Исповедь Стража - Некрасова Наталья (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗
Так случилось, что теперь он живет у меня. Его имя Элион, Сын Звезд. Он убежден в том, что все мы — враги, но, как ни странно, кажется мне, что он способен понять нас. Сам не заметив того, я привязался к нему; да и он, хотя почти не покидает покоев и все еще смотрит на меня с опаской, думаю, начинает мне доверять. Он — словно ребенок, и я все время забываю о том, что, быть может, ему сотни лет. Он напуган, он не имеет смелости поверить нам — ему внушили, что мы злобные чудовища, прислужники Врага, во всем он видит хитрость, ловушки, коварство… Он не может забыть того, чему его учили. А насучили по-другому…
Он думает, что и меня тоже обманули. Мне трудно объяснить ему, что это не так. Странно думать, что, при всех дарах, которыми наделены Элдар, люди зачастую оказываются мудрее их. Старше — мы, столь недолговечные по сравнению с ними, бессмертными. Может быть, потому, что мы способны меняться. Я хочу понять их. Но захочет ли Элион понять нас, людей? — не знаю…»
Человек в черном остановился.
— Хонахт!
Северянин почтительно склонился перед ним:
— Приветствую тебя, Властелин…
Эльф отступил в тень, пристально разглядывая того, кого назвали Властелином. Это тонкое лицо было бы, наверное, самым прекрасным из тех, что доводилось видеть Элиону, если бы не несколько свежих шрамов… А глаза — светлые, ярче эльфийских. Казалось, он излучает силу и какое-то ласковое сочувствие. Элион почувствовал, что невольно начинает поддаваться непонятному обаянию этого человека. Его душа — душа умеющего ценить красоту — была переполнена горечью. Словно кто-то изуродовал великолепное произведение искусства — наверно, это сравнение пришло потому, что человек пытался сохранять неподвижность лица; Элион вспомнил о строках письма — кровь выступает, когда он улыбается. Какая-то смутная тревога зашевелилась в сердце Нолдо.
— Что же отец госпожи Илхи?
— Он не дает согласия, — скупо ответил воин.
— Но почему? Ты умен, отважен и благороден; даже верховному вождю не зазорно иметь такого зятя.
Хонахт смущенно опустил глаза и заметно покраснел:
— Он говорит — я слишком молод, Учитель.
— Как ты думаешь, Хонахт, если я попрошу его — может быть, он согласится?
— Ты, Учитель?.. — Хонахт был растерян и явно не знал, что говорить.
— Да. Почему бы и нет?
— Но… ведь это такая мелочь…
— Ты и Илха — вы любите друг друга. Разве счастье двух людей может быть «мелочью»? Как ты думаешь, тогда отец даст согласие?
— Конечно! Но…
— Значит, решено. Через два дня на Север отправляется гонец. Он повезет еще одно письмо. Я сегодня же напишу его.
Хонахт преклонил колено:
— Учитель! Как мне благодарить тебя?
Человек в черном положил ему руку на плечо:
— Не стоит благодарности, Хонахт. Встань.
«Учитель никого не заставляет становиться перед ним на колени».
Кому я должен верить?
Когда Элион увидел эту руку — обожженную, охваченную в запястье тяжелым наручником, — он отшатнулся, вжимаясь в стену. Он понял, кем был… этот. «Враг. Моргот. Невозможно… Я схожу с ума!..»
Он закрыл лицо руками и опрометью бросился прочь — куда угодно, только вон, вон отсюда, как можно дальше!..
Вала смотрел ему вслед.
— Кто это?
— Элион, — вздохнул юноша.
— Тот Нолдо, что живет у тебя?
— Да, Учитель…
— Иди за ним. Скорее. Иди. — Голос Валы стал жестким, — Иди.
— Что с ним, Учитель? — обеспокоенно спросил Хонахт.
— Он понял, кто я. Он перестал понимать все остальное. Перестал понимать себя. Помоги ему. Торопись.
Хонахт быстро догнал Элиона, взял его за плечи:
— Что с тобой?
Эльф попытался сбросить руку человека:
— Отпусти меня… оставь… не надо… — с трудом выдавил он.
— Я не могу тебя оставить. Тебе плохо. Почему, объясни?
— Уходи… Я не могу здесь… Он — Враг, Враг! — отчаянно вскрикнул эльф. — Я не хочу!.. Я не верю!.. Все — ложь, ложь! Ложь…
Вряд ли он понимал, что говорит сейчас, кто перед ним, иначе никогда не простил бы себе, что человек видит его слабость и смятение.
