Имаджика. Примирение - Баркер Клайв (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
— …пока я не свяжусь с ним.
— Это я понял. Что-нибудь еще?
— Все, — сказала она. — Теперь мне остается только отыскать круг.
Она пристально оглядела мозаику в поисках едва заметных оттенков тона, которые отличали магические камни. По опыту она уже знала, что стоит их вынуть из углублений, как изорддеррексский экспресс отправится в путь, так что она попросила Понедельника подождать снаружи. Он выглядел обеспокоенно, но она сказала ему, что ей ничего не угрожает.
— Да нет, не в этом дело, — сказал он. — Я хочу знать, что означает твое послание. Ты говоришь, что Боссу угрожает опасность, так что же, это значит, что он не сможет открыть Доминионы?
— Я не знаю.
— Но я хочу увидеть Паташоку, и Л’Имби, и Изорддеррекс, — сказал он, перечисляя названия городов, словно заклинания.
— Я знаю об этом, — сказала она. — И поверь, мне так же хочется, чтобы Доминионы открылись, как и тебе.
Она испытующе заглянула ему в лицо, освещенное отблесками умирающего костра, пытаясь понять, удалось ли ей его успокоить, но при всей своей молодости он обладал редким умением скрывать чувства. Ей оставалось только верить в то, что он поставит долг вестника выше желания увидеть Имаджику и передаст если не точный текст, то хотя бы смысл ее послания Миляге.
— Ты должен сделать так, чтобы Миляга понял, в какой опасности он находится, — сказала она, надеясь пробудить в нем чувство ответственности.
— Да сделаю я все, — сказал он, немного раздраженный ее настырностью.
На этом она закончила наставления и вернулась к поискам камней. Вместо того чтобы предложить ей помощь, он отошел к двери и оттуда спросил:
— Как ты вернешься?
Она уже нашла четыре камня, и птицы на крыше заново завели свою какофонию, судя по всему ощутив, что внизу что-то происходит.
— Там видно будет, — ответила она.
Птицы неожиданно устремились ввысь. Понедельник опасливо попятился и шагнул за порог. Вынимая очередной камень, Юдит подняла на него взгляд. Ветер уже раздул в углях новое пламя, а теперь и пепел поднялся в воздух черным облаком, полностью скрыв из виду дверь. Она оглядела мозаику, проверяя, не забыт ли какой-нибудь камень, но покалывание и зуд, которые она помнила по первому путешествию, уже охватили все ее тело — двигатель заработал.
На этом самом месте Оскар говорил ей, что с каждым новым путешествием неприятные ощущения слабеют, и теперь она убедилась в его правоте. Стены уже расплывались вокруг нее, но она еще успела разглядеть сквозь пепельный вихрь призрак двери и запоздало пожалеть о том, что не догадалась бросить прощальный взгляд на этот мир, перед тем как его покинуть. Потом Убежище исчезло, и на нее навалился кошмарный бред Ин Ово. Легионы его пленников встрепенулись, почуяв ее приближение. Путешествуя в одиночку, она двигалась быстрее, чем в компании с Даудом (во всяком случае, так ей показалось), и проскочила опасную область еще до того, как овиаты успели пуститься в погоню за ее иероглифом.
Стены подвала Греховодника были ярче, чем ей помнилось. Причиной этого оказалась лампа, горевшая на полу в ярде от границы круга. Рядом виднелась фигура с расплывчатым пятном вместо лица, которая двинулась на нее с дубиной в руках и уложила ее без чувств, прежде чем она успела вымолвить хоть слово в свою защиту.
Глава 54
1
Миляга нашел Тика Ро неподалеку от вершины холма Липпер Байак, где тот наблюдал за тем, как последние, потускневшие краски дня исчезают с темнеющего неба. Созерцание заката не мешало вечерней трапезе; на земле перед ним стояли две миски — одна с сосисками, другая — с солеными огурцами, а посредине — большая банка с горчицей, в которую он окунал содержимое обеих мисок. Хотя Миляга явился сюда в виде бесплотной проекции — его тело осталось сидеть со скрещенными ногами в Комнате Медитации, — ему не нужно было ни обоняния, ни вкуса, чтобы оценить пикантность этого блюда — достаточно было воображения.
