя никак. И всё это совершенно нестерпимо. До дрожи, до судорог. Вон, Сейвела спроси, какова бывает абстиненция после утраты власти.
- Что они планируют? – поинтересовался Сейвел.
- Разве неясно? Подучиться и усилиться, благо, здесь это быстро, – и потом, вернувшись в Левварн, сковырнуть Колмейо.
- И что я должен предпринять по этому поводу?
- А… ты не собираешься им мешать?
Бывший те-арр ухмыльнулся по-акульи.
- Не-а. Ничуть.
- Но…
- Позволь, я опишу ситуацию, какой её вижу. Итак, Рильшо и Онлус Хиом страдают от острого дефицита власти, как алкоголики – без полной бутылки спиртного. В это я верю, потому что и сам некогда страдал от этого самого. Да не один год, причём довольно сильно. Если бы у нас на балансе числился только один тёмный магистр, следовало бы обеспокоиться судьбой Ночных Шипов и всего Левварна. Но даже в этом случае, скорее, для галочки. Потому что за пару лет даже здесь, в книахате, серьёзного рывка не сделаешь. А как заметил Рин Бродяга, за пару десятилетий упорного труда над собой жажда власти в её классическом, клиническом, можно сказать, виде – исчезает. Кстати, о жажде. Кто-нибудь что-нибудь пить будет?
- От чая со льдом не откажусь, – ответила Лиска. Череп промолчала.
Стремительно, в несколько секунд, организовав подруге чай, а себе – бокал лёгкого вина, Сейвел с хозяйским (и одновременно плебейским) видом уселся прямо на "рабочий" стол. Предназначенный в основном для того, чтобы за ним обедали, этот по-хорошему монументальный предмет мебели не дважды и не трижды послужил местом для алхимических экспериментов. На нём Сейвел делал выписки и сверял конспекты, чертил схемы и раскладывал Лискины артефакты. А пару раз "рабочему" столу доводилось заменить нетерпеливым магам кровать. Может, довелось бы и в третий раз, если бы не Череп…
- Итак, я продолжаю. Опасность одинокого тёмного магистра я очертил и признал близкой к минимуму. Но магистров – два! Что это означает? Да то, что ни один из них не может позволить себе взять и рвануть в Левварн. Ведь второй-то останется! Будет учиться, открывать новые горизонты магии, становиться сильнее. И, не приведи риллу, как-нибудь потом тоже вернётся… а какими могут быть вернувшиеся из Ирвана, и Рильшо, и Онлус на моём примере видели. Чтобы исключить возможность проигрыша из-за усиления конкурента, им обоим надо усердно учиться. Ну и подталкивать коллегу-соперника к роковому шагу, то есть к возвращению. Но без особого упорства, потому как вся ситуация просчитывается на раз-два. А магистры могут быть хитрыми, могут быть и подлыми, и почти непременно жестокими, но глупыми – ни за что и никогда.
