В час волка высыхает акварель (СИ) - Бруклин Талу (читаемые книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
***
Вечер того же дня…
Вода не показала Адриану, сколько бы не звал я — ничего. Неужели она там, где нет отражений? Аль Баян говорил, что она отбыла ради мести старому врагу. Она вполне могла проиграть. Только сейчас начинаю понимать, как не прост оказался чародей. Только с виду милый, а на деле изворотливый и проблемный. Видно было, что Фэйт он недолюбливает — кто знает, что за ссоры случались у них за пару сотен лет. Он убил её. Не остановил, когда та решилась на глупость. А такое равносильно убийству.
День седьмой.
Тайком смог пробраться в апельсиновый сад, что лежит совсем недалеко от моего убежища в низине долины. Не хочу, чтобы местные меня пока видели. Появятся вопросы и подозрения. Я явлюсь к ним, но в другом обличье. В книгах нашлось многое, даже то, как превратить несколько миролюбивых деревень в настоящие лагеря по подготовке непобедимых воинов. Все эти страницы… они шепчут мне, что делать. На этой земле было много богов! Какие-то ушли из-за скуки, других же просто изгнали. Но есть и другие, живущие в своих учениях. И одно такое я нашёл. Страшный и кровавый бог. Жестокий бог. Но тяжёлые времена требуют сильных лидеров! Тихим и мирным деревням не выстоять под натиском последнего святого воинства. А вот безумная секта может и сможет….
***
Языковедение сложно и неблагодарно, но спасибо фортуне, что познания мои в этой дисциплине пригодились! Учение древнего кровавого бога написано на совсем ином языке. Лишь пара первых страниц изложена на старо-иннирском, видимо, когда-то эту книгу изучали мои соотечественники.
Язык древний невероятно сложен! Слова громоздкие — по двадцать или тридцать букв в каждом, при этом корни — от силы четыре-пять символов, а остальное — приставки, суффиксы, окончания и некоторые морфемы, которые охарактеризовать пока не вышло. Произносить же слова эти язык-сломаешь! Что-то мне подсказывает, что и не для этого язык сей создавался. Он чисто письменный? Может быть… Может быть…
***
Меня будто жалят тысячи ос, и я горю. Я как железная болванка в доменной печи оплавляюсь. И жар невыносим и руки, будто камнем скоро станут…
Но я держу в руках страницы! И те слова, что раньше были лишь нагромождением символом в огне становятся ясны! Я сплю или наяву горю и прозреваю? От холода камней ломит кости, но я забыл усталось!
***
Истина — понятие дурное, ведь оно спорно. В быту оно используется в качестве обозначение чего-то, что не стоит обсуждать. Задаёт нормы, которые не оспариваются. Сильный должен защищать слабых. Все люди равны. Солнце восходит утром, а заходит вечером. Однако, всегда найдутся люди, готовые оспорить любую, даже самую очевидную истину. Да, солнце конечно восходит в начале дня, а заходит в конце, но почему не наоборот? Где доказательство, что день начинается утром, а не вечером? Почему конец дня обусловлен отходом в царство снов? Может день и вовсе начинается ночью.
Такие споры можно вести бесконечно, и они ведутся! Кто прав: левые или правые, хоть и виноваты в равной степени оба. Чернокожие созданы быть рабами? Первые говорят, что да, ведь бесплатные рабочие их устраивают. Вторые говорят, что нет, ведь все люди равны. Истину часто искажают, чтобы получить желаемое. Бесплатные рабочие, подчиняющаяся жена, всемогущий царь. Истины остаются таковыми, пока они удобны большинству сильных людей, но как только что-то меняется, найдётся тысяча способов заменить устаревшую истину на новую. Истины нет, но искать её нужно.
***
Жизнь делится на дни, все это знают. Но не сутки, которыми мы меряем время. Есть дни спокойствия, длящиеся долгими годами. Есть суматошные дни бед и смут, проносящиеся вроде бы в единое мгновенье. День мира и счастья для жителей Аурелиоских деревень окончился, и вместе с Пророком пришёл день великой цели. Он пришёл с ветрами полыни.
— Прозрейте, люди. Как живёте вы? Удовольствиями и счастьем навлекли вы великую беду! Чудовищный захватчик идёт из далёких краёв, я видел, как кони его сотрясают лик земли, и сама луна прячется, в страхе перед демоном Данте-разорителем! И только солнца блеск ещё хранит вас, но его может исчадие затушить. Есть ли у вас пламя, каким отогнать врага, когда солнце обернётся мраком, а хлад укроет землю?!
