Книга желаний (СИ) - Лесина Екатерина (книги онлайн бесплатно серия TXT) 📗
Горы вздрогнули раз, другой, где-то дальше, на безопасном расстоянии с грохотом прошла каменная лавина, и следом воцарилась робкая тишина.
Нужно было в степи на дневку устраиваться.
С тихим шорохом часть стены оползла, не камень, но мелкий белый песок, сыпучий и раздражающий, моментально забившийся в складки одежды. Потом и в ботинки попадет… и в глаза… Карл сплюнул — не совсем удачная идея, но жрать землю желания не было.
Песок вонял порохом и бензином. Песок имел горький привкус крови. Песок когда-то был чем-то иным. Из стены торчало изрядно покореженное дуло автомата, с которого на тонкой золотой цепочке свисал крест.
— Археология, мать ее, — сказал Карл кресту. — Занимательная. Воплощенное доказательство того, что ни черта в этом гребаном мире не меняется. Воевали, воюют и воевать будут.
Крест чуть качнулся, то ли соглашаясь, то ли возражая, то ли просто от воздуха. Автомат от прикосновения начал рассыпаться в ту же мелкую рыже-черную пыль. И крест, потеряв опору, упал, как-то сразу глубоко ушел в песочную кучу, выковыривать его желания не было. Карл, насколько позволяли размеры укрытия, отодвинулся — бензиново-пороховая вонь была неприятна, и пробурчал.
— И стоит ли, господи, искать чего-то иного?
Ответа не поступило, да и хрен с ним, с ответом, поскорей бы закат, выбраться из этой полумогилы. А философия… старческий пессимизм.
Пройдет.
Глава 14
Мы уходили в спешке, больше всего это напоминало не отступление, а бегство, впрочем, так оно и было. Поймать лошадей, заседлать, вывести из стойбища, да при этом сделать все тихо, стараясь не привлекать внимания разъяренных степняков. Пока их гнев был обращен против тангров, но скоро они поймут, что совершили, и тогда…
Девяносто девять из ста человек решат, что во всем виноваты именно мы, потому как до нашего появления племя жило в мире и покое. Винить их не в чем, но и подставляться нам не с руки.
Лошади степняков птицами летели по степи, в этой скачке было что-то успокаивающее: когда все внимание сосредоточено на том, чтобы не вылететь из седла, в голове не остается времени для глупых мыслей. Правда, подобная скачка не могла продолжаться долго: лошадь — живое существо… только я подумала об этом, как мой жеребец споткнулся и всей своей немалой массой грохнулся о земь. Подняться он не сумел: то ли ногу сломал, то ли хребет — я не очень хорошо разбираюсь. Конь хрипел, мотал головой, с которой облетали клоки белой вязкой пены и скреб ногами по земле. А встать не мог. Попросив у бедолаги прощения, я перерезала ему горло, лучше так, чем лежать, дожидаясь, когда тебя сожрут.
А люди ушли вперед, надо бы догонять… мысль была какой-то ленивой, словно чужой, и тело тоже чужим, ватным и ленивым. Так случается после серьезных ран, вроде бы и зарастают быстро, но за скорость приходится платить растраченной энергией и дикой усталостью.
Впрочем, меня не бросили: Рубеус осадил коня так резко, что тот встал на дыбы. Глупо лихачить: лошадей надо беречь, они еще пригодятся.
— Что с тобой? — Меченый буквально втащил меня в седло. — Ушиблась? Сломала что-нибудь?
Смешной он. Таким как я нет нужды бояться ушибов или переломов — заживут, все заживет, даже сквозная дыра в боку.
— Эй, — Рубеус тряхнул меня за плечи. — Держись давай, скоро остановимся.
— Нельзя останавливаться, — пригнувшись к лошадиной шее, скользкой от пота и горячей, я вцепилась в гриву. — Нельзя останавливаться. Ехать надо.
И Меченый пришпорил коня.
Сберечь лошадей не получилось, галоп сменился рысью, рысь шагом, а потом наступил момент, когда лошадь легла на землю и отказалась встать. И остальные тут же последовали ее примеру. К этому времени я чувствовала себя почти нормально, правда, есть хотелось неимоверно, ну да для утоления обычного голода вполне сгодится и лошадиная кровь. Люди не стали отворачиваться, люди слишком устали, чтобы выражать презрение, ненависть или что там еще им полагается выражать. Только Морли поинтересовался:
— А дальше-то что?
