Попытка говорить 3. Нити понимания - Нейтак Анатолий Михайлович (читаем книги .TXT) 📗
Сейвел, улыбаясь, отпил вина. Череп в своём кресле шевельнулась…
- Я не закончил. Есть грань, на которой один из магистров ещё может вернуться в родную среду. Соблазн невозвращения ведь тоже взаимен, и это они тоже понимают. Так что – выждать, пока этот соблазн не окрепнет до такой степени, чтобы почти перевесить соблазн возвращения. И только тогда уходить из книахата, зная почти наверняка, что тот, второй, останется. Но кому будет плохо от этого ухода? Нам? Или всё-таки той рыбе, которая, не сумев отрастить лапы, плюхнулась обратно в море? Это были риторические вопросы. А сейчас будет серьёзный. Череп, зачем ты сюда явилась со страшилками о планах тёмных магистров?
Череп молчала.
- Ладно. Будем считать, что этот вопрос тоже риторический. Знаешь, если тебе так не по нраву, что эти двое по привычке командуют тобой, скажи прямо. Только не мне, не Ландеку и не кому-то ещё, а персонально Рильшо и Онлусу. Это не так уж страшно. И ничего они с тобой при этом не сделают – потому как делалки коротковаты. Потому что за попытку навести здесь прежние, привычные порядки их могут выпереть из книахата, и участь выпертых радужной не будет.
- Выпереть? Это их-то? По моей жалобе?
- Именно их – и именно по твоей. Потому что здешние анархические порядки с тем, к чему вы привыкли, не совместимы. Советую осознать это побыстрее. И тратить время не на шпионаж за магистрами, а на учёбу. Сказать, почему?
- Не надо.
Череп встала, дёрнула головой, но, так ничего и не добавив, вышла.
- А твои, Лиска, таких фортелей не выкидывают? – поинтересовался Сейвел.
- Хвала Спящему, нет!
- Ну и славно. Хм. Пойдём-ка…
- Это куда ещё? – протянула Лиска, удачно имитируя аристократическую спесь. Однако глаза её мгновенно заискрились смехом, а ещё – предвкушением. – И зачем?
- А вон туда, – кивнул Сейвел на дверь спальной. – Я приготовил для тебя один сюрприз…
- О? Интересно, интересно… пойдём, посмотрим, что это за… сюрприз. А он точно один?
- Может, и не один. Не посмотришь, не сосчитаешь…
Этот разговор состоялся в областях, далёких от привычного мне Мрака, среди бессмертного сияния четвёртого кольца Света, на границе с пятым. И содержание его я узнал с большим опозданием, когда предпринимать что бы то ни было стало бессмысленно – и более того, когда уже отгремели последствия разговора.
Одной из говоривших стала Гаргленз: "старшая" супруга властительного Теффора, не столько своей восьмилапостью, сколько вкрадчивой повадкой напоминающая гигантскую паучиху. Вторым был Логашт, во внешности которого без труда прослеживались черты фамильного сходства не столько даже с Теффором, сколько с Лугэз, его неудачливой младшей сестрой. Это сходство усугублялось тем, что оба отпрыска Сьолвэн от властительного выбрали Свет в качестве объекта постижения и привязки.
Ну а третьим в их узком кругу стал эмиссар от Кайт и Лемеггу, похожий более всего на облако стальной стружки. Этот последний, по имени Хордакк, формально являлся таким же "безземельным" риллу, как и его собеседники. Но именно формально. Хотя бы потому, что именно от него, Хордакка, Кайт родила Лемеггу – и без боя получила домен, изначально созданный именно "эмиссаром". Логашт и особенно Гаргленз на фоне его зрелой мощи как-то терялись.
Хордакк: Что на этот раз?
Гаргленз: Мой муж окончательно утратил волю. Он ничего, ни-че-го не делает!
Логашт: И что бы ты делала на его месте, интересно? Отцу пока ещё дорог его домен.
Хордакк: Причины бездействия Теффора мне ясны. А чем заняты… проблемные персоны?
Логашт: Сьолвэн набирает вес и Силу. Очень быстро набирает. При всём уважении, я бы сказал, что ни один риллу – будучи один – в прямом противостоянии с ней шансов иметь не будет.
Хордакк: Вот как.
