Тысяча Имен - Векслер Джанго (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗
И они были так молоды! Служба в Колониальном полку являлась, как правило, наказанием. Если не считать редких безумцев, которые добровольно вызвались служить в Хандаре, даже рядовые полка в основном разменяли второй десяток армейской службы. Маркус сомневался, что большинство солдат, шагавших сейчас по извилистой дороге, прожило на свете хотя бы восемнадцать лет, не говоря уже о двадцати, — судя по их юношески угловатым фигурам и цыплячьему пуху на подбородках. Они и шагать–то как полагается не умели, а потому их колонна больше напоминала толпу беженцев, нежели регулярное войско на марше. В общем и целом, заключил Маркус, подобное зрелище вряд ли способно впечатлить вражеского наблюдателя.
А уж в том, что таковые имеются, Маркус не сомневался. Ворданаи и не пытались высылать патрули в горы, окружавшие форт, и, даже если главари мятежников считали, что Колониальный полк вот–вот уберется восвояси, вряд ли они были столь глупы, чтобы безоглядно положиться на эти расчеты. В каждом ущелье, на каждом склоне, покрытом чахлой растительностью, мог запросто укрыться десяток конных десолтаев. Пустынные кочевники при известном старании могли скрыться из виду даже на совершенно голой скале, причем вместе с лошадьми и прочим скарбом.
Далеко внизу, в самом хвосте колонны, за последней ротой брел одинокий штатский, сгибаясь под тяжестью двух увесистых баулов. В длинной черной хламиде он отчасти напоминал служителя тьмы из балаганной пьески. Однако, поскольку Обсидиановый орден, постоянный вдохновитель дешевых драм, которым пугали детей, был полностью уничтожен более столетия назад, Маркус предположил, что этот бедолага попросту чей–то слуга, усердно волокущий в гору пожитки хозяина. Да и вряд ли древний зловещий инквизитор стал бы сам тащить собственные вещи. Маркус лениво гадал, что за ценности могут храниться в тех баулах, если их нельзя просто положить в повозку вместе с остальным багажом.
Маркус праздно разглядывал корабли, дожидаясь, когда наконец появится полковник со свитой. Само собой, он аристократ. Патент на полковничий чин стоит дорого, но дело не только в деньгах. Хотя за последние сто лет Военное министерство вынуждено было признать существование простолюдинов, которые способны расставлять пушки и писать отчеты ничуть не хуже какого–нибудь вельможи, оно тихо, но непреклонно гнуло свою линию: не допускать низкорожденную чернь на высокие армейские посты. Командование полком издревле было прерогативой знати, и так останется впредь.
Даже Бен Варус являлся, можно сказать, титулованной особой — одним из младших сыновей старинного рода, которого семья пристроила на армейскую службу в качестве синекуры. То, что при этом он оказался славным малым, было самым настоящим чудом. Скорее всего, новый полковник больше похож на тех, кого Маркус встречал в военной академии, — невежественный, высокомерный и не терпящий советов от всех, кто ниже рангом. Маркус только надеялся, что этот человек не окажется чересчур невыносимым, иначе кто–нибудь из солдат, не выдержав, поднимет на него руку и угодит в лапы военно–полевого суда.
Слуга с баулами уже добрался до последнего изгиба дороги, а на кораблях по–прежнему не наблюдалось суматохи, которая обыкновенно сопровождает высадку крупного чина. Шлюпки причаливали одна за другой, но в них были только припасы и багаж, и грузчики на причале уже принялись укладывать в повозки ящики с галетами, коробки патронов и пустые бочонки для воды. Маркус искоса глянул на Фица:
— Ты уверен, что полковник собирался сойти на берег?
— Таково было сообщение флота, — отозвался лейтенант. — Быть может, его что–то задержало?
— Я не намерен торчать тут весь день! — прорычал Маркус. Даже здесь, в тени, он обливался потом.
Капитан ждал, когда носильщик в черном подойдет к ним, но тот, как назло, остановился шагах в двадцати и, поставив на землю баулы, присел на корточки на самом краю пыльной дороги. Прежде чем Маркус успел удивиться такому поступку, человек в черном подался вперед и издал возбужденный крик.
«В зад мне зверя, он наступил на какую–то дрянь!» — подумал капитан.
