Тринадцатая реальность (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович (читать книги без регистрации .TXT) 📗
– Есть мысли? – спросил вызвавший меня император. – Я созванивался с кайзером. Ни одной их подводной лодки у берегов Америки сейчас нет.
– Ни минуты не сомневался в том, что империя здесь ни при чем, – ответил я. – Обострение отношений не в их интересах, а с военной точки зрения подобная операция просто нелепа. Или этот эсминец по какой-то причине взорвался сам, или ему помог это сделать кто-то из американцев. Только неясно, для чего это было делать именно сейчас. Через год – понятно, но сейчас американцы еще не готовы к войне, а реагировать придется. Они уже лишились нескольких кораблей и ограничились нотой в адрес кайзера. Сейчас это будет трудно сделать.
– Думаете, они его взорвали сами? – задумался император. – И чья это может быть работа?
– В известной мне реальности в Америке все было по-другому, – ответил я, сопроводив ответ пожатием плеч, – а в этой реальности я о ней мало знаю. У нас есть знатоки в министерстве, вот их и нужно спрашивать.
Император позвонил в министерство иностранных дел, и через пятнадцать минут такой знаток был доставлен в его кабинет.
– Коллежский советник Данилов, – представился он после положенного приветствия.
– Хотелось бы знать, с чем мог быть связан подрыв американцами своего корабля? – спросил его Владимир Андреевич.
– Если это не случайность, то даже не знаю... – в замешательстве ответил чиновник. – Для войны такая провокация будет несвоевременной.
– А если ее все-таки объявят, но не начнут? – спросил я. – Кто от этого будет в выигрыше?
– Прежде всего президент Олбен Баркли, – немного подумав, ответил он. – Демократы проиграют выборы, причем и президентские и в Конгресс. В этом уже никто не сомневается. Но если он получит согласие Конгресса и объявит войну Франко-Германской империи, то это позволит ввести военное положение на всей территории страны и отменить выборы до окончания военных действий. Такое предусматривается конституцией, хотя за всю историю ни разу не использовалось. Кроме того, президент у них является главнокомандующим, а это в случае удачной войны...
– И Конгресс ему такое право даст? – с сомнением спросил император.
– Я думаю, даст, – ответил чиновник. – У демократов в нем значительное большинство, а этот взрыв так обыграют в прессе, что выступить против войны будет очень опасно. Нужно совсем немного подождать. Если это действительно президент, он должен выступить сегодня или завтра. В органах власти в войне обычно в первую очередь заинтересованы военные, но не в этом случае. Эта провокация может помешать их подготовке в Норвегии. Производящие военную продукцию предприятия и так загружены заказами, поэтому взрыв эсминца их хозяевам ничего не дает.
Выступление американского президента последовало через три часа после первых сообщений о трагедии. Он сказал следующее:
– Граждане Американских штатов! Со скорбью и гневом хочу вам сказать, что сегодня вблизи наших берегов неизвестная подводная лодка потопила наш эсминец, прервав жизнь двухсот семидесяти трех наших соотечественников! Подобное преступление не должно остаться без возмездия! Не так давно, когда мы занимали бывшие колонии Франции, чтобы не бросать без присмотра их население и привести туземцев в лоно цивилизации, головорезы кайзера Августа совершили ночное нападение на наших моряков и морских пехотинцев. Подводные лодки потопили два наших корабля, а высаженный с них десант вырезал наших солдат. Погибло в общей сложности почти восемьсот американцев. Я уже тогда хотел обрушить на захватившую Францию Германскую империю всю силу нашего гнева, полагая, что разговаривать с убийцами бесполезно, но воспротивилась республиканская часть Конгресса, и для объявления войны у меня не было в нем нужного большинства. Мне сказали, что мы должны ждать и готовиться, чтобы нанести удар наверняка и с минимальными потерями. Я дал им себя убедить и, как выяснилось, зря! Ничем иным, кроме нападения немецкой подводной лодки, сегодняшняя трагедия быть не может! Я вторично обращусь к Конгрессу с требованием вручить мне всю полноту власти для ведения войны. Прогнившие монархии Европы бросают вызов самой демократичной стране мира! Я обещаю, что наши доблестные армия и флот сокрушат их с вашей помощью и принесут свободу на земли, откуда пришли наши прадеды! Величие Американских штатов и наши идеи равенства покажут освобожденным народам Европы истинный пример жизни! А виновные в преступлениях будут сурово наказаны по нашим законам. Враг силен, поэтому каждый из вас должен сделать все, что в его силах, чтобы помочь своим соотечественникам, которые, рискуя жизнями, будут отстаивать свободу с оружием в руках! Мы победим, потому что на нашей стороне Бог и правда!
