Человек, которого не было (СИ) - Кросс Элис (электронная книга .TXT) 📗
— Ну, хоть что-то мне постель погреет! — шутливо выпалила Эарвен, сладко потянувшись. — Располагайся, мой дом — твой дом, моя кровать — твоя кровать.
Морриган легла, шустро скользнув под холодное одеяло. Оно показалось ей роскошью, ведь вино изрядно горячит молодую кровь. Настоящее удовольствие — пролежать несколько блаженных минут в нестойкой прохладе, отвести мысли. Девушка едва заметила, что рядом прилегла и сама хозяйка дома. Она рухнула поверх одеяла, махнув на горящие свечи рукой. Свет ей не мешал.
Былое веселье сошло на нет так же быстро, как и нагрянуло. Девушку начало бросать в нервную дрожь, пальцы судорожно сминали одеяло, будто от этого стало бы легче. Желание спрятаться заполнило сознание, заставляя зарываться в ткань. Морриган впервые за долгое время чувствовала себя настолько покинутой… Никто из тех, кто мог бы помочь, не знал, где она, что с ней произошло, предательство близких людей взыграло болью в груди с новой силой, страх за свою жизнь, непонимание своих сил. Всё это захлестнуло хохотушку Риган. Она с трудом сдерживала слёзы, однако ей на пользу пошло опьянение: девушка вскоре, не заметив, провалилась в сон.
Вязкий тёмный туман рассеянно клубился средь коридоров замка Охалоса, нисколько не смущая сонных стражников, что с недавних пор ходили сгорбленными и виноватыми. Всполохи огня отпечатались на белёсых стенах грязными чёрными пятнами. Куда не посмотри — они повсюду — напоминание о кошмаре, бесновавшемся здесь вчера. В голове, как живые, приглушенно раздавались предсмертные крики товарищей, а глаза по-прежнему отчётливо видели конвульсии агонии, бесполезные катания по земле, попытки сорвать раскаленные латы… вместе с кожей. Память никогда не осмелится стереть эти сцены с полотна жизни, сколько не умоляй.
А туман всё метался с этажа на этаж, из комнаты в комнату, в темницы и под крышу. Её здесь нет. Забрать её бесшумно, выкрасть не удастся. Её здесь нет — и этим всё сказано. Приказ хозяина будет выполнен иначе… Демон, собравшись в подобие шара, вихрем бросился к заветной комнате, к той самой комнате, где спал и видел сны объект интереса существа из другого мира. Двое стражей, дежурящие у ворот, рухнули замертво, так и не успев понять, что с ними случилось. Дым, который они вдохнули, не заметив, принял материальное обличие прямо в их лёгких, разорвав те на мелкие клочки и превратив в кровавую кашицу. На пол тела опустились тихо, неощутимо, будто совсем ничего не весили, будто доспехи вовсе не должны звенеть.
Просочившись в замочную скважину, туман замер, лишь слегка колыша воздух, как это бы мерещилось, глядя на кончики языков пламени. Лорд тихо спал в своей постели и наверняка видел сны… Вряд ли они ему улыбались, ведь гримасы, отражающиеся на милом личике, служили подтверждением кошмарам. Приняв человеческую форму и стряхнув с кистей брызги чужой крови, демон прошёлся на комнате. Здесь ещё висела опалённая штора, ещё пахло гарью, но был и другой запах… Знакомый сладкий аромат Морриган, что мешался с почти осязаемыми следами магии. В этой комнате ими веяло сильно, как нигде более, первородный выброс — его ни с чем не спутать. Всё началось здесь. Это осознание привело Самайна в ярость, что он с трудом смог сдержать. Ещё рано…
Он навис над спящим Лордом и натянул улыбку. Демон надеялся, что их встреча всё-таки состоится, и поэтому был неподдельно рад. Предвкушение. Раньше он не испытывал это чувство так остро: жажда почувствовать чей-то страх, заставить трепетать от этого чувства, желание сыграть самую вычурную мелодию, перебирая чьи-то тёплые жилы. Демон издал звук, напоминающий озлобленный волчий лай, громко выдохнув воздух в лицо мужчины. Лорд тут же распахнул веки и непонимающе взглянул на человека, что пристально смотрел на него… абсолютно нечеловеческими глазами. Хевинг моргнул раз, другой, но, увы, ему не почудилось.
— Кричи, если хочешь. Тебя никто не услышит, — произнёс незваный гость, продолжая растягивать губы в ухмылке.
— Как ты сюда вошёл? — тихо спросил Лорд, не рискуя шевелиться. Конечно, ему не было интересно то, о чём он только что спросил, но это было единственное, что пришло на ум.
