Команда хоть куда (СИ) - Печёрин Тимофей (книги онлайн полностью бесплатно .txt) 📗
— Передайте его величеству мою искреннюю благодарность… и поздравление, — молвила ведьма приятным голосом без намека на старческий дребезг, — наш король показал себя не только милосердным, но и мудрым правителем. И по-настоящему храбрым. Потому что втаптывать в грязь тех, кого и так считают изгоями… под улюлюканье лояльных дураков — на это способен кто угодно. А вот пожертвовать любовью подданных, если того требуют интересы страны… о, это и впрямь требует мужества!
Кавалерист, шедший в авангарде, ответил беглым, но поистине испепеляющим взглядом. Словно говоря: «зарубил бы тебя саблей прямо здесь, тварь, да что толку — только под трибунал попаду».
После приветствия ведьма-предводительница подняла руку с указательным пальцем. И бесцеремонно, как овец — по головам, пересчитала сидевших в телегах детей. А затем, закончив и оставшись удовлетворенной, изрекла:
— Вот правильно говорят, что точность — вежливость королей. Все, как и было обещано. Сотня новых слуг для Урдалайи, — на последней фразе она подняла лицо к небу, выискивая еще не взошедшую луну, — только вот эти лошади… телеги. Все-таки часть пути придется через лес преодолевать. А там они не пройдут.
— Ничего! — взвизгнула еще одна ведьма, молоденькая, с растрепанными волосами и рябым веснушчатым лицом, — вот в лесу и бросим. А так пока хоть немного проедусь. Отдохну… а то аж ноги отваливаются.
С этими словами рябая ведьма подскочила к ближайшей из телег. И грубо спихнула с нее двух мальчишек, сидевших на краешке. После чего сама плюхнулась на их место. Одному из согнанных с телеги мальчиков посчастливилось приземлиться на корточки. Другой же шлепнулся неловко, на колени. Отчего сразу расплакался.
— Эй, ты! — прикрикнула на рябую веснушчатую ведьму сидевшая рядом девчонка, — это же мой брат!
— Не говори ерунды, милочка, — ведьма приобняла ее, а в голос добавила ласковых ноток, — у верных служительниц Урдалайи нет братьев, отцов всяких там, матерей. С сегодняшнего дня твоей семьей становится Ковен. И больше никто. Это тебе для начала… первый урок. А вот урок второй, для закрепления. Это все низшие существа, грубая сила без капли мозгов. Я про мужчин говорю. Они существуют только потому, что кто-то должен прислуживать и нам тоже. Защищать нас, трудиться там, где наших телесных сил не хватает.
С этими словами она покосилась на безропотно и молчаливо стоявших неровным строем рабов. Живого свидетельства в пользу правильности своих рассуждений.
Между тем всадник, шедший в авангарде, выкрикнул команду, разворачивая коня. За ним следом, выстроившись в две шеренги, устремился и весь конный отряд, отправляясь в обратный путь. И оставляя ведьмам детей и колонну из телег.
Усевшись на телеги спереди, рабы взялись за упряжь, направляя караван дальше вдоль дороги. Возобновили путь лошади, как и прежде. То есть неспешно и неохотно, как подобает старым клячам, коих и отдать не жалко, и даже бросить. Медлительность эта, впрочем, вполне устроила предводительницу и двух других ведьм, шедших пешком. Потому как не позволяла им отстать. И не вынуждала идти второпях, выбиваясь из сил.
Так прошло два или три часа пути. За которые почти совсем стемнело. А полоса дороги, и без того неровная да притесняемая травой, окончательно скрылась под зарослями на опушке леса.
«Привал, деточки! — сообщила седовласая ведьма-предводительница, после чего обратилась к товаркам, — лошадей, чтоб не пропали, отдадим нашим крылатым друзьям. Будет им праздничный ужин, ха-ха! Кроме одной… она мне для другого понадобится!»
При упоминании о «крылатых друзьях» Аника, доселе, как и другие дети, бесцельно пялившаяся по сторонам, вмиг оживилась. И метнула цепкий взгляд к ведьме. Точнее, к маленькому костяному амулету в виде летучей мыши, висевшему у нее на шее. На миг ведьма-предводительница сжала амулет пальцами с изрядными ногтями. После чего отпустила. И, достав из складок одежды кинжал, сделала шаг в сторону ближайшей из лошадей.