– Как он завернул! – сказал сидевший со мной у приемника отец. – Прогнившие монархии Европы! Это не только немцы с французами, но и мы. Наверное, узнали о нашем союзном договоре. Только ведь сюда можно включить и англичан. Не хотят ли они заодно отобрать колонии и у короля Эдуарда?
– Пуп у них развяжется воевать против всех сразу, – ответил я. – Хотя сказано очень нагло. Не нравится мне это. Он абсолютно уверен в том, что все мы – это уже прошлое, а для этого должны быть какие-то основания.
– Ложились бы вы спать! – сказала заглянувшая в гостиную мать. – Уже двенадцатый час! Завтра все узнаете.
– Уже идем, – ответил ей отец и обратился ко мне: – Действительно, выключай приемник и ложись. Это у американцев четыре часа дня, а мы с тобой завтра из-за них не выспимся. Все равно все будет в утреннем выпуске новостей.
Я не стал спорить, потому что тоже уже хотел спать. Дурное дело – не выспаться и ходить сонным, особенно когда в этом нет никакой необходимости. Но утром я первым делом побежал включать приемник. Отец встал позже меня.
– Ну что там? – спросил он, появляясь в гостиной. – Мне уже некогда слушать новости, нужно идти завтракать и на службу.
– Морские министры наших империй выступили с заявлениями, что их подводных лодок вблизи Америки не было, поэтому никто этот эсминец не топил. Англичане пока молчат, но их никто и не обвинял. Но для американцев наши оправдания – это только лишнее подтверждение нашей вины и лживости. Сегодня ожидается заседание Конгресса. Американские комментаторы совершенно уверены в том, что война будет объявлена. Не знаю, что будет в их газетах, а в эфире подняли такую бучу! Настоящая истерика! Не удивлюсь, если скоро многие американцы понесут свои деньги в фонд обороны. Компания организована очень профессионально. Даже мне захотелось побежать в банк и чего-нибудь им перевести.
– А мы хотели спокойно дожить до следующего лета, – вздохнул отец. – Ладно, ты слушай, а я пошел.
Долго я сидеть не стал, потому что подозревал, что разбора отчетов сегодня не будет. Так и оказалось. Стоило мне прийти в расположенную неподалеку от императорского кабинета комнату, где мы с Николаем Михайловичем возились с бумагами, как зазвонил мой телефонный аппарат, и раздраженный Владимир Андреевич велел все бросить и идти к нему. При моем появлении императорские гренадеры отдали честь и слаженно расступились в разные стороны. Секретарь вскочил со своего места и поспешил открыть передо мной дверь. Раньше за ним такой предупредительности не водилось. В кабинете, помимо императора, сидели канцлер и военный министр. Я начал приветствие по всей форме, но был прерван.
– Садитесь за стол, князь! – сказал Владимир Андреевич. – Считайте, что уже со всеми раскланялись. Меня сейчас интересуют не ваши манеры, а то, что бы вы стали делать.
Я послушно сел за стол и начал:
– Я, конечно, далекий от армии и флота человек, хоть и имею воинское звание, но мне кажется, что ситуация для нас очень благоприятная. Ну объявят войну нашим соседям...
– Уже объявили, – перебил меня Вяземский.
– Мы знали, что так и будет, только думали, что это случиться позже, – продолжил я. – Но начав так рано, они подгадили сами себе. Нельзя атаковать побережье силами только одного флота без мощной авиационной поддержки, а у них ее сейчас нет и до следующего лета не будет.
