Плечом к плечу (СИ) - Воронин Дмитрий Анатольевич (читать книги полные TXT) 📗
— Допросить? — Дуккерт выглядел обескураженным. — Но… э-э… леди, к сожалению, это невозможно. Эти люди ослушались приказа Тайной Стражи. Видите ли, подобное не прощается никому. В настоящее время они уже… каются Эмнауру в совершённых грехах.
В первый момент Блайт не поверил собственным ушам. Затем решил, что Дуккерт намеренно лжёт, но… но на выходе из таверны их встретили шесть тел, покачивающихся на импровизированной виселице. Подобной конструкции возле «Катышек» изначально не было, но перекинуть веревку через удобно выступающую балку оказалось делом недолгим. Шустрые помощники Консула уже тянули к петле седьмого, того самого вожака, нисколько не заботясь о том, что собираются вздёрнуть труп. Очевидно, полученный приказ «покарать» подразумевал слепое исполнение. Вешать — так всех… и ладно если владелец таверны не попадёт под эту категорию.
— Прекратите это, консул, — поморщилась Таша. — Этому парню и так досталось.
— Леди, порядок в Империи будет лишь тогда, когда его поддерживают железной рукой, — настоятельно ответствовал Дуккерт, явно не собираясь прекращать «показательную казнь». — Суд Императора, проводником воли которого я имею честь являться, должен настигать преступников вне зависимости от того, здоровы они, больны или мертвы. Покушение на жизнь посла иного государства карается смертной казнью, это закон. И тот факт, что жизнь преступника уже оборвалась, ни в коей мере не препятствует казни состояться так, как положено.
«Во имя Эмиала, какая несусветная чушь, — мысленно простонал Блайт. — Или этот глупец намеренно обрубает все концы, лишая себя и нас малейшей возможности выяснить, кто это так желает смерти госпоже послу?»
Видимо, Таша тоже поняла, что неуместная ретивость Консула выглядит, по меньшей мере, странно. Если не сказать — подозрительно.
— Мне кажется, Консул, — сухо произнесла она, прожигая Дуккерта взглядом, — Его Величество будет недоволен, когда узнает подробности сегодняшнего происшествия. И ваша излишняя поспешность вряд ли сгладит это впечатление.
Консул пожал плечами и отвернулся, словно давая понять, что жалобы в адрес Тайной Стражи — дело привычное и ни к чему полезному не ведущее. В определённом смысле так оно и было — такого рода претензии поступали во дворец ежедневно, и если по каждому устраивать разбирательство, то большая часть воинов и магов Тайной Стражи будут проводить всё отведённое службе время за написанием разного рода отчётов, оправданий, разъяснений и так далее. Если Император и вмешивался — то лишь в тех случаях, когда проблема напрямую и серьёзно затрагивала интересы государства. Интересно, Дуккерт понимает, что это — как раз тот самый случай?
Таша, зримо демонстрируя негодование, направилась в сторону гостиницы, вынуждая Блайта и Дуккерта последовать за нею. И потому никто не обратил внимания на немолодого мужчину, в одиночестве смаковавшего вино за столиком на балконе. На первый взгляд его можно было бы счесть зажиточным горожанином, по неясной причине избравшим этот, ещё относительно ранний час, чтобы промочить горло в тихом и спокойном месте. Но то на первый… стоило приглядеться внимательнее и сразу становилось ясно, что руки этого человека были куда привычнее к мечу, чем к какому-либо инструменту, осанка выдавала воина, а холодный взгляд свидетельствовал о проницательности и немалом жизненном опыте.
