Магия отступника - Хобб Робин (книги без регистрации бесплатно полностью TXT) 📗
— Ты нападешь на них?
— Да. — Он выговорил это резким тоном, явно показывающим, что он это сделает вопреки собственному желанию. — Как только мы будем готовы, Кинроув собирается послать новый призыв, чтобы танец вновь набрал силу. Я не знаю, как быстро восстановится магия танца. Но она должна действовать на гернийцев некоторое время, прежде чем мы нападем; когда боевой дух людей подорван, они сражаются хуже.
Лисана склонила голову, разглядывая его, но мне показалось, что на самом деле она ищет в его глазах меня. Она подтвердила мое предположение, заговорив;
— Этому ты научился не от меня, мальчик-солдат. Это пришло от Невара и школы на западе. Я почти жалею, что ты вобрал его в себя.
Он резко рассмеялся.
— Да. Так и есть. Мы обратим против гернийцев их же тактику.
Лисана казалась потрясенной.
— Как ты можешь победить врага, когда сам им сделался? Мальчик-солдат, это не наш путь. И не путь магии. Ты не можешь утверждать, что магия подталкивает тебя к такому.
Он посмотрел на нее и отвернулся. С ним явно что-то происходило.
— Нет, — жестко отрезал он. — Я говорил тебе. Это не путь магии. Это мой путь. Я вынужден поступать так теперь, когда выполнил все, что приказала мне магия, но ничего не помогло. Много ночей я лежал без сна и думал, пока голова не начинала раскалываться от боли. Если магия не говорит мне, чего она хочет, должно быть, я уже знаю, что мне следует делать. Почему магия выбрала именно меня? Потому что я должен был отправиться в ту школу и выучиться всему этому, а теперь могу обернуть против гернийцев их же собственную науку.
— И что ты сделаешь? — со страхом в голосе спросила Лисана. Мальчик-солдат чуть отстранился от нее. Какая-то его часть устыдилась.
— Все, что будет нужно, — тем не менее твердо ответил он.
— Расскажи мне, — потребовала Лисана.
— Тебе это не понравится.
— Тебе самому это не нравится! Я чувствую. Но ты сделаешь. А если ты способен на это, значит, сумеешь и рассказать мне о том, что задумал.
Он сел, окончательно отодвинувшись от Лисаны. Это, вдруг понял я, ясно свидетельствовало о том, какое отвращение вызывал у него собственный замысел. Он не мог говорить о нем в объятиях любимой женщины.
— Я нападу на них так же, как они нападали на многих других.
— Без предупреждения?
— Их предупреждали годами. Они не обращали внимания. Кроме того, мои силы не настолько велики, чтобы я мог себе это позволить. Если их не застать врасплох, они смогут противостоять нам и, возможно, даже победить. Поэтому — да, мы нападем без предупреждения.
— И где? — настаивала Лисана, намеренная услышать все самое худшее разом. — Ты нападешь на них, когда они будут трудиться на дороге? Будешь убивать рабов, этих жалких, безоружных и полуголых созданий?
Он отвернулся от нее и уставился на долину.
— Нет, — ответил он помертвевшим голосом. — Мы атакуем город и форт. Ночью. Пока они спят в своих постелях. — Он вновь повернулся к ней прежде, чем она успела задать следующий вопрос. — Всех. Всякого, кого мы сможем убить. У меня недостаточно сил, чтобы проявлять милосердие.
Последовало долгое молчание.
— И когда же это произойдет? — наконец спросила Лисана.
— Как только мы будем готовы, — холодно ответил он. — Надеюсь, до конца зимы. Темнота и мороз станут нам союзниками.
— Она будет еще в тягости. Или только-только начнет оправляться после родов, с младенцем на руках.
Мальчик-солдат застыл. До меня постепенно дошло, что Лисана говорила об Эпини. Я попытался подсчитать, на каком она сроке, но у меня ничего не вышло. Не стала ли она уже матерью?
Мальчик-солдат ответил на вопрос, который Лисана не задавала.
— Я не могу беспокоиться о подобных вещах. Он не беспокоился о моем народе, когда владел ситуацией.
— Ты уверен?
— Посмотри, что он сделал с тобой! — выпалил мальчик-солдат, давая волю давно сдерживаемому гневу.
— Он меня не убил, — спокойно заметила Лисана.
— Почти убил.
