Глаза другого мира [Глаза верхнего мира, Глаза чужого мира] - Вэнс Джек Холбрук (читаем книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Разгневанная и мрачная, как никогда раньше, она снова пустила лодку в ход. Та пошла, потом поскакала галопом и скрылась на юге.
Кьюджел вылез из воды, осмотрел волшебную линзу, спрятал её в сумку и посмотрел в сторону Смолода. Пошёл на юг, становился. Снова достал линзу, прижал её к правому глазу и закрыл левый. Вот дворцы, ярус за ярусом, башня за башней, сады, нависшие над террасами… Кьюджел смотрел бы долго, но Фиркс забеспокоился.
Кьюджел вернул линзу в сумку и снова повернулся лицом к югу, начиная долгий путь назад, в Олмери.
2. СИЛ
Заход солнца над северными пустошами – печальное зрелище, медлительное, как кровь мёртвого животного; сумерки застали Кьюджела на солёном болоте. Темно-красный свет полудня обманул его; начав движение по низким пустошам, Кьюджел вначале обнаружил под ногами сырость, потом влажную мягкость, и теперь во все стороны расстилалась грязь, жёсткая трава, несколько лиственниц и ив, лужи и топи, в которых отражался свинцовый пурпур неба.
На востоке виднелись низкие холмы; Кьюджел направлялся к ним, перепрыгивая с кочки на кочку, осторожно проходя по засохшей грязи. Временами он оступался, падал в грязь и гниющие тростники, и тогда угрозы и проклятия Юкуну, Смеющемуся Волшебнику, достигали максимума злобы.
В сумерках, спотыкаясь от усталости, Кьюджел достиг склонов восточных холмов, и тут его положение не улучшилось, а ухудшилось. Его приближение заметили разбойники-полулюди и начали преследовать. Кьюджел уловил вначале зловоние, а уже потом звук их шагов; забыв об усталости, он отскочил и побежал вверх по склону.
На фоне неба виднелась полуразрушенная башня. Кьюджел вскарабкался по заплесневелым камням, извлёк свой меч и встал в дыре, некогда служившей входной дверью. Внутри тишина, запах пыли и мокрого камня; Кьюджел опустился на одно колено и на фоне неба увидел три гротескные фигуры, остановившиеся на краю руин.
Странно, подумал Кьюджел: обнадёживающе, хотя в то же время и зловеще. Эти существа, очевидно, боятся башни.
Растаяли последние остатки света; по некоторым предзнаменованиям Кьюджел понял, что башня населена духами. Около полуночи появился призрак в светлой одежде с серебряной лентой, на которой висели двенадцать лунных камней. Он приблизился к Кьюджелу, глядя на него пустыми глазницами. Кьюджел прижался к стене так, что затрещали кости, неспособный пошевелить пальцем.
Призрак заговорил:
– Разрушь крепость. Пока камень соединён с камнем, я должен оставаться, хотя земля холодеет и погружается во тьму.
– Охотно, – прохрипел Кьюджел, – если бы не те, снаружи, которые хотят меня убить.
– В задней стене башни есть выход. Используй ум и силу и исполни моё повеление.
– Считай, что крепости уже нет, – горячо ответил Кьюджел. – Но какие обстоятельства так неослабно удерживают тебя на посту?
– Они забылись, я остаюсь. Исполни моё повеление, или я прокляну тебя вечной скукой, подобной моей.
Кьюджел проснулся в темноте; тело болело от холода и твёрдых камней. Призрак исчез; сколько же он спал? Посмотрев в дверь, он увидел, что восточный край неба посветлел от приближающегося восхода.
Через некоторое время появилось солнце и послало пылающие лучи в дверь, осветив заднюю стенку. Тут Кьюджел обнаружил каменную лестницу, ведущую в пыльный проход, который через пять минут вернул его на поверхность. Из укрытия он осмотрел местность, увидел троих разбойников в различных местах, каждый прятался за грудой камней.
Кьюджел обнажил меч и осторожно двинулся вперёд. Добрался до первого разбойника и погрузил меч в его шею. Тот раскинул руки, пошевелил ими и умер.
Кьюджел достал меч и вытер его об одежду трупа. Лёгкой походкой он подошёл сзади ко второму разбойнику, который, умирая, издал звуки. Третий явился посмотреть, что происходит.
Выпрыгнув из укрытия, Кьюджел пронзил его. Разбойник закричал, выхватил свой кинжал и набросился на Кьюджела, но тот отскочил и бросил тяжёлый камень. Разбойник упал, на лице его была ненависть.