Когда началась схватка, мужчина поначалу не проявил к ней особого интереса. Пьяные драки «стенка на стенку», в целом, не были такой уж редкостью, хотя разве что слепой не заметил бы, что вожак наёмников старательно разыгрывал заранее подготовленную партию. Однако, когда зазвенели клинки, мужчина внезапно оставил полупустую кружку с вином — очень хорошим и чрезвычайно, надо отметить, дорогим — и впился взглядом в молодого рыцаря-светоносца, отчаянно и не слишком успешно пытавшегося обороняться. Дальнейшее развитие событий вызвало у мужчины ещё больший интерес — он что-то прошептал себе под нос, но поблизости не было никого, чтобы услышать эти слова. Появление Дуккерта мужчина встретил презрительной ухмылкой — а когда Консул и его прислужники покинули таверну, торопливо засобирался и сам. Бросив на стол пару серебряных монет — удивительно щедрая плата за всего лишь одну кружку, пусть и дорогого вина — он вышел через заднюю дверь, оказавшись у коновязи. Конь, ожидавший незнакомца, также свидетельствовал о том, что тот — человек непростой. Приличная лошадь стоила немало серебра, за породистого боевого коня пришлось бы отдать несколько полновесных золотых монет, а цену этого жеребца и определить-то было сложно. Подобными скакунами могли похвастать немногие…
Слуга, обихаживающий лошадей, проводил умчавшегося всадника удивленным взглядом. Этот человек появлялся в таверне довольно часто, сидел подолгу — когда отдавая должное знаменитым «катышкам», когда ограничиваясь лишь кружкой-другой самого лучшего вина. По большому счёту, этот человек находился здесь на особом положении — все, включая хозяина, старались ему угодить, чем только можно. Кто-то — откровенно побаиваясь, кто-то — рассчитывая на пару монеток (и, как правило, получая их, поскольку завсегдатай был не жаден, мог и серебряш кинуть, а уж медь и вообще не считал).
Но ещё ни разу щедрый господин не покидал таверну в такой спешке. Видать, произошло что-то очень важное.
В небольшом кабинете, стены которого были затянуты синей тканью, было тихо. Невысокий мужчина в простом камзоле без каких-либо украшений занимал кресло во главе стола, неторопливо перелистывая лежавшие перед ним бумаги и, похоже, не особо обращая внимание на аккуратные ровные строки. Красивая молодая женщина расположилась слева от хозяина кабинета и старалась не встречаться взглядом со сморщенным стариком в чёрной, чуть потёртой мантии. Да и пожелай она этого — ничего не вышло бы, старик с преувеличенным вниманием рассматривал собственные узловатые пальцы, словно намереваясь увидеть что-то, ранее неизвестное. Никто из приглашённых не пытался нарушить тишину, понимая, что право первой фразы принадлежит не им.
Дилана, несмотря на явно растущую в синем кабинете напряжённость, особо не переживала. В конце концов, разве она не выполнила приказ? Ну, допустим, Его Величество ожидал иного, но ведь и устранение Блайта рассматривалось как приемлемый вариант развития событий. Упрекнуть себя ей было не в чем… к тому же, доклад о визите в Торнгарт она представила достаточно давно и не сомневалась, что её записи прочитаны со всем возможным вниманием. Пожелай Унгарт высказать ей претензии, он мог сделать это уже не раз. Мысленно волшебница перебрала иные грешки, которые можно было, при должной трактовке, расценить как неуважение или как прямое неповиновение Трону. Кое-что было, службу на благо Империи леди Танжери традиционно понимала по-своему, предпочитая не слепо следовать полученным приказам, а проявлять инициативу, не всегда заслуживающую одобрение но, как правило, приводящую к нужным результатам. За это её и ценил Император… хотя его терпению есть свои пределы. В частности, последняя почти осуществленная ею операция вряд ли нашла бы понимание в глазах Его Величества, если бы подробности стали тому известны — но Дилана положительно не представляла, как бы Император обо всём узнал.
А старика в чёрном балахоне сейчас больше интересовал иной вопрос, ни в малейшей степени не связанный с неуклонно собирающимися над головами присутствующих грозовыми тучами. Весть, принесенная доверенным слугой, заслуживала самого пристального внимания, хотя и, на первый взгляд, не слишком походила на правду. Но годы научили Юрая Бороха простой истине — любую угрозу, не имеющую явных доказательств, лучше принять на веру. Удастся опровергнуть — и слава Эмнауру, окажется реальной — лучше быть заранее подготовленным к неприятностям. Получив приглашение на аудиенцию, он как раз и намеревался обсудить с Его Величеством эту угрозу, пусть и призрачную. Мог бы и сам справиться, но сейчас, когда война осталась в прошлом и влияние Триумвирата, как часто и происходило в мирное время, начало ослабевать, нелишне будет продемонстрировать Унгарту, что верховный жрец — верный его слуга и ничего от своего сюзерена скрывать не намерен. Встретить в кабинете Императора его драгоценную Дилану жрец не ожидал.