— Где Морриган? — проигнорировав вопрос, спросили в ответ.
Хевинг наконец понял, отчего внешность человека была смутно знакомой: телохранитель Риган — без сомнений. Мышцы секундно сжались, стало страшно. Демон уловил этот испуг, но оставался недвижим, выжидал. Ему хотелось хоть немного поиграть с добычей.
— Я знаю, что она жива. Где она?
— Я… Я не знаю… Мы потеряли её в лесу…
— Где?
— Ч-чёрный лес, — сбивчиво выдавил юноша, инстинктивно вдавливаясь в перину, отступая.
— Что ты с ней сделал?
— Ничего… Клянусь, ничего!
— Я тебе не верю, — ухмылка пропала. — Не лги мне.
— Клянусь! — повторил юноша, надеясь, что ему всё-таки поверят. — Я ничего не сделал! Не успел… Она сбежала. Клянусь, ничего не сделал!
— Расскажи, как всё было.
— Я…Я провёл церемонию без неё… О-она была здесь, приходила в себя…
— Приходила в себя?
— Я ни при чём! Она повеситься пыталась! Я спас её!
— Рассказывай дальше.
— Когда я вернулся, она уже была в сознании… А потом сбежала.
— Нет.
— Что?..
— Ты снова лжёшь мне…
— Нет!
— Что заставило Морриган так поступить? — демон кивнул в сторону Хевинга, взглядом коснувшись белых повязок.
— Я…
— Говори.
— Я был пьян.
— Говори.
— Я хотел её изнасиловать! Но я ничего не сделал! Клянусь!
Самайн знал, что Лорд скажет именно это, но наконец услышав, отчего-то отреагировал не так, как планировал. На скулах заиграли желваки, уголок рта секундно дрогнул, дрожь прошла и по спине. Демону не удалось сохранить хладнокровия, былого выжидающего спокойствия. Это заметил и Хевинг, отчего понимающе-отрицательно закачал головой. Его зрачки сузились, тело ринулось назад, но упёрлось в преграду. Бежать некуда. Невырвавшийся крик застрял в горле. Лорд оцепенел, с ужасом наблюдая, как человек, явившийся среди ночи, превращается во что-то иное. Перед ним уже нависал не гость, образ которого тот помнил, а невиданная прежде тварь. Из раскрытой пасти, напоминающей волчью, капала тягучая слюна. Огромные круглые глаза светились белым, точно две звезды, а громоздкая туша закрыла собой всё, видимое ранее пространство, заслонила, казалось, всю комнату, совершенно не умещаясь в границы видимого. Рога, длинные ветвистые рога, завёрнутые по направлению от морды чудовища, оказались награждены острыми, крючковатыми концами. Лорду было совершенно плевать, что предстало пред ним. Он уже не мог вымолвить ни слова, не мог отыскать в опустелой голове ни одной мысли. Страх. Больше ничего.
Тварь резко подалась вперёд, уцепившись зубами за его плечо, и вырвала кусок плоти, переломив кость. Хевинг не смог закричать, хоть и ощутил невыносимую боль. В глазах почернело, но сквозь эту черноту он сумел разглядеть обагрённую морду твари, что, выгнув шею, тотчас метнулась и ко второму плечу. Острые клыки снова пронзили кожу, вгрызлись в мясо, но на этот раз всё было медленно… Казалось, существо уже спустило пар и теперь не оставит его так просто. Наконец раздался оглушительный хруст. Хевинг не слышал его — он его ощутил, ощутил всем телом. Когда же Лорд пришёл в себя, тварь остановилась. Она замерла перед лицом Лорда, держа в пасти только что откушенную руку, а затем, будто напоказ, проглотила её, медленно смакуя, дробя кости и разрывая сухожилия. Хевинг слышал это чудовищное чавканье и позже… Его сжирали заживо.
Когда же Хевинг наконец умер, перестав хрипеть и дёргаться, Самайн бросил его. Залитая кровью постель, собственная перепачканная морда и полный желудок принесли демону удовольствие. Он подумал, что люди были правы, а Риган — ошибалась: он чудовище, самая настоящая тварь — дикая и жестокая.
То, что осталось от Лорда, вполне удовлетворило ожидания демона, он был удивлён и доволен тем, что этот человек прожил так долго. Горьковато-солёный привкус страха до сих пор ощущался во рту. Он был приятным, не то что прежде. Это отребье… Оно посмело причинить боль Морриган. Его Морриган. Самайн понял, что для него нет и не было ничего важнее этой девчонки. И теперь, когда с её обидчиком было покончено, демон незамедлительно направился на поиски. Он потерял три минуты… Не смог устоять. А теперь знал, что не сможет простить себе опоздание.