Тик Ро поднял глаза навстречу приближающемуся Миляге и безмятежно продолжил трапезу, невзирая на появление призрака.
— Рановато ты пришел, — заметил он, бросив взгляд на карманные часы, свисавшие у него с пиджака на куске бечевки. — У нас еще несколько часов в запасе.
— Знаю. Я просто пришел, чтобы…
— …проверить, на месте ли я, — с натугой выговорил Тик Ро, у которого захватило дух от очередного соленого огурца, обильно вымазанного горчицей. — Ну вот, я на месте. А у вас в Пятом все готово?
— Готовимся… — ответил Миляга слабым голосом.
Хотя будучи Маэстро Сартори, ему приходилось бесчисленное множество раз совершать подобные путешествия, когда его сознание, усиленное с помощью специальных заклинаний, переносило его видимый образ и голос через Доминионы, да и утраченные навыки вернулись к нему довольно легко, все-таки ощущение было чертовски странным.
— Как я выгляжу? — спросил он у Тика Ро, в тот же миг вспомнив, как он пытался описать наружность мистифа на этих самых склонах.
— Бесплотным, — ответил Тик Ро, скосив на него взгляд и тут же вновь вернувшись к трапезе. — Что мне лично очень по душе, потому что сосисок на двоих не хватит.
— Я все никак не могу привыкнуть к тому, что открыл в себе.
— Давай-ка поторопись, — сказал Тик Ро. — Нам предстоит большое дело.
— И я должен был понять, что ты являешься частью этого дела, еще когда в первый раз появился здесь. Но я не сумел и прошу за это прощения.
— Прощаю, — сказал Тик Ро.
— Ты, наверное, подумал, что я сумасшедший?
— Ну, конечно, ты… как бы это выразить?.. конечно, ты смутил меня. Мне понадобились долгие дни, чтобы понять, почему ты себя так странно вел. Пай пытался поговорить со мной, объяснить мне, но я так долго ждал, пока кто-нибудь появится из Пятого Доминиона, что слушал его вполуха.
— Пай, наверное, думал, что, встретившись с тобой, я смогу вспомнить, кто я.
— И сколько ты вспоминал?
— Месяцы.
— Кстати, это мистиф помог тебе забыть обо всем?
— Да.
— Что ж, он немного перестарался. В следующий раз будет иметь в виду. А где сейчас твое тело?
— В Пятом.
— Послушайся моего совета — не оставляй его слишком надолго. У меня, знаешь, кишки иногда бунтуют, и когда возвращаешься, сидишь весь в дерьме. Конечно, может, это моя личная слабость.
Он подцепил еще одну сосиску и, поглощая ее, спросил у Миляги, какого черта он вообще захотел все забыть.
— Я был трусом, — ответил Миляга. — Не мог смириться с неудачей.
— Да, это трудно, — сказал Тик Ро, — Я прожил все эти годы, думая о том, смог бы я спасти своего Маэстро Утера Маски, если бы действовал чуть-чуть быстрее. Знаешь, мне его до сих пор не хватает.
— На мне лежит ответственность за то, что с ним случилось, и никакого оправдания мне нет.
— У всех нас есть слабости, Маэстро. У меня — кишки. У тебя — трусость. Никто из нас не совершенен. Но я так полагаю, раз ты здесь, то нас ожидает еще одна попытка?
— Да, таково мое намерение.
И снова Тик Ро опустил глаза на часы, совершая немые вычисления и не переставая при этом жевать.
— В вашем Доминионе остается двадцать часов или около того.
— Точно.
— Ну что ж, я буду готов, — сказал он, отправляя в рот приличных размеров огурец.
— А у тебя есть помощник?
— Ны хрены? — проговорил он с набитым ртом. Прожевав и проглотив огурец, он сказал: — Никто даже не знает, что я здесь. Закон до сих пор преследует меня, хотя я слышал, что Изорддеррекс уже в руинах.
— Это правда.
— Я также слышал, что Ось совершенно преобразилась, — сказал он. — Это верно?
— Преобразилась во что?
— Никто не может подобраться достаточно близко, чтобы установить это, — ответил он. — Но если ты собираешься инспектировать весь Синод…
— Собираюсь.
— …то, может, ты сам посмотришь, когда будешь в городе. Насколько я помню, Второй должен представлять один изорддеррексский эвретемек…