— Но я жива. И он пытался остановить уничтожение старейших деревьев.
— Жалкие попытки.
— Но он пытался.
— Этого недостаточно.
— И он привел тебя ко мне сейчас, когда ты сам не смог бы прийти.
— Что?
Она склонила голову набок.
— Ты не знал? Ты не чувствуешь, что это он держит тебя здесь? Я думала, вы заключили перемирие. Если бы Невар не потянулся ко мне, мы бы не встретились.
— Я… он здесь? Он шпионит за нами! Он подслушал мои замыслы!
Он ударил по мне, и на мгновение я провалился во тьму и тишину.
— Нет! — беззвучно крикнул я, давая ему отпор.
Я сражался с такой свирепостью, как никогда в жизни не дрался во плоти. Не могу передать, как ужасала меня одна мысль о том, что он меня снова запрет.
— Пусть я лучше умру. Пусть меня не станет. Пусть мы оба перестанем существовать!
Я вцепился в его сознание, не позволяя ему стряхнуть меня. Он попытался высвободиться. В ответ я отпрянул от Лисаны, отрезав от нее мальчика-солдата. Вдруг оказалось, что он сидит на собственной постели, уставившись в темноту.
— Нет! — закричал уже он, разбудив кормильцев.
— Невар? — вскинулась рядом с ним Оликея. — В чем дело? Ты болен?
— Нет. Оставь меня в покое! Все вы! Оставьте меня одного!
Последнее, чего он хотел бы, это осторожных прикосновений Оликеи, и он не мог вынести встревоженной суеты кормильцев, сбежавшихся к его постели.
— Мне зажечь лампу?
— Он проголодался?
— Кошмар. Может, это был просто кошмар?
Я вдруг осознал, как мало уединенности оставляла ему замечательная жизнь великого. Навязчивые руки касались его лица и шеи, проверяя, нет ли жара или озноба. Лампы уже горели. Я воспользовался тем, что они отвлекли его, и покрепче вцепился в его сознание.
— Ты не можешь прогнать меня, — твердил я ему. — Я тебе не позволю. И пока ты будешь со мной бороться и пытаться запереть меня, обещаю тебе. Лисану ты не увидишь. Я тебя не пущу. Это мое тело, и меня из него не вышвырнуть. Нам с тобой придется договориться.
— Оставьте меня в покое! — взревел он снова.
Не знаю, к кому он обращался — ко мне или к столпившимся кормильцам. Они отпрянули от него в смятении. Оликея, казалось, оскорбилась, но обратила свой гнев на остальных.
— Отойдите от него. Дайте ему побыть одному. Он просто закричал во сне. Не мешайте ему уснуть снова, перестаньте его беспокоить!
Она хлопала в ладоши, подгоняя их, пока смущенные и все еще сонные кормильцы не разбрелись по своим тюфякам. Мальчик-солдат вздохнул с облегчением, но тут Оликея успокаивающе обняла его.
— Давай-ка спать дальше, — предложила она.
Ее теплые объятия раздражали его. Он высвободился.
— Нет. Ты ложись спать. А мне нужно немного посидеть и подумать. Одному.
Он спустил ноги на пол. Я все еще оставался связан с его сознанием и потому знал, насколько необычно такое поведение для великих. Он встал с постели и подошел к очагу.
— Иди спать, я пока сам послежу за огнем, — резко, но беззлобно велел он сидевшему там кормильцу.
Смутившийся бедолага встал, сомневаясь, не прогневал ли он чем великого, и послушно отошел к свободной постели в дальнем конце комнаты. Мальчик-солдат придвинул свое большое кресло к очагу и уселся в него. Оликея, оставшаяся в постели, смотрела на него. Он уставился в огонь.
— Чего ты хочешь? — произнес он беззвучно, обращаясь ко мне одному.
— Не быть раздавленным, — малая толика того, чего я хотел, но надо же с чего-то начать.
Он поскреб голову, словно пытался проникнуть внутрь и выцарапать меня оттуда. Жест этот казался мне каким-то чуждым; мои волосы успели сильно отрасти, никогда прежде я не носил их такими длинными.
— Я хочу видеть Лисану, — тут же ответил он.
— Мы могли бы договориться. Но только если я смогу навестить Эпини.
— Нет. Ты предупредишь ее о моих намерениях.
— Разумеется! Ты задумал злое дело.
— Не более злое, чем дорога — возразил он.
