Дни изгнания - Керр Катарина (серия книг TXT) 📗
– Если хочешь, можем больше не играть, – сказала Джилл в конце концов.
– Прости меня, но мое сердце не здесь.
– Она зовет тебя?
– Теперь она все время зовет меня.
– Ах, Роддо, как мне больно за тебя!
Услышав свое уменьшительное имя, он посмотрел на нее и улыбнулся так печально, что на миг ей по-настоящему стало его жалко. Джилл протянула руку и погладила его по щеке, а он слегка повернул голову и поцеловал ее пальцы – жест, привычный с тех времен, когда они были, вместе.
Удар сзади был такой силы, что Джилл едва не упала в объятия Родри. Она услышала, как он закричал; потом ее ударили по лицу. Усилием воли она заставила себя не применять магию. Вместо этого она протянула обе руки назад и стала нащупывать вслепую, как кошка в поисках мыши. Наконец одна рука с хлюпающим звуком ткнулась в нечто, слегка напоминающее человеческое тело.
– Ах ты дрянь! Ты оставишь Родри в покое!
В ответ ее снова ударили. Джилл уже двумя руками схватила что-то скользкое и холодное. Раздался крик, шлепок, и вдруг Джилл увидела ее. Она корчилась в руках Джилл, бледная, красивая, но взбешенная – рот ее искривился, зубы заострились, длинные синие волосы развевались, словно на них дул какой-то особый ветер. Она кинулась на Джилл и попыталась ее укусить, а потом исчезла, вытекла из ее рук, как вода. Джилл повернулась и снова схватила вслепую. На этот раз она ухватилась за нечто, напоминавшее длинные волосы. С воплем существо снова появилось. Оно визжало и пыталось вцепиться когтями в лицо Джилл.
– Хватит! – крикнул Адерин. – Мы уже начертили круг.
Фея замерла в руках Джилл, потом застонала. Это прозвучало так жалостно, что Джилл выпустила ее. Она уже попалась в ловушку и исчезнуть не могла. Мало того, что Адерин и Гавантар вошли в палатку, когда она была занята сражением, но появился и Владыка диких Земель, перешедший в физический уровень. Он походил на сгусток света, серебряную колонну, внутри которой смутно угадывались очертания человеческого тела. Фея упала на колени, из глаз ее брызнули слезы, она спрятала лицо в ладони.
– Все закончилось. – Голос Владыки был нежным, как журчание воды. – Ты возвратишься со мной домой, дитя.
Фея снова застонала и подняла голову, с отчаянием глядя на Родри. Она протянула к нему руки, и он шагнул вперед, но Джилл схватила его и оттащила назад.
– Я ненавижу тебя! – прошипела фея, глядя на Джилл.
– А я тебя нет, малышка.
Позади Владыки возник еще один луч света, на этот раз внутри угадывалась женская фигура. Джилл услышала, как ахнул Адерин, но основное ее внимание было отдано несчастному созданию, в муках корчившемуся на коленях посреди палатки.
– Иди со своим Владыкой. Он исцелит тебя.
Серебряный луч засветился изнутри теплым желтым светом и поплыл вперед, обволакивая фею. Мужская тень протянула руку, погладила фею по голове, и оба исчезли. Родри потерял сознание и упал на руки Джилл. Сквозь зубы бранясь из-за тяжести его тела, она осторожно положила его на пол, взяла одеяло и укутала его. Утратив магнетическую связь со своей Белой Леди, Родри стал мертвенно-бледным и сильно дрожал. Джилл хотела сказать что-то Адерину и увидела, что женщина-Владыка все еще оставалась в палатке и стала более материальной, чем была. Она вышла из колонны света, и плоть ее казалась почти настоящей, хотя и просвечивала. Женщина походила на эльфа и была красавицей, с такими светлыми волосами, что они казались серебряными, и холодными темно-серыми глазами. Адерин, не шевелясь, смотрел на нее и старался выглядеть таким равнодушным, что Джилл вдруг поняла, кто это.
– Далландра? – прошептала она.
Женщина повернула голову и посмотрела на нее долгим взглядом.
– Ты следуешь путями Света? – это был скорее не голос, а мысль, но, судя по страданию, исказившему лицо Адерина, он тоже услышал.
– Да, – сказал вслух Джилл.