Кляча всхрапнула и, было, попятилась. А вот чтобы встать на дыбы, сил у нее уже не хватало. Подоспели и два раба, чтобы удержать лошадь за упряжь. Тогда как ведьма, проворно подскочила к несчастной скотине и кинжалом перерезала ей горло.
Напоследок лошадь огласила лесную опушку почти визгливым ржанием. От него всполошились другие клячи каравана. А дети, кто отвернулся, а кто, не выдержав, разревелся от жалости.
Ведьмам, напротив, сие чувство оказалось совершенно не свойственно. Их седая, но ловкая предводительница уже собирала кровь из перерезанной лошадиной холки в подставленную медную плошку. Рядом крутилась ее более молодая и рябая товарка.
— Человечья кровь, конечно, полезней, — тараторила она, — но на безрыбье… как говорится, сойдет и лошадиная!
Слегка повернув голову, предводительница цыкнула на нее, и рябую ведьму как ветром сдуло.
Наполнив плошку, седовласая ведьма выпрямилась. И, бережно держа ее перед собой, заговорила, обращаясь как к рабам и другим чародейкам из Ковена, так к детям, опасливо жавшимся к телегам. Голос предводительницы звучал торжественно и восторженно.
— Лунная богиня взирает на нас сейчас, — и действительно, луна, круглая и желтая как золотая монета, уже висела в потемневшем небе, — и приветствует своих новых слуг. Почтим же и мы всемогущую Урдалайу… явив ей наше единство в силе… и крови!
Кто-то из детей скривился от отвращения. Видно представив, что последует за этой речью. Передернуло и Анику, как бы спокойно она ни старалась себя вести.
И предчувствия не обманули. Достав откуда-то маленькую железную ложку, предводительница посланников Ковена обмакнула ее в лошадиную кровь. После чего медленно, смакуя с каким-то нездоровым наслаждением, облизала. А глаза седовласой ведьмы при этом сверкнули, кажется, даже ярче, чем факел в руке одного из рабов.
— Сила луны, — приговаривала она, — сила ночи… сила крови — сила жизни… сила страха и боли моих врагов… наполняет меня.
Одна за другой, еще три ведьмы подошли к предводительнице с плошкой. И слизывая с ложки кровь, каждая из них повторила те же слова — про наполняющую их силу. А затем…
— Сюда! Ко мне, надежда Ковена! — призывно молвила предводительница, — будущие властительницы над такими силами, которых боятся даже маги… прирученные и прикормленные королем.
Поняв, что речь идет только о девочках, мальчишки-пленники вздохнули с облегчением. У нескольких эти вздохи вышли настолько громкими и явственными, что слились в гул, пронесшийся над поляной. Гул простодушной радости, как если б им удалось избежать наказания. Или просто какого-нибудь неприятного поручения.
Совсем иначе чувствовала себя девчачья половина пленной сотни. Лишь одна из девочек сама решилась сделать несколько шагов к ведьме с плошкой. Но стоило ей взглянуть поближе на густую темную жидкость, ощутить запах и, тем паче, вспомнить про недавние муки несчастной лошади — как маленькая пленница рывком отвернулась. Обеими руками закрывая рот, сдерживая тошноту.
— А-а-а! — заверещала рябая лохматая ведьма, — я говорила, что лучше! Теперь у нас будет и человеческая кровь!
И, выхватив кривой нож, подскочила к девочке, чтоб приставить лезвие к худенькой детской шейке. Седая предводительница взирала на происходящее с мягкой, едва ли не материнской, укоризной. Сама, мол, виновата. Видишь, до чего может дойти.
— Погоди… да погоди! — вскрикнула, всхлипывая, девочка.
И судорожно потянулась к окровавленной ложке. Лизнула ее раз, другой, кривясь от отвращения. Залепетала сбивчиво:
— Сила ночи… крови… наполняет меня… страх моих врагов…
Какой-нибудь шибко строгий жрец, нетерпимый к любому нарушению ритуала и ко всякой небрежности, наверняка пришел бы в ярость. Однако седовласая ведьма с плошкой вроде осталась довольна. Улыбнулась даже.
А следом за этой девочкой отведать крови подходили и другие маленькие пленницы. Смекнувшие, что бунт и отказ может стоить им жизни. Тогда как рябая ведьма, словно подбадривая их, выкрикивала, потрясая рукой, держащей нож: «кто не пьет — тот раб!»
