Зеркало любви (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
Я напишу, как только смогу.
Рид.
Как брат короля, должен он иметь хоть какие-то привилегии? Осталось отдать письмо Аманде, и возвращаться к жене. Ждать, звать...
- Яууууу!!!
Как в коридор попал этот комок серого меха?
Да запросто. В любом замке держат котов и кошек, крысы-то сами заводятся, и шервуля с два ты их выведешь. А кошакам свойственно плодиться и размножаться. А их мелкому потомству - разбегаться куда не надо.
- Яууууу!!!
Котенок уверенно цеплялся когтями за штаны маркиза, и Рид, подумав, подхватил серого паршивца. Так, с котенком в одной руке, и письмом в другой, и подошел к Аманде.
- Отправить.
- А...
- Кот?
- Простите, ваше сиятельство. Я сейчас разберусь...
И так это было сказано, что Рид красочно представил себе процесс утопления хвостатого в ближайшей выгребной яме.
- Муррррк?
Кошак, словно понял, что речь идет о нем, покорно обвис в ладони маркиза, заурчал, сдаваясь на милость человека, и Торнейский вдруг махнул рукой.
- Кошака не трогать. Возьму с собой, вдруг доорется? Такие вопли и мертвого поднимут, не то, что спящего.
Аманда присела в реверансе. Сегодня репрессии кошачье племя не постигнут, это факт. Раз уж ей не досталось... да и не сделала бы она ничего плохого котенку. Специально у знакомых крысоловку просила, а то такие мыши бегают... лоси, а не мыши!
Пусть маркиз позабавится, а потом вернем мурлыку на кухню.
***
Рид вернулся в покои Малены.
Сел рядом на кровать, спустил с рук кота, который, словно что-то понимал, уткнулся между шеей и плечом Малены и принялся мурчать так старательно, словно ему за каждый 'мурррк' колбасу давали.
- Малечка, девочка моя...
Руки были ледяными в его ладонях. И безжизненными...
Что тут скажешь? Как позовешь? Как заставишь Восьмилапого отпустить свою добычу?
Рид ничего не мог придумать. Только растирать ладони жены, греть тонкие пальцы своим дыханием, и звать.
Пусть она услышит.
Пусть вернется.
Боги милостивые и милосердные, вы ведь есть! Услышьте вы нас! Что вам - жалко?!
Отпустите ее, возьмите лучше меня, мою жизнь не жалко, за что вы так? Почему?
Неужели это за степняков? Или...
Наплевать!
Берите меня, но оставьте ее, прошу!
Я люблю ее!
Малечка, любимая, услышь меня, пожалуйста.
Возвращайся ко мне...
Рид и не замечал, что из его глаз катятся одна за одной слезы. Он просто не понимал, что плачет, мужчины ведь не плачут, правда же?
Вот и он не плачет, просто так получается... оно само, совсем само...
Возвращайся, любимая.
Матильда Домашкина.
Давид стянул пиджак и бросил его в сторону. Домработница потом уберет.
День свадьбы, мать его!
Ревнивая сучка, мать ее!
И ладно бы хоть повод был! Но Давид отлично знал, что никогда не интересовался Анжеликой. Ни когда она ощипанным двенадцатилетним цыпленком уезжала в Лондон, ни когда приехала оттуда отгламуренной курицей, как две капли воды похожая на всех гламурешек мира.
Все так стандартно, ногти-зубы-волосы, грудь-попа-талия, большие глаза, губки бантиком и смех колокольчиком. Мозги в конструкции не предусматриваются.
И из-за этой курицы его девочка лежит сейчас в больнице, тихая и неподвижная...
Брачная ночь... в реанимации, чтоб вас всех!
В сторону полетела и остальная одежда, а мужчина встал в душевую кабинку и включил контрастный душ.
Горячо-холодно, горячо-холодно, и так минут двадцать, чтобы прояснилось в голове, а сведенные судорогой пальцы чуть приотпустили чью-то шею.
Убил бы тварь!
Леди Макбет Мценского уезда, чтоб ее всей камерой отодрали!
- Яууууу!!!
Беська взвыла под дверцей кабины, и это стало поводом прекратить экзекуцию. Давид сделал шаг вперед, отряхнулся и подхватил кошку. Та тут же цапнула его за палец - что за вольности! Голый мужчина и мокрыми руками! Нахальство какое!
