Правила возвышения - Коу Дэвид (читать книги без TXT) 📗
Мериел посмотрела на него оценивающим взглядом.
— Мне доложили, что вы проснулись и требуете еды… Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете.
— Вполне, благодарю вас.
Мериел взглянула на блюдо на столике.
— Наша пища вам не по вкусу?
— Нет, просто мне… я не так голоден, как мне показалось.
— Возможно, вам нужно еще поспать.
Тавис кивнул, опуская взгляд.
— Возможно.
— Гринса велел передать вам, что он вернется завтра утром.
— Священнослужитель сказал мне. Вы не знаете, куда он уехал?
— Нет. Думаю, это не имеет значения. Он просто не хотел оставаться в храме сегодня ночью. Он не желает встречаться со своим мертвецом.
При этих словах Тавис поднял глаза; женщина пристально смотрела на него своими почти черными глазами, еле заметно улыбаясь.
— Наверное, вы тоже хотите уехать, — сказала она.
— Вы думаете, что это я убил ее.
— Я вас едва знаю. Я не могу сказать, вы убили девушку или нет. Я просто служу Байану. В свое время судить вас будет он.
— Нет. — Тавис потряс головой. — Вы не договариваете. Я же вижу, как вы смотрите на меня. Я же слышу, что вы говорите мне. Вы уже все решили насчет меня.
На лице Мериел впервые отразилось сомнение.
— Я думаю, что вы способны на подобное убийство. И я чувствую, что вы боитесь сегодняшней ночи. Вот и все.
Тавис содрогнулся. Мнение настоятельницы подтверждало его собственные опасения.
— Как же мне не бояться? — спросил он, надеясь, что Мериел не умеет читать мысли. — Гринса сбежал из храма, однако вы ни в чем не вините его.
Настоятельница пожала плечами — телодвижение, которое выглядело странным для женщины столь внушительного вида.
— Думаю, я понимаю ваш страх. Встречаться со своими мертвецами всегда нелегко, независимо от обстоятельств. Гринсу же я знаю очень давно, и я понимаю его горе. Много лет назад он потерял жену, мою племянницу, при… весьма прискорбных обстоятельствах. Полагаю, он боится встречи с ней.
Тавис не знал толком, что сказать.
— Мне очень жаль, — наконец проговорил он, сознавая, насколько неловко это прозвучало.
Мериел странно улыбнулась и снова пристально посмотрела на него.
— Вы странный мальчик, — сказала она. — Вы можете быть грубым, каким были с Осмином минуту назад. Но вы можете быть и добрым, хотя испытываете неловкость при этом. На мой взгляд, хорошо, что вы никогда не станете королем.
Тавис растерянно моргнул, не веря своим ушам.
— Конечно, я стану королем. После моего отца я следующий законный наследник престола.
Настоятельница снова пожала плечами, хотя на сей раз жест выражал не сомнение. Она снисходительно уступала мальчику.
— Вероятно, я ошиблась. Прошу прощения, милорд.
Он услышал иронические нотки в голосе женщины и уже открыл рот, чтобы потребовать извинений, но что-то остановило его. Возможно, дело было всего-навсего в том, что она являлась настоятельницей храма Байана, где они находились; а возможно, в том, что она, похоже, уже знала Тависа лучше, чем он сам знал себя. Так или иначе, он промолчал. Он кивнул, хотя сам не понимал почему.
— Сейчас Осмин принесет вам воды. — Мериел повернулась, собираясь удалиться. — Приходите в святилище на закате. Я буду ждать вас там.
— Хорошо, мать настоятельница, — сказал Тавис, словно послушный ребенок.
Она направилась к двери, но на полпути остановилась. Дождь усилился, хотя теперь гром грохотал где-то совсем далеко и шум ветра почти полностью заглушал его раскаты.
— Если вы невиновны, как утверждаете, — сказала Мериел, — вам нечего бояться призрака Бриенны. Возможно, вам будет больно увидеть девушку, но она не причинит вам вреда. Если вы невиновны.
Тавис кивнул и проводил настоятельницу взглядом. «Я невиновен, — хотел он крикнуть ей вслед. — Мне нечего бояться». Но слова застряли в горле, и она все равно не поверила бы. Она видела, как сильно он напуган.