Кьюджел осторожно подошёл к нему.
– Ты смотришь в лицо смерти; скажи, что тебе известно о скрытых сокровищах.
– Никаких сокровищ я не знаю, – ответил разбойник. – А если бы и знал, то тебе сказал бы последнему, потому что ты убил меня.
– Это не моя вина, – сказал Кьюджел. – Вы преследовали меня, а не я вас. Зачем вы это делали?
– Чтобы есть, чтобы жить, хотя жизнь и смерть одинаково бессмысленны, и я их равно презираю.
– В таком случае ты не можешь сердиться на меня за то, что я тебя от жизни перемещаю к смерти. И снова возникает вопрос о сокровищах. Может, скажешь последнее слово об этом?
– Да, скажу. Сейчас покажу своё единственное сокровище. – Он порылся в сумке и вытащил круглый белый камешек. – Это черепной камень гру, в настоящий момент он трепещет от силы. Я воспользуюсь этой силой, чтобы проклясть тебя, чтобы призвать к тебе скорую мучительную смерть от рака.
Кьюджел торопливо убил разбойника, потом тяжело вздохнул. Ночь принесла одни трудности.
– Юкуну, если я выживу, тебя ждёт расплата!
Кьюджел повернулся, чтобы осмотреть крепость. Некоторые камни упадут от одного прикосновения, другие потребуют значительных усилий. Он вполне может не дожить до конца этой работы. А каково проклятие бандита? Скорая мучительная смерть. Какая злоба! Проклятие короля-призрака не менее угнетающее. Как он сказал: вечная скука?
Кьюджел потёр подбородок и серьёзно кивнул. Громко крикнул:
– Господин призрак, я не могу остаться, чтобы исполнить твою просьбу. Разбойников я убил и теперь ухожу. Прощай, и пусть быстрее проходят века.
Из глубины крепости донёсся стон, и Кьюджел почувствовал присутствие неизвестного.
– Я привожу в действие своё проклятие! – появилось у него в сознании.
Кьюджел быстро шёл на юго-восток.
– Великолепно; все идёт хорошо. «Вечная скука» прямо противоречит «скорой мучительной смерти». Остаётся рак, но он в виде Фиркса уже у меня есть. Надо пользоваться головой в борьбе со проклятиями.
Он шёл по пустошам, пока крепость не скрылась из вида, и вскоре оказался на берегу моря. Поднявшись на пригорок, он посмотрел вверх и вниз по берегу и увидел на востоке тёмный мыс, другой такой же – на западе. Потом спустился к морю и двинулся на восток. Море, ленивое и серое, посылало вялый прибой на песок, гладкий, без единого следа.
Впереди Кьюджел увидел чёрное пятно, чуть позже превратившееся в престарелого человека, который стоял на коленях и просеивал через решето песок.
Кьюджел остановился посмотреть. Старик с достоинством кивнул ему и продолжал свою работу.
Любопытство наконец заставило Кьюджела заговорить.
– Что это ты ищешь так усердно?
Старик отложил сито и потёр руки.
– Где-то на этом берегу отец моего прадеда потерял амулет. Всю жизнь он просеивал песок, надеясь найти утраченное. Его сын, а после него мой дед, потом мой отец и наконец я, последний в нашем роду, поступали так же. Мы просеяли весь песок от Сила, и до Бенбадж Сталла остаётся всего шесть лиг.
– Эти названия мне незнакомы, – сказал Кьюджел. – Что такое Бенбадж Сталл?
Старик указал на мыс на западе.
– Древний порт, в котором теперь остались только разрушенный волнолом, старый причал и один-два дома. Но некогда барки из Бенбадж Сталла бороздили море до Фалгунто и Мелла.
– И эти места мне неизвестны. А что находится за Бенбадж Сталлом?
– Земля к северу сужается. Солнце низко висит над болотами; там никто не живёт, кроме нескольких отверженных.
Кьюджел обратил своё внимание на восток.
– А что такое Сил?
– Вся эта область называется Сил; господство в ней мои предки уступили дому Домбера. Все величие ушло; остаются только древний дворец и посёлок. За ними тёмный и опасный лес. Так сократилось наше королевство. – Старик покачал головой и возобновил своё занятие.
Кьюджел некоторое время смотрел на него, потом, лениво отбрасывая ногой песок, заметил блеск металла. Наклонившись, он поднял браслет из чёрного металла, блестящий пурпуром. По окружности браслета располагались тринадцать выступов, похожих на карбункулы; вокруг каждого выступа были выгравированы руны.