Люди «прозрели», их сознание наполняли восхваляющие Пророка гимны и молитвы. Великий испарял вино и воду, предугадывал грядущую погоду, а лучшим последователям даже исцелял раны! Однако всё имеет цену, так как весь мир должен страдать, то и исцеление не может пройти бесследно. Всё чаще можно было встретить трёхглазого урода или девушку с крабьими клешнями вместо ушей — такова цена исцеления Пророка. Шепотки в его голове любили шутить. Шутить по-своему.
— Улыбки — это радость? Не слышу, что вы говорите. Да? Радость?! Это проявление слабости, единственный достойный смех — смех над поверженным врагом. Так бейтесь же! Плавьте косы и орала, куйте боевые топоры, ибо кончилось время улыбок! Пришёл час битвы, когда сильнейший только выйдет живым! Его перекуёт горнило новой эры!
В силу вступили новые порядки, почти все деревни уже покорились Пророку и его мистическому зеркалу, что так мощно помутило сознания людей. Жители последнего селения услышали о творящемся безумии и в спешке возвели частокол для защиты от сектантов. Сейчас толпа крестьян медленно превращалась в беспощадную армию фанатиков, Эдварду это что-то сильно напоминало, только он никак не хотел вспомнить что.
— Кто встанет в первых рядах? Скажите мне, дети мои! Кто!? Сильные и выносливые, с жилистыми руками и кудрявыми волосами молодцы! На части рвать будете демонов, кромсать топором верным, а что женщины? Неужто они наравне с вами смирять захватчика будут?! Тот, кто драться не способен славно, не смеет человеком себя величать! В цепи слабых кидайте, кандалы куйте, ибо нет воинов достойных без раба!
Женщин согнали в опустевшие хижины и приставили к ним надзирателей. По словам великого Пророка, эти низшие существа не имели права голоса и жили только ради служения великой цели и своим мужьям. Полуголые, покрытые синяками и кровоточащими порезами, они работали без перерыва, валясь от усталости и рыдая. Они любили своего Пророка, и каждая секунда безделья резала раскалённым кинжалом их душу. Удары плети надзирателя даровали лёгкое облегчение, а изготовленное наркотическое зелье из конопли ставило работниц обратно на ноги.
Каждый день к шатру Пророка выстраивалась очередь. По одному люди заходили в обитель господина, чтобы пасть перед ним на колени и взглянуть в зеркало, поцеловать костлявые пальцы.
Что они видели? Этого Пророк не знал. С помощью ритуалов Эдвард смог вложить в зеркало идею служения. Люди смотрели в зеркало и становились словно немыми, послушными куклами без разума. Бывший барон смотрел в их пустые глаза из-под капюшона и вздрагивал от абсолютной серости окружавших его людей, улыбки и смех которых высосало зеркало. И чем больше Фон Грейс применял силу артефакта, тем тяжелее ему было его держать в руках. Пророк заставил людей служить великой цели, в которой сам уверен не был…
***
С криком и болью в глазах войско Пророка бросило на частокол!
Они жаждали пленить отступников и явить им радость, что даровал Великий! Путь ко спасению! Неприкосновенный, всезнающий и неуязвимый наблюдал за битвой с высокого холма и улыбался, указания на грубом языке сделали людей такими же грубыми. Всего пара дней смирения плоти цепями и пламенем, и бывшие пахари теперь почти не чувствовали боли. Одурманенные конопляным зельем, они грызли частокол зубами, ломали его мощными ударами рук, которым больше ни по чём были занозы и порезы, настолько успела загрубеть кожа.
Эдвард считал, что пара недель подготовки и результат превзойдёт все ожидания. В книге говорилось об кошмарных воинах, чья кожа прочнее дубовой коры, а силы хватает, чтобы вмиг раздавить медвежью голову. Ко всему прочему барон добавил несколько «изысков». Он поил наркотиком селян, заставлял их регулярно употреблять малые дозы яда. Он хотел вызвать процесс мутаций и получить человека устойчивого к болезням и ядам, такому всё будет ни по чём! Уже скоро Пророк велит детям своим плодиться и размножаться, ибо пахарей почти не стало.