Оставшиеся до заката часы показались Тавису вечностью. Он пытался уснуть, но после двух дней сна мог только лежать в постели, уставившись в затянутое сеткой дождя окно и слушая раскаты грома, подобные грохоту океанских волн, набегающих на берег. В конце концов мальчик съел принесенные Осмином хлеб и сыр — без аппетита, но убедив себя в том, что надо поесть. Он спрашивал себя, доведется ли ему еще когда-нибудь проголодаться.
Когда наконец прозвонили закатные колокола, Тавис буквально выпрыгнул из постели и торопливо вышел из комнаты под дождь, в сгущавшиеся сумерки. Сердце бешено колотилось у него в груди, он дрожал всем телом. Он с трудом подавил мгновенное желание убежать, покинуть храм и улицы Кентигерна, наводненные доблестными солдатами Андреаса. Однако сначала он должен был пройти это испытание, если хотел доказать, что Мериел ошибается, и восстановиться в правах на престол. Более того, ему самому было необходимо все узнать. Тавис очень хотел верить в свою невиновность, но понимал, что будет сомневаться до конца жизни, если не встретится с девушкой. В каком-то смысле бог предлагал ему ценный дар: возможность обрести покой тем или иным образом. Было бы глупо отказываться от него.
Перед самым святилищем Тавис замедлил шаг, вновь охваченный дурными предчувствиями. Он ожидал увидеть священнослужителей у дверей храма, но там никого не было. Мальчик медленно вошел в здание и увидел, что внутри тоже нет ни души, хотя на стенах зала и на алтаре горели свечи. Он неуверенно двинулся к огромному витражу с изображением Байана; мягкое шлепанье босых ног по каменному полу отдалось тихим эхом под сводами святилища.
— Я не знала, придете ли вы, — раздался голос из-за алтаря. — Я думала, может, вы боитесь.
— Я боюсь, — признался Тавис, выходя в центральный проход между скамьями. — Но я хотел доказать вам, что не убивал.
— Вам не нужно ничего доказывать мне.
Тавис застыл на месте. Голос принадлежал не Мериел. Он был слишком высоким, слишком молодым. И казался далеким, даже когда Тавис приблизился к алтарю.
— Подойдите ближе, милорд, — сказал голос. — Вам нечего бояться меня.
В этот момент последние отблески дневного света погасли на цветном витраже с изображением Лукавца, и у Тависа перехватило дыхание.
Она стояла перед алтарем, окруженная бледным белым сиянием, как если бы держала в руке Панью. Ее распущенные золотые волосы ниспадали до пояса, серые глаза излучали мягкий свет, столь памятный Тавису. На ней было то же самое сапфировое платье, в котором она умерла, но на нем не осталось ни крови, ни дыр от кинжала.
— Бриенна, — прошептал Тавис, неуверенно шагнув вперед. Слезы потекли у него по щекам, и он вытер их трясущейся рукой. Он остановился перед алтарем и протянул к ней руку.
— Нет. — Она отшатнулась. — Вам нельзя прикасаться ко мне. Иначе вы умрете.
— Мне все равно. — Голос у него внезапно охрип, словно он рыдал несколько дней подряд. — Ты даже красивее, чем я помню.
Она застенчиво улыбнулась.
— У вас усталый вид, милорд. Вы много страдали после моей смерти.
«Интересно, знает ли она, что сделал со мной Андреас?» — подумал Тавис, но не счел нужным что-либо рассказывать об этом.
— Я тосковал по тебе, — произнес он вместо этого. — Я очень хотел, чтобы ты стала моей королевой.
— Я тоже, милорд.
— Ты… — Он поколебался, не зная толком, как спросить. — Ты сейчас в Подземном Царстве?
Казалось, она вздохнула — неужели мертвые дышат? И мгновение спустя кивнула.
— На что оно похоже?
— Он запрещает нам говорить об этом с живыми. Он говорит, что такие вещи вправе знать только мертвые.
Тавис понял не сразу. Байан. Она говорила о Лукавце.
— Ты видела его? — выдохнул он.
Бриенна снова кивнула.
Из груди Тависа вырвалось рыдание.
— Надеюсь, он был добр к тебе.
— Пожалуйста, милорд…
— Я глубоко сожалею, Бриенна. — Слезы снова хлынули у него из глаз.
Призрак печально улыбнулся.
— О чем, милорд?
— Я боялся… Тебя убили моим кинжалом. И в последнее время я совершал поступки — ужасные поступки, — которые сам не могу объяснить. Поэтому я боялся, что… — Он умолк, не в силах закончить фразу.