Хандар служил пристанищем великому множеству разнообразных тварей: жужжащих, ползучих и пресмыкающихся. Почти все они отличались злобным нравом и были по большей части ядовиты. Беда, если служба под началом нового полковника начнется с доклада о том, что его слуга умер от змеиного укуса! С этой мыслью Маркус поспешил вниз, и Фиц, словно верная тень, последовал за ним. Человек в черном вскочил, точно игрушечный чертик из коробочки, вытянув перед собой руку, в которой яростно извивалось нечто желто–зеленое. Маркус застыл как вкопанный.
— Подлинный хлыстохвост клейменый, — проговорил незнакомец, явно обращаясь к нему. Он был молод — пожалуй, моложе Маркуса, с тонким худым лицом и высокими скулами. — Знаете, мне довелось видеть иллюстрации Конье, но я всегда сомневался, что они достоверно отображают цвета. Экземпляры, которые он присылал, были так невзрачны, но этот… вы только поглядите!
С этими словами он шагнул вперед и сунул под нос Маркусу свою добычу. Только многолетняя армейская выучка помешала тому броситься прочь. Скорпион был невелик, меньше ладони, зато чрезвычайно яркой расцветки — неравномерные ярко–зеленые полосы покрывали крест–накрест темно–желтый хитиновый панцирь. Незнакомец в черном держал его большим и указательным пальцем за хвост, под самым жалом, и тварь, несмотря на все отчаянные попытки, никак не могла выгнуться настолько, чтобы вцепиться в его руку. Скорпион извивался, в бессильной ярости хватая жвалами пустоту.
Маркуса вдруг осенило, что незнакомец ждет его ответа.
— Да, очень красивое животное, — осторожно проговорил он, — но на вашем месте я бы его отпустил. Оно может быть опасно.
По правде говоря, Маркус не отличил бы хлыстохвоста клейменого от лошадиного навоза — до тех пор, пока тварь не впилась бы ему в лодыжку; но это не означало, что он не обошел бы на почтительном расстоянии и то и другое.
— О да, смертельно опасно, — согласился незнакомец, пошевеливая пальцами, отчего маленький скорпион задергался. — Одного–двух гранов его яда достаточно, чтобы меньше чем за минуту парализовать нервную систему человека.
Он испытующе вгляделся в нарочито бесстрастное лицо Маркуса и добавил:
— Впрочем, вам это, я думаю, уже давным–давно хорошо известно. Прошу прощенья, что позволил себе так увлечься. Воображаю, что вы обо мне подумали!
— Ничего страшного, — заверил Маркус. — Послушайте, я — капитан Д’Ивуар, и я получил сообщение, что…
— Ну конечно же это вы! — с пылом воскликнул незнакомец. — Старший капитан Маркус Д’Ивуар, командир первого батальона! Для меня это большая честь. — С этими словами он протянул руку для рукопожатия. — Меня зовут Янус. Чрезвычайно приятно с вами познакомиться.
Наступила долгая пауза. В протянутой руке по–прежнему яростно извивался скорпион, и этот факт привел Маркуса в замешательство. Наконец Янус проследил за его взглядом, рассмеялся и круто развернулся на каблуках. Отойдя к самому краю дороги, он выпустил свою добычу между камней и, вытирая ладонь о полу черной хламиды, вернулся к Маркусу.
— Простите, — проговорил он. — Давайте попробуем еще раз. — Он снова протянул руку. — Янус.
— Маркус, — представился капитан, и они обменялись рукопожатиями.
— Если бы вы могли проводить меня в крепость, я был бы чрезвычайно благодарен, — сообщил Янус. — При мне кое–какие вещи, которые не мешало бы поскорей укрыть от чужих глаз.
— Честно говоря, — сказал Маркус, — я надеялся узнать у вас, где полковник. Он прислал сообщение о своем прибытии… — Маркус в поисках поддержки оглянулся на Фица.
На лице Януса отразилось непонимание. Затем он окинул себя взглядом — и его, судя по всему, осенило. Он вежливо кашлянул.
— Вероятно, мне стоит кое–что прояснить, — сказал он. — Полковник граф Янус бет Вальних–Миеран, к вашим услугам.
Воцарилось долгое натянутое молчание. Нечто похожее бывает в тот миг, когда совершишь какую–нибудь страшную глупость — например, шарахнешь себя молотком по пальцу, — за долю секунды до того, как нахлынет боль. Миг невероятной тишины, когда словно прекращается течение времени и весь мир замирает, осознавая нанесенный тобой ущерб.