Логашт: Мой внезапный брат регулярно и надолго уединяется с матерью и Древотцом: учится работать Крыльями. Его хилла постоянно пребывает при нём. За пределами Коренного Леса не… танцует, старательно соблюдая договор.
Хордакк: Я интересовался не ими.
Логашт: Рин Бодяга и Схетта Аношерез после бесславной для Лугэз вылазки не делают практически ничего. Появляются тут и там, дрессируют смертных, даже серьёзных заклятий не творят. Самое заметное, что Рин учинил – так называемый книахат: весьма и весьма своеобразное приложение к Ирвану, этакая небольшая субреальность в виде пространственного пузыря. Но и книахат этот рассматривать как нечто серьёзное нельзя.
Гаргленз: Ты забыл добавить, что всё наше знание о проблемных персонах имеет не то, что низкую, а просто-напросто неизвестную достоверность! Всё, что ты сказал – это впечатление, которое они создают. А чем они занимаются на самом деле, мы не знаем… и даже, возможно, не можем узнать. В принципе.
Хордакк: Может, это сгущение Сил? Очень мало что Видящие не могут узнать в принципе.
Гаргленз: Но при этом они далеко не всё могут интерпретировать. Задумайтесь ненадолго над простым фактом: Видящие могут предсказывать действия риллу – но все три высших мага в поле их восприятия для предвидения почти неуязвимы!
Хордакк: Нельзя ли… подробнее?
Логашт: Должен сознаться в нарушении договора.
Гаргленз: Что?
Логашт: Около двухсот лет назад я взял умирающего Видящего и подсадил ему сущность раэма. Примерно через полвека получившаяся тварь восстановила способности Видящего в прежнем объёме и начала прогрессировать – не очень быстро, но стабильно. Таким образом, в моём распоряжении имеется Видящий, превосходящий своих смертных коллег глубиной своего восприятия. Хотите услышать, как он отзывается о проблемных персонах?
Хордакк: Похоже, в вашем домене не всё ладно, раз даже нарушение договора оказывается к пользе установленного порядка. Говори.
Логашт: Первым делом – Сьолвэн. Для моего Видящего её суть на первый взгляд чиста, проста и прозрачна, кроме случаев, когда она принимает специальные меры против наблюдения. Моя мать есть Жизнь домена… но если попытаться сложить разрозненные данные на неё, как складывают мозаику, окажется, что эта мозаика сводима лишь с точностью до второго, иногда до третьего приближения. О Сьолвэн известно, каковы корни её Силы, известно, каков рисунок её эмоций и немного – рисунок мыслей… но сущность её ускользает от Видящего. Тем самым точное предсказание её действий невозможно. И она наглядно доказала нам всем, что умеет не просто использовать, но даже создавать… неожиданности.
Хордакк: Продолжай.
Логашт: Схетта, после известных событий прозванная Крылом Кошмара. О ней довольно сказать, что её сущность – порождение Дороги Сна…
Гаргленз: Дороги? Как?!
Логашт: Понятия не имею. Обычно смертные, ушедшие на Дорогу Сна, не возвращаются; но Схетта Аношерез – вернулась. И теперь единственное, что в ней есть неизменного, доступного для проницательности моего Видящего – её тело… да ещё некоторые чувства, направленные на Рина и Тимура, их общего сына. Остальное – чистый хаос, какой и на Дороге редко сыщешь.
Хордакк: Надо полагать, Рин Бродяга из этой тройки самый интересный объект?
Логашт: Да. Но сказать о нём можно ещё меньше, чем о Сьолвэн и Схетте. Этот воистину проблемный субъект накрыт непроницаемым облаком, размывающим даже его физический облик. А кроме того, мой Видящий предположил, что Рин способен менять реальность исконным путём.
Хордакк: Ты уверен?
Логашт: Я – нет. Но таков вывод моего долгоживущего Видящего.
Гаргленз: Ты утверждаешь, что этот… Бродяга подобен нам, риллу? Так?
Логашт: Не так. В конце концов, Тихих Крыльев у него нет. Но некоторые вторичные дары им явно усвоены. Ещё до превращения в высшего мага он пользовался техниками друидов – жаль, что это подтвердилось слишком поздно. Он считался учителем хилла Владиславы… но только ли учителем? Может, он заодно учился у неё? Вместе с Рином наш Лепесток покинул также Лимре, один из обитавших в Ирване Видящих – кто знает, не научил ли Рина чему-нибудь и он?