Не знаю. Вернее, знаю, что нужно убираться, но куда и как? Пешком далеко не уйдешь, да и не в силах мы идти: Вальрик еще пребывает в состоянии шока, Морли ранен и, хотя делает вид, будто ему все ни по чем, но я-то вижу, что толстяк из последних сил держится. Километр-два и он падет, как эти лошади. Только жилистый и выносливый Нарем готов идти туда, куда скажут.
Рубеус легонько касается плеча. Я ощущаю его беспокойство, которое разрывает дурной туман полусна-полубезумия, заставляя сосредоточится на делах насущных.
— Ты можешь вызвать ветер?
— Яль не придет, он устал.
— А другой?
— Попробую.
Мысль Рубеуса понятна, хоть и вызывает отторжение: сидеть на спине Ветра может лишь да-ори, так было всегда. А люди? Я сомневаюсь, что Ветер согласится на таких всадников, но попробовать стоило.
Откликнулся Истер. Западный Ветер пах осенней сыростью и пылью. Мы с ним не слишком-то ладим, но сегодня Истер согласился выполнить мою просьбу, правда, он не стал оборачиваться в лошадей, или в ковер-самолет, или в птицу. Истер вообще не любит превращений, зато его холодные, напоенные вечным ноябрьским дождем ладони надежны и даже уютны.
Истер спросил:
— Куда?
А я, не зная, что ответить, махнула рукой в темноту. Кажется, если не обманывает направление, там какие-то горы, а в горах можно укрыться.
Серые стены скал выпирали из темноты, было в них что-то знакомое… хотя, наверное, я просто-напросто привыкла к горам. В любом случае по мне так лучше уж каменные стены, чем необъятные и хорошо простреливаемы просторы степи.
Впрочем, в данный момент времени мне было совершенно наплевать и на степь, и на горы, и на чертову круглую луну, висящую на одном месте, будто ее гвоздями к небосводу приколотили.
Люди выглядели подавленными, да и я, признаться, чувствовала себя препаршиво. А самое поганое, что всю нашу чертову миссию можно считать успешно проваленной. Сообщить Святому престолу о нападении тангров? Собрать армию? Разбить противника и восстановить справедливость? Ладно, бог с ней, со справедливостью, грядущий разгром и армию тоже отложим в виду отсутствия достоверных данных. Но я сильно сомневаюсь, что Святой Престол не в курсе происходящих событий. Война везде: на юге, на севере, на западе и востоке. Ветра стонут, ветра рыдают от боли, ветра говорят о скорой гибели. Их смятенные голоса вызывают головную боль и тупое отчаяние.
И что из этого следует? А то, что да-ори на поверку оказались не так умны, не так сильны, не так хорошо вооружены, как они думали. Да-ори проигрывают войну.
Странно. Так быстро? Она же только-только началась. И судя по всему, скоро закончится.
А люди? Разношерстные, грызущиеся между собой племена, не способные к компромиссу. Их быстро завоюют: крепость за крепостью, замок за замком, княжество за княжеством, племя за племенем…
Так стоит ли сопротивляться? Мне обещали жизнь и содержание, а еще место в структуре общества тангров, а я отказалась причем в весьма грубой форме.
От былой раны остался узенький шрам, который неимоверно чесался.
Мы укрылись не то в канаве, не то в расщелине, широкой и весьма грязной, впрочем, последнее обстоятельство никого не волновало. Мы все выглядели так, будто всю жизнь проторчали в такой вот грязной канаве. Главное, здесь было относительно безопасно. К тому же одним концом канава упиралась в скол горы, образуя нечто вроде тесной пещеры, при желании там и на двоих места хватит.
Забившись в самый дальний угол, я свернулась калачиком. Так теплее.
Я устала. Бой, рана, Ветер… полет забирает энергию, много энергии, а я, похоже, переоценила собственные силы. Спать нельзя, еще не время, я просто полежу немного, а потом займусь… чем? Не знаю. Чем-нибудь. Например, сориентируюсь на местности.
Только я об этом подумала, как появился Рубеус с аналогичным вопросом. Пожалуй, он был единственным из всего нашего отряда, у кого оставались силы и желание задавать вопросы.