– Хорошо. – Она повернулась к Адерину. – Элессарио сожалеет. Она не понимала, что делала. Она просто хотела помочь бедняжке, когда та полюбила Мэйра.
– Я признаю, что твоя подруга невиновна.
Лед в голосе Адерина потряс Джилл, но Далландра не обратила на это никакого внимания.
– Должен родиться ребенок, – сказала она Джилл. – Скоро. Или это будет скоро по нашему счету, а в вашем мире пройдет много времени.
– Этот ребенок имеет ко мне отношение?
– Я надеюсь. Я вижу вокруг этой девочки большую опасность.
– Я помогу, если сумею.
Далландра кивнула, благодаря без слов, и начала таять, как дымок на ветру.
– А что с кольцом? – Джилл вложила в вопрос всю настойчивость, которую могла, пытаясь вернуть ее назад. – Ты знаешь, в чем смысл кольца с розами?
Далландра коротко улыбнулась, и на это мгновение снова показалась смертной.
– Нет. Они не сказали мне. Они такие.
В воздухе повис ее смешок, а сама она исчезла. Адерин резко вздохнул, потряс головой и встал на колени возле Родри, словно ничего не произошло.
– Джилл, останешься еще на несколько дней? Мне потребуется твоя помощь.
– Ну конечно. Я всегда рада услужить тебе и хочу снова увидеть его нормальным. Когда-то я очень любила его.
– Когда-то, но не сейчас?
– Когда-то, но не сейчас. – Джилл вздохнула и встала на ноги. – В каком-то смысле я сожалею, что потеряла такую любовь, но она и не должна была случиться, а теперь ее нет, и это все.
Адерин долго молчал, а когда заговорил, его голос прозвучал неестественно спокойно.
– Очень жаль, что ты не была знакома с Даллой. думаю, вы могли бы подружиться.
Минут через двадцать Родри очнулся от обморока с ощущением, что проспал несколько дней. Кроме того, он был сильно озадачен тем, что лежит на полу в палатке Адерина, а рядом, серьезные, как жрецы, стоят Джилл и Гавантар.
– Что такое? – пробормотал он. – Я что, болел?
– Можно сказать и так. – Адерин протянул ему чашку с какой-то горячей жидкостью. – Выпей это, хорошо?
У жидкости был слабый привкус трав. Когда Родри выпил все, в голове у него прояснилось и он вспомнил Белую Леди. Теперь он не мог смотреть на них, особенно на Джилл. Лицо его горело от стыда.
– О-о, к лицу приливает кровь – весело сказал Адерин. – успокойся, сынок, все довольно хорошо кончилось. Нельзя винить тебя за то, что ты проиграл сражение, если у тебя даже не было оружия, а у нее – целый арсенал.
Родри долго отказывался выходить из палатки днем и покидал ее только под покровом ночи, когда все спали.
Под растущей луной шел он через равнины или метался по берегу реки, всегда бегом, словно мог оставить позади свой позор или встретить самого себя, идущего себе же навстречу, и наконец понять, кто же он такой.
И ни разу за все долгое время безумия он не подумал о себе, как о Родри Майлваде. Тот, кто лучше всех владел мечом в целом королевстве; лорд, чьей славой восхищался сам Верховный Король; лучший гвербрет Аберуина – все эти люди умерли. Иногда он вновь становился прежним Родри, отцом и дедом, который хотел знать, как живет его семейство, но ненадолго.
Казалось, даже горячо любимый внук уплывал от него все дальше и дальше с каждой прожитой минутой подобно тому, как пущенный маленьким ребенком по реке кораблик уносит течением в бесконечность. На рассвете он ковылял назад, измученный своей прогулкой, забирался в палатку Адерина и засыпал на весь день, и ему снились сумбурные сны. Ему часто снились старые сражения, особенно уничтожение города под названием Слэйт. Этот сон был настолько отчетливым, что Родри чуял запах дыма, когда горело убежище пиратов. Однажды в полнолуние ему приснилась Белая Леди, но откуда-то издалека, просто как воспоминание. Чудеса кончились, кончил навсегда. Он проснулся в слезах.
Адерин и Гавантар сидели в центре палатки у погасшего очага, вместе рассматривали какую-то книгу и тихонько разговаривали о сигилах и предзнаменованиях. По свету, просачивающемуся в палатку, Родри понял, что скоро закат. Он сел, и Адерин оглянулся.