— Идем со мной. Посидишь у меня, успокоишься… Если хочешь, потом я уйду. Пойдем.
Эльф повиновался, не сознавая, что делает. Он только стискивал руки и шептал: «Этого не может быть… Моргот, Враг, Зло… Этого не может быть…»
Он пришел в себя только в комнате Хонахта, когда северянин подал ему тяжелый серебряный кубок:
— Пей… Тебе станет легче, пей…
— Этого не может быть, — глухо сказал Элион, подняв глаза на Хонахта.
«Не может быть… Я не мог не понять, что это — он, Проклятый… но ведь не понял! Должен быть почувствовать — и не почувствовал… не может быть, чтобы он был настолько другим… Я ничего не понимаю, ничего… Уйти…» Человек долго молчал, потом сказал тихо:
— Тебе тяжело будет оставаться здесь. Если хочешь — можешь уйти. Он отпустит тебя. Я попрошу. — Он коротко усмехнулся. — Все возьму на себя. Хочешь?
Эльф молча кивнул. «Как он угадал? Смог понять… он, человек, Смертный, — меня, Нолдо? Что же может быть дано ему, что не дано мне? Вражье наваждение… нет, слова могут лгать, но обмануть чувства — невозможно… неужели он просто другой, а мы не поняли? Не может быть… А орки? А Финве? Сильмариллы? А войны?.. Неужели правда то, что говорят эти Смертные? Не может быть. Не может быть! Бежать, бежать отсюда… может, разберусь… Или — это ловушка?..»
Элион подозрительно взглянул на Хонахта, но в лице молодого человека не читалось ничего, кроме сочувствия.
— Когда? — отрывисто спросил эльф.
— Хоть сейчас.
Элион ничего не ответил. Слишком многое теснилось в душе. Сейчас он просто не смог бы идти…
«Вот и случилось это, госпожа моя. Элион сам все понял, и не мне довелось открыть ему имя Учителя. Я не успел его подготовить. Он считал Учителя кем-то из Забытых Богов, и я не решался назвать ему имя — то имя, которое они проклинают. Да он, наверно, и не поверил бы мне, стал бы говорить, что я лгу… Как тогда, когда я рассказывал ему об Эльфах Тьмы. Он плакал, а потом словно очнулся. У него были страшные, отчаянные глаза. Он закричал: «Я не верю! Этого не могло быть! Этого не было, не было! Не было! Это ложь!..» Все это словно душу его разорвало надвое, а теперь уже ничем не помочь… Как мне объяснить ему, если он не поверил бы даже Книге? Я не могу оставить его. Не может быть, чтобы мы не могли понять друг друга! И если я сумею убедить его — тогда у нас появится надежда… Если бы он смог говорить с Учителем!., но нет, он не захочет этого. И я догадываюсь почему. Он боится понять: тогда весь его мир рухнет. Элдар невыносимо терять веру в свою правоту, потому они страшатся сомнений, страшатся всего, что может изменить их взгляд. Так и с Элионом. Прав Учитель: самое страшное — непонимание. Оно рождает вражду…»
Вообще-то эльфы не настолько тупы были, чтобы не понять того, что им говорят. Финрод до разговора с Андрет был полностью уверен в том, что старение и смерть свойственны природе людей и они спокойно принимают это. Когда же узнал истину — его взгляды переменились полностью. За один-единственный разговор.
А эльф, описанный в этой повести, — я даже не знаю, что и сказать. Как будто нарочно придумали, дабы подтвердить то, что эльф — не способен ни понять, ни сделать ничего, ни увидеть Свет истинный (только Не-Свет, видать). Ведь повествование ведется, почитай, от лица того самого Элиона. И кому ж он так исповедовался, дураком таким себя выставляя? Стало быть, выдуман он, Элион. Или взял кто-то некую истинную историю и набил ее, как кишку для колбасы, своим собственным вымыслом. И скармливает теперь легковерным… Только вот меня с такой кормежки тошнит что-то.
А я ведь тоже не верю Книге. И понимаю, почему не верил Элион. Он — не видел этого. Он видел другие смерти, не менее жестокие — именем Учителя. Чему поверишь прежде всего? Тому, что услышал, или тому, что увидел?
Да, веру в свою правоту страшно терять. Но если этот самый Элион родился позже тех ужасов, которым я, кстати, тоже не верю, то он-то чем виноват? Война идет с самого его рождения. Он не знает иного. И чем виноват я? Да ничем, даже если все было так, как написано в Книге.