- Беся, ты со мной поедешь?
- Муррррк.
Зеленые глаза смотрели серьезно и всепонимающе. Кто его знает, о чем думают эти хвостатые? Что им доступно, откуда они пришли на Землю?
Малена говорила, что для нее все началось с котенка, который просил помощи. Она пошла на призыв и навсегда распрощалась с одиночеством.
Может быть, она и сейчас придет?
- Ты ведь позовешь хозяйку, киса? Она тебя услышит?
Зеленые глаза загадочно смотрят на человека.
Это вы, люди, бегаете, суетитесь, и ничего не понимаете в жизни. А вот мы, мудрые кошки...
Мы умеем мурчать на грани сна и яви, Яви и Нави, мы видим неведомые дорожки и слушаем неведомые вам истории. Это вы нас никогда не слушаете, а иногда еще и обижаете.
И забываете, что у нас девять жизней, а у вас всего одна. А за отнятую у кошки жизнь платить придется тоже - жизнью. Хорошо, если своей...
Беська мурчит, трется головой о плечо хозяина. Она все отлично понимает, хозяйка заблудилась там, куда ему нет дороги. А вот кошки на своих мягких лапках могут ходить, где пожелают. Если пожелают.
Она поедет с хозяином. И позовет.
Она обязательно дозовется.
***
- Анна Ивановна?
Домработницу Давид никак не ожидал. Но...
- В новостях передали. Я тут же и сюда, ужас-то какой!
Давид кивнул и потянулся за списком.
- Анна Ивановна, соберете Малечке вещи по списку? В больницу.
- Да я уж начала... давайте список-то. Сейчас все сделаю. Поправится она, Давид Эдуардович. Обязательно поправится.
- Я уверен.
На самом деле, никто из них не был уверен. Но...
- И кошке соберите что там с собой, мало ли?
- Вы ее берете? А... разрешат?
- Пусть попробуют не разрешить, - хмыкнул Давид. И отправился одеваться.
Джинсы, футболка, свитер - на ноги удобные мокасины. И можно ехать. Анна Ивановна стояла рядом с сумкой.
- Я тут и повседневное положила, а то Малечка придет в себя, а у нее ничего и нет, кроме свадебного платья.
- Спасибо.
Беська уже негодующе орала из переноски, требуя свободы.
***
До джипа Давид кошку честно донес в переноске, а там махнул рукой, да и выпустил ее в машине, чтобы эти дурные вопли не слушать. Лучше уж ножом по стеклу.
- Ну, если ты мне, пакостница, полезешь под педаль газа, там и придавлю.
Размечтался.
Нормальная кошка не полезет под педаль газа. Она развалится на 'торпеде', благо, у Джипа там такая ширина, хоть поросенка перевози, и будет надменно поглядывать на проезжающие мимо машины.
Фотографируете?
Да на здоровье, мало, что ли, дураков на дорогах? А кошка будет ехать, как ей нравится.
И на руки к Давиду, когда машина встала на парковку, она пошла по доброй воле. Правда, пришлось ее сунуть под свитер, мало ли что, но Беська не возражала. А медработники предпочли не замечать подергиваний свитера, мало ли? Может, человек так дышит животом? Может, он йогой занимается?
Вот и палата, вот и кровать с лежащей на ней девушкой, и Беська урчит все громче и громче, тревожнее...
- Твой выход, киса.
Беська планирует на кровать и начинает принюхиваться. К Малене, к больничному белью, к запаху отчаяния, который пропитал здесь все, от стен до потолка...
- Муррррррк!
Кошка сворачивается клубком и устраивается аккурат в ложбинке шеи Матильды. И принимается мурчать так, словно хочет заменить парочку тракторов 'Беларусь'. Хватит спать, хозяйка! Чеши кису!
Давид садится рядом с Маленой на кровать.
Берет ее руки, согревает в своих пальцах ледяные ладони.
- Малечка. Возвращайся ко мне, родная. Возвращайся. Не уходи, не надо, не оставляй меня. У нас ведь все может быть, вообще все... не уходи...
Плохо стирают больничное белье.
Вот и пятна на нем, мокрые, серые, словно бы от слез. Но это не слезы, правда? Это просто плохая стирка.
